Сломанная печать - Иванна Осипова

В стороне от всех сидел молодой господин Брум. Он держал куб ментала двумя пальцами и поворачивал из стороны в сторону, разглядывая грани. Тонкие, невероятно сложные серебряные узоры покрывали поверхность, ставшую черной, несколько маленьких синих точек сияли в переплетении линий. Убедившись, что работа выполнена отменно, ментал поднялся и вложил куб в индивидуальную ячейку шкафчика позади себя. Хранилище было заполнено почти полностью. Затем Северин аккуратно свернул тонкий пергамент, лежавший на столе. Вероятно, он работал с древними свитками и книгами, перенося редкую информацию на кубы менталов. Ментал спрятал бумаги в тубус.

Не слишком приятное открытие. Если стажёр часто бывает в библиотеке, то Марисе будет сложно с поисками запретных книг. По наивности она решила, что достаточно добраться до библиотеки Академии, а там уж она сумеет разыскать, что нужно.

«Дурочка! Ясно же, что запретные книги охраняют от любопытных глаз обычных студентов», — несколько раз она куснула нижнюю губу.

Идея находиться постоянно под присмотром господина Брума совсем ей не нравилась. За всей его холодностью могло скрываться всё, что угодно. Неполноценному эмпату сложно разобраться в тайных мыслях коварного мага Разума. В добрую волю и сочувствие к студентке, проявившей на занятии удивительную тупость и запретную силу, Мариса не верила. Поразмыслив, она пришла к выводу, что стажёр имеет свои интересы и что-то задумал.

Северин взял в руки очередной пустой куб. Тонкие пальцы быстро меняли позиции на гранях, сплетая магические схемы. Зачарованная его мастерством, Мариса словно окунулась в собственное прошлое. Она долго отталкивала воспоминания, закрывалась от них. Изменившаяся жизнь сама вытягивала из неё нити болезненной памяти…

+++

Она помнила, что Фрост Талес работал с ментальными кубами не так быстро, но основательно и осторожно, выверяя каждое смещение точек на схеме. Эти вещицы постоянно находились в разных местах особняка. Маленькая Мариса часто играла составляя их друг на друга, перебрасывая из руки в руку или придумывая иные затеи. Тогда её звали иначе, но большую часть жизни она носила новое имя, уверенная, что оно единственное и настоящее, поэтому сохранила его.

Пока была жива Регина, она строго следила, чтобы в руки девочки не попал готовый артефакт. Мать собирала их и складывала в специальный шкаф, где каждый из кубов был изолирован от остальных. Став старше, Мариса и сама потеряла интерес к подобным игрушкам.

За окнами темнело, и сад, где в глубине скрывался сказочный уголок для игр девочки, погружался в тень. На холодном осеннем ветру поскрипывали, раскачиваясь качели. Она забралась с ногами на высокий подоконник и прижалась носом к стеклу, оглядывая широкую дорожку, идущую от ворот. Отец обещал вернуться раньше, но так и не появился. Без него Мариса не желала ужинать, долго изводя служанок капризами.

— Госпожа, скоро время сна, — горничная опасливо заглянула в полутёмную детскую. — Ох, вы упадёте!

Молодая женщина подбежала, смешно растопырив руки, чтобы спасти маленькую хозяйку, если ноги соскользнут с подоконника.

— Давайте помогу. Осторожненько, не оступитесь.

Развернувшись, Мариса надула губы, скривила личико и решительно указала пальцем на дверь.

— Уходи! И закрой дверь с той стороны! Это моя комната!

— Умоляю, только не упадите, — служанка обеспокоено переступала с ноги на ногу, примериваясь, как удобнее подхватить девчонку.

— Трусиха! Тут же не высоко! Приказываю тебе уйти! — закричала Мариса, раздражаясь на испуганно-ласковый тон горничной.

— Но как же! Ваш папенька…

Не договорив, она отшатнулась, когда неожиданно распахнулась дверь, ударив о стену. Фрост Талес, взъерошенный, взмокший, со следами каменной крошки на брюках, вбежал в детскую. Он был без сюртука, ворот рубашки распахнут, оголив шею, где нервно ходил кадык. Одну руку с кубом ментала он прижимал к груди.

— Папочка! — всплеснув руками, Мариса смело соскочила на пол и бросилась к отцу.

— Тара, собирай девочку. Самые необходимые вещи на первое время, — прохрипел толкователь, перехватывая ртом воздух. — Спустишься с ней вниз. Одень потеплее.

— Но папа! — запрокинув голову, девочка недовольно и удивлённо смотрела на отца.

— Ничего, милая, — он коснулся ладонью щеки дочери, на миг прикрыл глаза. — Мы справимся.

С круглыми от ужаса глазами, служанка заметалась по комнате. Наверное, она и сама не знала, чего так испугалась. Всегда подтянутый, аккуратный хозяин, явившись в таком виде внёс сумятицу в размеренное существование особняка. Мариса вышла в коридор и слышала, как Фрост Талес отдаёт приказания дворецкому.

— …Вы ничего не знаете. Днём хозяин ушёл в Академию и больше не возвращался. Понятно?

Голос дворецкого звучал неразборчиво. Кажется, он задал вопрос, потому что следом Талес быстро проговорил:

— А дочь увезли в пансион несколько дней назад. Нет! Адреса вы не знаете.

Служанка быстро переодевала Марису, которая всячески сопротивлялась, требуя увидеть отца. Фрост появился — переодетый в утеплённый сюртук и дорожную обувь, с маленьким чемоданчиком, но куб он упорно продолжал держать в руке.

— Поторопитесь, — привычное спокойствие ментала изменило ему, воспалённые покрасневшие глаза смотрели грозно.

Внизу вышла новая задержка. На время притихшая девочка встала в дверях и не желала идти на улицу.

— Па-а-ап, я не хочу. Там холодно! Я простужусь и умру, как мамочка… — она канючила, поглядывая на отца из-под опущенных ресниц, где уже повисли крупные капли слёз.

Фроста передёрнуло, лицо сделалось серым, неподвижным. Он словно разом состарился, сгорбился. Присев на корточки перед Марисой, толкователь взял её за плечи.

— Придётся немного потерпеть, родная, — маг старался смягчить сорванный голос. — Я очень люблю тебя, помни об этом. Тебе может показаться, что я поступаю жестоко, но иначе нельзя.

Шмыгнув носом, Мариса приготовилась разреветься, столько в тоне отца было пугающего отчаянья. Она привыкла, что всё всегда складывалось так, как она хотела. Фрост Талес никогда не отказывал дочери, исполнял каждое самое малое желание. За спиной хозяина слуги шептались, что после смерти матери господин Талес совсем избаловал девчонку. Ей всегда удавалось ловко управлять отцом. Происходящее никак не укладывалось в маленькой головке Марисы.

— Где магистерс Кати? — она потёрла глаза. — Где моя кукла?! Тара не положила мою куклу! Я не пойду без неё!

Отец порывисто обнял её, быстро поцеловал в висок.

— Ну-ну, милая, ты же взрослая девочка. Почти невеста, — Фрост нашёл в себе силы улыбнуться. — Поторопимся, родная. У нас важное дело. И тебе, и мне грозит опасность. Нас могут разлучить. Лучше, если мы опередим их. Ненадолго спрячемся в разных местах. Ты немного