На границе тучи ходят хмуро… - Алексей Кулаков

Штабс-ротмистр едва не прослезился от умиления, глядя на такое.

– Штабс-ротмистр Блинский Сергей Юрьевич, а это ваш сослуживец, корнет князь Агренев, Александр Яковлевич. Прошу в офицерскую комнату, для ознакомительного разговора…

Глава 23

– Вот они, га-алубы…

Едва слышный звук тут же растворился в лёгком ветерке, но дело своё сделал: со стороны ничего не было видно, но тем нее менее одна бесформенная куча пожухшей травы стала потихоньку подбираться к другой, медленно, плавно…

– Где?

– А вона, из кустов глядит…

– Сколько раз тебе ещё повторить, как надо направления указыва… Ага, вижу.

Замеченный Григорием контрабандист спокойно стоял во весь рост и разглядывал в бинокль всю округу. Выглядеть он ничего особенного не мог, причём по двум причинам сразу: во первых, до расположения секретов было никак не меньше трёх верст по пересечённой местности, а во вторых -балахоны дополнились бесформенными накидками, после чего и так хорошая маскировка стала просто отличной. По крайней мере, Григорий во время испытаний так своего командира и не отыскал – а уж как старался! Правда, потом и Александр круги по полю нарезал, выглядывая шустрого унтера, и ведь нашёл… с третьего раза, блин. Причина же, по которой осторожный "контрабас" просматривал подходы к кустарнику, как раз обсуждала, как сподручнее прибить мешающего им человечка. С тех пор, как корнет Агренев открыл "охотничий сезон", жизнь и тяжкий труд рядовых "несунов" стали просто невыносимыми. То пуля невесть откуда прилетит (это если караван слишком большой для перехвата), то спокойно и метко обстреляют, заставляя всё бросить, включая коней (самых непонятливых или жадных потом приходилось уносить на себе), или вообще… ушли ребята, и живыми их больше никто не видел. Причём, и это быстро подметили, раз на раз не приходилось: когда стреляют, а когда и нет, вот только вычислить эти "критические дни" не получалось…

– Ну и чёрт с ним, потом его достанем! Давай за холм и по дуге в зелень. Начали…

До переплетения полуголых веток, вымахавших в отдельных местах до полутора саженей в высоту, два размытых пятна добрались только через час, и путь их был усеян… тихим матом. Какой-то хуторянин недавно умудрился прогнать здесь небольшое стадо коров (интересно, по какой такой надобности, как-никак конец октября на дворе?), а после этого ещё и дождик моросил, образовав неглубокие но обширные грязевые лужи. То, что оно было небольшое, видно было из следов, но вот нагадило это б… стадо! качественно и от души. По такому "минному полю" и пришлось пробираться к зарослям, в пути поминая живые консервы ну очень плохими словами (стандартный набор, увы, оказался маловат), и стараясь при этом сохранить себя в чистоте – если не моральной, так хоть телесной. В кустах "охотники" дружно упали на мягкую от опавших листьев землю, отдыхая от неожиданной полосы препятствий и проверяя оружие.

– Силён ты, Александр Яковлевич, коленце-то загнуть! Я, почитай и половины не понял, а ведь знающих людей, бывало-ча, слушал… Эх-ха, что значит господское воспитание.

– Так учись. Повышай свою грамотность, хе-хе… Ладно, двинулись дальше!

И снова тихое передвижение, только теперь уже унтер был впереди: тихо стелился по осеннему леску, ловко огибая непроходимые места и высматривая стоянку "контрабасов", а корнет шёл по проторенному им пути и приглядывал за тылом, перекидывая иногда Рокот из правой руки в левую.

" Надо будет паучер под три обоймы заказать Марысе, на поясе уже места свободного нет… Или проще сразу новую форму, и рюкзачок вдобавок? Глушитель с винтовки пора в ремонт Иванычу…"

Впереди раздался резкий треск ломающейся ветки, и сразу следом – короткая фраза на венгерском. Григорий, где стоял, там и упал, моментально растворившись среди мешанины листьев и клочков местами зеленоватой ещё травы. Александр устроился покомфортнее – просто присев за оказавшийся рядом камень. Осторожно выглянув, он порадовался за напарника – такое кино! Лицом к тому месту, где залёг унтер, стояли двое "контрабасов" и неспешно что-то обсуждали, заодно справляя, ээ… судя по длительности процесса, очень большую малую нужду. Закончив, закурили и неспешно пошли обратно, и почти сразу же за ними заскользили неслышные тени, обмениваясь по пути короткими жестами. Подобравшись на десять шагов к беспечным контрабандистам, застыли в неподвижности среди высохших стеблей папоротника, разглядывая и считая свою законную добычу:

" И ведь знают, что тут небезопасно стало, а всё равно не сторожаться. Тринадцать… пятнадцать. И один-два наблюдателя… скорее один. Семь лошадей, куча груза… свёртки длинные… ага, спирт в флягах, очень знакомые плоские деревянные ящички… интересно, что в этот раз?… вон тот ящик наверняка с сигарами… одно и тоже, никакого разнообразия. А вообще… откуда оно возьмётся, это разнообразие-то? Что заказывают, то и тащат… Народу на двоих, пожалуй, многовато будет. Но не дарить же им МОИ деньги?"

