Чумная экспедиция - Далия Трускиновская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Преображенцы заступили ночным грабителям, а скорее всего - и поджигателям, дорогу, не пустили на мост, а Бредихин, недолго думая, разрядил в них оба своих седельных пистолета. Упали почему-то трое, и тогда уж Медведев с Левушкой, вооруженные офицерскими шпагами, погнали прочих вверх по Яузе.
– Хоть одного словите! - кричал им вслед Архаров.
Словить не удалось - отчаянные головы, которым во хмелю сам черт был не брат, кинулись в холодную реку…
Архаров и Матвей спешились, подошли к упавшим. Один пытался подняться, но был ранен в грудь, жить ему оставалось недолго. Другой лежал уже мертвый. Третий, как выяснилось, всего лишь оступился с перепугу - и попытался, лежа, ударить Архарова ногами в живот.
Эти затеи Архаров знал с детства. Самому доводилось полеживать на спинке перед парочкой противников.
Он увернулся от ног влево, кинулся на колено и разом, вложив в удар весь свой немалый вес, впечатал кулак в щеку противника. Тот взревел и засучил ногами. Но был уже не опасен - настолько, насколько может быть безвреден человек с безнадежно поломанной в нескольких местах челюстью.
– Не тронь, - сказал он Бредихину. - Он нам живой нужен.
– Допрашивать бесполезно, - сообщил Матвей. - После твоей руки, Николашка, хорошо коли через месяц скажет «мама». А грамоте он, судя по рылу, не обучен.
– Вот черт… - Архаров искренне расстроился. - Матвей! Кто там в кустах охает?
И сам же пошел смотреть, раздвигая ветки обнаженной шпагой.
Отыскал он там одного из дворцовых истопников - парень преследовал грабителей и напоролся на нож.
Оставив с ним Матвея, снабженного пистолетом, Архаров и Бредихин сели на коней, поскакали ко дворцу. Там обнаружили Орлова в узорчатом шлафроке, командующего тушением пожара; обнаружили Волкова, также в шлафроке на меху, сильно перепуганного; обнаружили раненых - тех, кого удалось вытащить из огня, и тех, кто схватился с поджигателями, тут же кинувшимися на добычу. Пострадало несколько измайловцев, пострадали обозные мужики, оборонявшие провиант. Там уже суетились доктора, которых, как выяснилось, с немалым трудом удалось вывести из горящего дворца.
Близко к зданию подходить уже не решались - такой от него шел жар. Коли кто погиб - это обнаружится пару дней спустя, когда уже можно будет разгрести пепелище…
* * *Афанасий Федотов с большими узлами сидел в парке, в беседке, и глядел, как орловская экспедиция осваивается в положении погорельцев. Тех из докторов, кто еще не получил назначения в лечебницы и бараки, до утра размещали в солдатских палатках. Удалось спасти кое-что из мебели. И парк, озаренный пожаром, выглядел диковинно - в траве стояли кресла, диваны, тут же лежало офицерское имущество, тут же валялись канделябры.
Матвей искал преображенцев, чтобы убедиться - со своими все в порядке. В конце концов устал и уселся на ступенях ведущей в беседку лесенки. До зари оставалось недолго…
Архаров, чей конь был привязан к балясине этой же лесенки, подошел вместе с денщиком Фомкой, успевшим спасти его собственность - постель, баулы, посуду.
– Посмотри моего дуралея, - сказал он Матвею. - В самое пламя лазил, я думал - он только волосы опалил, так и ушам досталось.
И повернулся к дяде Афанасию.
Тот выдержал тяжелый взгляд совершенно безмятежно.
– Дырок бы в ограде не было - и не подожгли бы, - сказал ему Архаров.
– Не то диво, что дворец сгорел, - отвечал старенький смотритель, - а то было бы диво, кабы он не сгорел!
– Что так? - спросил Архаров.
– Так он на моем веку уж трижды дотла сгорал. Вскоре после того, как государыня Елизавета Петровна на престол взошли - это раз. Потом при ней - после того, как здесь государыня Екатерина Алексеевна с покойным государем обручиться изволили. Потом, чуть только отстроили, опять заполыхало.
– Полагаешь, дядя, этому дворцу на роду написано гореть? - спросил Матвей. - Фомка, нагни башку. А что? Я в сие охотно поверю. Вот пример явления, именуемого мистикой.
– Ты верь хоть в турусы на колесах, а я своей рукой поджигателя благословил, - буркнул Архаров. - Велел ребятам его отыскать - да он удрал. Пусть теперь сам, как знает, харю лечит. Это Москва нас выживает. Охота ей жить хоть в чуме, да по-своему! Ты еще скажи - по звездам прочитал… Ладно! Сочтемся…
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
С рассветом от пепелища Головинского дворца отошли поочередно три колонны. Одна двинулась в сторону Остоженки - в дом Еропкина, совсем еще новый особняк, только этой весной построенный. Петр Дмитриевич, к которому сразу же, как стало ясно, что Головинский дворец от огня не отстоять, послали гонца, отвечал: будет счастлив принять у себя графа Орлова и предоставить свое жилище под его штаб-квартиру.
