Граф Рысев 5 - Алексей Игоревич Ильин

— Ваше сиятельство, — он остановился, глядя на меня глазами маньяка. Я даже покосился на его руки, ножа в них не увидел и заметно расслабился.

— Что вам от меня нужно? — спросил я, слегка нахмурившись.

— Зачем вы всем говорите, что в моём ресторане вам подали тухлую еду? — завопил он, заламывая руку.

— А зачем вы хотели меня ею отравить? — я даже не заострил внимание на том, что еда, как оказывается, была тухлой. Такого я точно не говорил, но вот она сила слухов. — Я вас в тот вечер впервые видел, а вы уже мне смерти желали?

— Ваше сиятельство, такого не было и быть не могло, — он продолжал заламывать руки. — Вся еда в моём ресторане отличается исключительной свежестью...

— Тогда зачем мне подсунули голубя? Я его не заказывал. А теперь, дайте мне пройти, вы меня задерживаете. — Я нахмурился ещё больше.

— Что мне сделать, чтобы вы больше не говорили о том, что я мечтаю вас отравить, ваше сиятельство? Потому что, это неправда, и я не мечтаю о вашей смерти...

— Послушайте, уважаемый, вы мне мешаете пройти. Вы намеренно задерживаете меня? — я сделал шаг в его направлении, целенаправленно призывая рысинный дар, который заставлял мои глаза светиться жёлтым.

— Нет, как вы могли подумать, ваше сиятельство, что я могу позволить себе задерживать графа, — хозяин отшатнулся от меня, заметив изменившийся цвет глаз, но не настолько, чтобы освободить дорогу. — Ваше сиятельство, я в отчаянье. Я просто на грани разорения. Люди перестают ходить в мой прекрасный ресторан, потому что думают, что я мечтаю их всех отравить. Раз у меня, или у моего идиота повара, я, кстати, его уволил, поднялась рука на ваше сиятельство.

— С дороги! — рявкнул я. Но, заметив в глазах хозяина отчаянную решимость, ещё раз оглядел его на наличие ножа. Не заметив ничего клюще-режущего, слегка смягчил тон. — Когда я вернусь, мы обстоятельно поговорим и выясним, наконец, что вам от меня нужно. А пока, лучше исчезните. Я в последний раз прошу по-хорошему.

— Хорошо-хорошо, ваше сиятельство. Я буду ждать. Вот прямо здесь у порога на коврике, как самый преданный пёс...

— О, богиня Рысь, дай мне терпения, — пробормотал я, закатив глаза и выходя к уже заждавшемуся меня Мамбову.

Глава 12

Сразу уехать не получилось. Я вышел из гостиницы в тот самый момент, когда к ней подходил Дроздов.

— Ты почему не спишь? — спросил я, пожимая руку. — Маша вон в анабиоз впала, сказала, чтобы разбудили весной.

— Некогда, — махнул рукой Толя. — В гробу отоспимся. К тому же, та смена, куда входила Мария, ушла отсыпаться. А вот следующая заступила на дежурство. А я один, чтоб их всех.

— Вот я и говорю, надо поспать, пока возможность такая есть, — Мамбов выскочил из экипажа и подошёл к нам.

— Ты чего не спишь? — спросил он у Дроздова, вместо «здрасти».

— Ещё один, — Толя закатил глаза. — Девчонки спать не дают.

— Ой, мне бы твои проблемы, — Мамбов усмехнулся. — Радоваться должен.

— Я радуюсь. — Кивнул Дроздов. — А как в ушах перестанет звенеть, так возрадуюсь ещё больше.

— Спать иди, — посоветовал я ему сочувственно. — Иначе свалишься и придётся девчонкам тебя защищать. А вдруг прорыв?

— Не надо мне говорить об этом, ладно? — Дроздов поморщился. — У меня при слове «прорыв» изжога начинается. А вообще, да, вы правы. Я и собирался вздремнуть, как только до казармы доберусь.

— Так, ты, вообще, куда шёл? — догадался спросить я.

— К тебе, Женя, — Толя интенсивно протёр лицо, стараясь стереть некоторое отупение после напряжённых суток практически без отдыха. — Хочу посоветоваться.

— О чём? — я невольно нахмурился. — Что у вас ещё произошло?

— Пока ничего, хвала Дрозду. Вот только и этих прорывов мне за глаза хватило. Хочу написать рапорт Пескарёву, чтобы вытаскивал нас отсюда к такой-то матери. Это место всегда спокойным считалось. Этаким образцом безопасности с фоном повышенного напряжения. Как раз то, что нужно первокурсникам. А не вот это вот всё, — и он сделал неопределённый жест рукой. — И, ладно прошлая смена. Да, тяжело, да опасно, но практика хорошая. Девчонки все макров наковыряли и уровень подняли, кто больше, кто меньше, но все. К тому же, у одной из них так кстати муж неподалёку ошивался. Который вполне может и за себя постоять и жене на помощь прийти, если понадобиться. А что будет, если нас сегодня или завтра так же в углу зажмут? Больше у нас таких вот мужей поблизости нет. Помощи жать неоткуда.

— Да, дела, — Мамбов потёр подбородок, глубоко задумавшись.

— Кстати, вы в курсе, что в форте нет общей систему оповещения о прорывах? — добавил Дроздов.

— Мы догадались, — я смотрел на него и не видел.

Действительно, первокурсникам здесь не место, но отзыв группы хоть такой защиты форта весьма негативно может сказаться на последствиях. Потому что более подготовленных практикантов могут и не прислать. Так, стоп. А, собственно, почему? Вроде бы, когда практика обсуждалась, было сказано, что ещё одна группа здесь будет базироваться, чуть ли не из выпускников.

— А разве здесь второй группы нет? По-моему, всегда была, — озвучил мой вопрос Мамбов. — Как раз для подобных ситуаций. Ведь то, что в течение пары лет нет прорывов, не означает, что их не будет вообще. Тонкие места в границе миров всегда имеются.

— В том-то и дело, что практически перед нашей отправкой пришло письмо из комендатуры, с просьбой не присылать вторую группу. Мол, в форте и так народу хватает. И три десятка здоровых лбов, праздно болтающихся, не улучшат общую обстановку. — Дроздов зевнул. Всё-таки он устал, и ему нужно отдохнуть, а то и правда свалится где-нибудь. — Пескарёву всё равно. Фортов для практики в Российской империи навалом, на этом свет клином не сошелся. К тому же Лизка его беременная, и папаше вообще не до коменданта какой-то дыры. Не хочет видеть его орлов, да и флаг ему в одно место.

— Ух, ты, — я расплылся в улыбке. — Чижиков у нас отцом станет. Молодец.

— Ага, молодец. Только