Сезон колдуна - Андрей Мухлынин

— Ещё увидимся, Тесла. У меня нет невыполненных заказов.

Когда появился Обезьян, Дона уже не было. Я стоял один, в компании механических летучих мышей, клацающих и скрежещущих своими огромными когтями.

— Смертный! — произнёс Ка-Бхарат. — Зачем ты искал меня?

— Так уж получилось, что сегодня у меня день встреч, — ответил я.

— Ты что, не знаешь, кто я?! — взревел Обезьян, больше для устрашения, нежели от злости. Его мыши беспокойно запищали.

— Ты Ка-Бхарат. Скорее всего, тебя создали Старшие, чтобы наказывать за создание запрещённых артефактов.

— Это Кария рассказала?

Я неопределённо развёл руками.

— Что-то — она, о чём-то я догадался сам.

— Глупая девчонка, вздумала играть со мной! Она и понятия не имеет, какая цена была уплачена за неё.

— О чём этот ты?

Он запрокинул голову и открыл клюв. Золотая пыль, парящая вокруг Обезьяна, завертелась, набирая скорость. Мне показалось, что я слышу плач и стоны тысяч людей. Внезапно мыши бросились врассыпную. Ка-Бхарат резко опустил голову, и из вращающейся пыли вырвалось искажённое мукой лицо молодого человека. Защитный медальон дёрнулся — я инстинктивно отпрыгнул назад. Лицо клацнуло зубами и зло рассмеялось, а потом вдруг взвыло и втянулось обратно. Пыль остановилась, снова безмятежно повиснув в воздухе.

— Что это, чёрт тебя дери, было?! — воскликнул я.

— Тот, кого я получил взамен Карии, — спокойно ответил он.

— Значит, это его она хотела спасти.

— Спасти? — Обезьян издал такой звук, будто усмехнулся. — Кария не знает, что этот смертный уже был под влиянием Надежды Царей и полностью обезумел.

— Ну, она любила его и…

— Любила?! Этот смертный был всего лишь её очередной игрушкой. Может быть даже, она дала ему амулет только для того, чтобы испытать его действие. Не верь Карии — она лжёт.

— Пока что она единственная, кто привёл мне хоть какие-то доводы своей правоты, — заметил я.

— Она рассказала мне кто ты.

— Что?!

— Да, Кария сказала мне, что ты не просто человек.

— Тварь! — прошипел я. — Лживая тварь!

Ка-Бхарат вздохнул.

— Так зачем ты хотел видеть меня, маг?

Я взял себя в руки.

— Хочу заключить соглашение. Насколько я знаю, ты недавно упустил добычу: изготовителя Надежды Царей — его убили другие.

— Да, это так, — согласился Обезьян.

— И ты, конечно же, хочешь взять с них, так сказать, компенсацию. Но не можешь найти этих людей.

Он снова согласился.

— Что, если я помогу найти их?

— А чего ты попросишь взамен? — спросил он.

— Ты поможешь мне убить одного демона, — ответил я.

— Какая глупость, смертный! Откуда мне знать, что ты не используешь это против меня?

Я пожал плечами.

— Мне тебя обманывать незачем. В конце концов, у нас общие враги.

— Что ж, — проговорил он, выдержав паузу, — может быть ты и прав, смертный. Что ты предлагаешь?

Глава 15

Я приехал на встречу с Олегом довольный тем, что собирался провернуть. Но одновременно с тем мне не давали покоя мысли о Карии. Она обещала мне хранить тайну, а сама уже, наверное, разболтала обо мне всем, кому только могла. Дриада усыпила мою бдительность и воспользовалась этим. Проклятье! В который раз оказалось, что я никому не могу доверять — никому!

Подойдя к столику, за которым сидели Вещий и Ниязов, я остановился и угрюмо посмотрел сначала на одного, потом на другого. Участковый не обратил на меня внимания и продолжал поливать шашлык на тарелке каким-то острым соусом. На вид соус был щедро разбавлен водой.

— Вам не кажется, что ваш участок закончился где-то, — я неопределённо махнул рукой, — там?

— Я просто на обеде, — ответил он, отправляя в рот очередной кусочек мяса. — Здесь очень хорошо готовят. Будешь?

— Поверю на слово.

— Тесла, — тихо проговорил Олег, — ты с ума сошел?

Я покосился на него.

— У тебя пистолет из-под плаща выглядывает.

— Правда?! — удивился Ниязов. Он повернулся ко мне и тут же с важным видом успокоил Олега: — А, ерунда! Этим пистолетом только шпану пугать. Я уже проверял.

— Ну, раз так… Садись, Тесла.

Пододвинув к столику ещё один стул, я сел на него и, потирая руки, спросил:

— И? Ради чего я сюда пришел? К чему такая секретность?

Вещий протянул мне лист бумаги.