Переглянувшись с Григорием, одновременно покачали головами – столько народу в плен брать опасно. Винтовки тихо легли на землю вместе с накидками. Так же одновременно они достали с поясного чехла и зажали в свободной руке вторую обойму, и напружинились, отсчитывая последние секунды. В нападении всегда солировал Александр, он и начал первым:

– Ррдаум, ррдаум…

При стрельбе из Рокота для поражения хватало одного попадания, и очень редко двух – тела отлетали, как кегли.

– ААА!!! Матка Боскаааа!!!

Один из "контрабасов" моментально отреагировал на страшный крик раненого и начал заваливаться в прыжке за товарищей, но тут же получил сразу две пули – из двух пистолетов. Это с секундной задержкой, к веселью подключился и унтер, стреляя привычными ему "двойками". Вскочившие на ноги, или сидящие на земле – контрабандисты так и не сумели выстрелить в ответ, два Рокота не оставили им никакого шанса…

– Ррдаум…

Последний выстрел сопровождался легким клацаньем перезарядки: полетела на землю одна пустая обойма, потом другая… От начала даже не боя, а бойни, прошло от силы десять-пятнадцать секунд, а на маленькой полянке на ногах остались только нападавшие и шесть испуганно взбрыкивающих лошадей – седьмая подвернулась под случайный выстрел, пробивший ей круп, и завалившись на землю беспомощно глядела на людей. Не разговаривая, стрелки приготовились к следующему бою, мимоходом"проконтролировав" самые сомнительные случаи. Вот только… таких было немного. Когда постоянно, изо дня в день, тренируешься на полигоне, сотнями сжигая патроны и литрами проливая пот, то рано или поздно начинаешь вгонять пулю именно туда, куда и хотел, исполняя почти цирковые трюки. Сердце, голова, живот… шансов пережить попадание тупоносой пули Русского сорокового не было ни у кого. Не дождавшись никакого шевеления со стороны наблюдателей (ну, не глухие же они совсем?), охотники вдвоём пошли полюбопытствовать: что же их так задержало? Оказалось, наоборот: два наблюдателя среагировали очень правильно и оперативно, и в данный момент уже с трудом были видны – до того шустро и неутомимо убегали, обгоняя друг друга.

– Ффу…

– Точно, Александр Яковлевич, нам же легшее…

– Пошли смотреть, чего мы сегодня добыли…

Так заинтересовавшие корнета длинные тюки оказались самой дорогостоящей частью добычи: надёжно упакованные в толстую ткань, три рулона шёлкового сита… точнее ткани на него.

" Тысяч на десять потянет… ежели самим скинуть. Тут что? Охренеть…бинокли от Карла Цейса… Большое ему за это спасибо, парочку зажму обязательно"

Караван был полон сюрпризов: в деревянных ящичках в этот раз оказался не коньяк, а бренди и вишнёвый ликер, вместо сигар – увесистый мешок кофейных зёрен. Среди трофейного оружия, тоже нашлись интересные стволы: револьверы Адамс, Гессер-Кропачек и Наган, винтовка Винчестер в достаточно новом исполнении и куча боеприпасов к ней. Глядя, как командир довольно рассматривает новые приобретения, унтер не выдержал:

– Александр Яковлевич, у тебя их и так с полсотни уже. Второй сундук скоро понадобиться…

– Для хорошего дела не жалко… Вот это и это забираем себе, озаботься. Остальное на заставу.

Александр поделился с таможенным департаментом почти поровну. Можно сказать, по братски: весь малогабаритный "нестандарт" оставил себе, а чиновникам достался дешёвый табак, спирт и анилиновые красители, плюс семь… ну пусть пока шесть с половиной лошадей. Подстреленную беднягу, подоспевшие солдаты едва не на руках вывели из кустарника, и оставили дожидаться отрядного конюха, большого специалиста по таким делам, потому как "несуны" частенько промахивались по всаднику и попадали в отрядных меринов. Поступившее предложение не мучить животину, а пристрелить сразу, корнет мягко отверг:

– Я лучше тебя, Бишкин, пристрелю. И я не шучу, если ты не понял…