Так что Орлов со свитой и с личным своим обозом (не все уцелело, ну да что горевать! Он и не горевал, а только незатейливо ругался) отправился к Еропкину, сопровождаемый вооруженным караулом.
Вторая колонна ушла к Симонову монастырю - сопровождая докторов, и там же предполагалось стать на временный постой, в ожидании, когда отведут иное место для бивака. Она забрала и часть пострадавших при пожаре.
Третья колонна, в которой и оказались преображенцы, вышла к Данилову монастырю позже - зная похвальную привычку москвичей не столь помогать погорельцам, сколь их грабить, решили дождаться гарнизонных солдат, посланных для охраны Еропкиным.
Но и она ушла достаточно рано, ропща на московские нравы и тоскуя о сытном и горячем фрыштике.
Архаров, как это уже сделалось для него привычным, костерил вполголоса беглого обер-полицмейстера Юшкова. Петербургский житель и вообразить не мог, что москвичи столь безалаберно относятся к тушению пожаров. В столице худо-бедно, а восемь лет уже действовала Петербургская полицмейстерская канцелярия, которой подчинялись пожарные команды. Вроде бы она и московскими пожарными конторами заведовала, но допрошенный на сей предмет старожил дядя Афанасий не мог припомнить, чтобы в Москве был от нее какой-то прок.
– У нас полиция хоть чем-то путным занимается, - ворчал Архаров, покачиваясь в седле. - Архитектора с помощником при ней держат, чтобы обывателям деревянные дома ставить не выше одного этажа. И ведь следят за этим! А тут - да хоть ты в шесть этажей хоромы руби!…
Это он некстати вспомнил двухэтажный домишко Марфы Ивановны, показавшийся ему совсем новым.
Бредихин, знавший эти места, посоветовал не тащиться по главным московским улицам с видом войска, собравшегося на войну, а идти к Яузским воротам и там, перейдя Москву-реку через наплавной мост - сказывали, он цел и невредим, - двигаться к Данилову монастырю.
Однако протаскивать переулками обоз, включавший себя и телеги, и кареты с врачами, Архаров, оказавшийся в колонне старшим по званию, не решился. Застрять в московских колдобинах - плевое дело. Бредихин стал выбирать улицы, более или менее широкие, чем подал Архарову новый повод к буркотне.
– Да тут сам черт ногу сломит! Вертимся, вертимся, как будто… - он задумался, подбирая нужное определение для этих причудливо изогнутых улиц и переулков, пересекающихся под диковинными углами и выводящих вовсе не туда, куда охота попасть.
– Как будто в лабиринт попали, - продолжил Медведев.
Архаров повернулся к нему с великим неудовольствием, желая высказаться в том смысле, что мало ему чумы, мало пожара, мало скверных дорог, так еще и сослуживец умничать изволит!
– Николаша, это из древней истории! - тут же нашелся Левушка.
– А вон то - что за древняя история? - Медведев показал на длинную стенку впереди, с виду земляную и поросшую травой и кустами. Перед ней был небольшой пустырь, а из-за нее поднималось несколько струек дыма.
– И точно, - согласился Бредихин. - Ну-ка, Тучков, сгоняй, осмотри и доложи!
Левушка, обрадовавшись возможности промчаться галопом, ускакал, покрутился на коне возле стенки и вернулся обратно.
– Господа, там целый бастион! Старый, я такие на фортификации чертил! Простой, без кавальера, и торчит на ровном месте, аки хрен на насесте! Ни тебе куртин, ни рва, ничего!
Фортификацию Левушка учил впопыхах, но что-то, видать, запомнил.
– Бастион? - переспросил Архаров.
– Бастион? - удивился Медведев. - Вот не знал! Какого хрена ему торчать посреди Москвы?
– Срыть, должно, забыли, - объяснил Бредихин.
Возник спор - бастион глядел в сторону востока, и каких бы оттуда ждали врагов? И был ли он частью единого бастионного фронта, выдаваясь промеж двух куртин? И кто его додумался тут ставить? Архаров вспомнил про ожидаемое нападение со стороны шведов, о коем толковал нищий инвалид, но говорить не стал - он сам не понял, что старик имел в виду, да и какие шведы с востока?. А это было впрямь дело очень давнее - когда государь Петр Алексеевич, не на шутку сцепившись с шведским безумцем Карлом и не уверенный, что в Малороссии удастся того одолеть, на всякий случай приказал окружать Москву укреплениями. И их начали было строить, но тут случилась Полтавская победная баталия, и нужда в них отпала. По обычному московскому разгильдяйству более полувека власти все собирались и никак не могли собраться их полностью снести.