— Вчера вечером Икрамов куда-то так торопился, что забыл у себя на столе номер телефона. Он показался мне знакомым. Это номер Дона Маларьи.

Я выгнул бровь.

— Да, — продолжал Олег. — Тогда я обратился к оператору и запросил распечатку звонков.

— Частенько они с Доном в последнее время созванивались, — заметил я, просматривая отчёт. — Думаешь, Икрамов переметнулся на тёмную сторону?

— Нет, — ответил Ниязов, качая головой. — Этого просто не может быть. Фаррух хороший мужик, верный своим принципам. Нелюдимый, резкий — да. Но он не предатель.

— Верно, — согласился Олег.

— Тогда к чему такое беспокойство?

— Просто, на всякий случай, будь осторожнее. Что-то не так.

Несколько минут мы сидели молча. Наконец Вещий нарушил тишину.

— Как я уже говорил, — он отодвинул тарелку и положил перед собой кожаную папку, — мы отправили запрос: не случалось ли чего подобного где-нибудь еще. И, как думаешь, Тесла?..

— Случалось. Один в один.

— Да. Причём, нам пришлось попотеть, но старания были вознаграждены: девять точно таких же убийств…

— Плюс три — итого двенадцать. Остался один, — пробормотал я.

— Что?

— Ничего, продолжай.

— След, как мы и предполагали, тянется в девяностые…

— Лихие девяностые!.. Молчу, молчу.

— Все последние жертвы проходили тогда свидетелями по делу о некоем Стеньке Фокуснике — настоящее имя неизвестно. Интересная личность — главарь мелкой банды, специализировавшейся на ограблениях банков. Но более интересен способ ограблений: они просто заходили и брали. Вероятно, у всех на глазах. Я сказал «вероятно» потому, что их никто не видел. Лично мне это кое-что напомнило, ты понимаешь, о чём я, Виктор?

Я кивнул. Ниязов удивлённо посмотрел на нас, но ничего не сказал.

— Та же история с самим этим Фокусником. Его четыре года никто взять не мог. Едва только окружали, как он буквально испарялся. А однажды, когда он раненый уходил в лес, на округу вдруг опустился густой туман и… что-то в этом тумане убило шестерых оперативников, решившихся пойти туда за Фокусником.

Туман! Я догадывался, что за монстры сидели в нём.

— Значит, у вас теперь есть подозреваемый?

— Нет. Эта история закончилась, практически не успев начаться — в девяносто третьем. Стенька Фокусник был просто найден сидящим посреди дороги, почти не осознающим себя. Вскоре после суда он окончательно сошёл с ума и был помещён в психиатрическую клинику, где и повесился.

— Прекрасно! — фыркнул я. — И чем нам это поможет? Всё, что я сейчас услышал, это: есть один парень, который знает другого парня, который видел человека, друзьям которого однажды привиделся снежный человек. А дальше?

— Не спеши. Убийства начались через два года после завершения истории с Фокусником. Возможно, он состоял в той самой секте…

— …И теперь друзья-чернокнижники мстят за него? Ерунда! Хочешь выслушать мою версию?

Олег пожал плечами.

— Так вот: этот ваш неуловимый бандит оставил после себя что-то очень ценное. Предположим, это даст ему определённую власть… в секте.

— Какая-нибудь реликвия?

— Угу. Именно её искали у бармена. Но, естественно, тот, кто ищет эту штуку, ни с кем не хочет ею делиться и начинает уничтожать своих сообщников.

— Как того снайпера, который по нам стрелял.

— Именно. Может быть, убийства жертв при этом не так уж и важны — важна просто их кровь, пусть даже капля, но он не хочет или не может рисковать, поэтому делает всё наверняка. То есть проливает много крови.

У Ниязова зазвонил телефон. Он встал из-за стола и, отойдя в сторону, ответил. В это время я наклонился к Вещему и тихо спросил:

— А он тут при чём?

Тот мельком глянул на участкового.

— Ниязов в начале девяностых был следователем. Работал в Москве. Это он вёл дело Стеньки Фокусника.

— Да ну?! — удивился я. — Следователем? За что же его так понизили? И чего он тут забыл?

— А это уже другой вопрос, — Олег помрачнел. — У него дочь тяжело больна. Всё, что врачи могли ему посоветовать — поехать туда, где тёплый климат. Ниязов всё бросил и перебрался поближе к родственникам. Да вот без работы он уже не может. Наверное, это помогает ему отвлечься. Но, Тесла, если в тебе есть хоть капля, хоть малая доля совести, не спрашивай его об этом.

Ниязов вернулся к столику и рассеянно пробормотал:

— Мне надо срочно идти. Извините.

Мы с Олегом молча наблюдали как он торопливо собирался, а потом ещё долго смотрели ему вслед.