Звезды без пощады (СИ) - Моури Эрли

Лугин оценил шишак — смачный на полголовы с коркой запекшейся крови — и, взяв Свету за рукав куртки, поторопил:

— Пойдем скорее.

Своим щебетанием она привлекала неимоверно много внимания. Джинсовый уже пялился во все глаза на них, а Сергей утвердился: пока эту мразь не трогать. Умнее приловить его позже где-нибудь без свидетелей, и узнать, кто конкретно стрелял в Климыча. Потом подонки за все ответят — за Лугиным не заржавеет. А сейчас не следовало гнать волну и светить собственную физиономию: джинсовый мог узнать ее, так же легко, как узнал его Лугин. Вдобавок имелась другая заморочка: оба курильщика входили в банду Гудвеса — это точно, иначе не стояли бы здесь с нагловатым спокойствием.

— Почему туда? — Хитрова не понимала, зачем Лугин уводит ее в другую сторону от близкого выхода из биотронов.

— Позже объясню. Кто тебя так по голове? — быстро переключился он на волновавшую девушку проблему.

— Знала бы! Прямо возле подъезда машину оставила на пять минут. Думала, Красину — Иру, подругу свою, по-быстрому заберу и поедем. Выходим, там уже роются. Я на них, а меня битой по голове. А Ирка молодец — у нее баллончик был с какой-то ОМОНовской примочкой. Это и помогло, — быстро пересказала московские приключения Хитрова. — Как с астероидом паника началась, людей словно подменили. Никогда не думала, что в стране столько бандюганов, дебилов и отморозков. А оказалось, каждый второй. Они будто из-под земли повылазили, как поганки после дождя. Оказывается, нужен только повод, только маленький сигнал: алло, граждане, миру конец; нет больше госвласти и законов! И сразу с лиц слетели маски! Так не только в Москве. Говорят, по всей Земле такой же беспредел. А здесь, я думаю, будет не лучше. Уже понятно, к чему все идет. Администрация, блин! Куда мы уходим, Сереж? — она резко остановилась у ниши, заросшей крошечными пятиугольными листочками.

— Как же вы так отважились в путь без сильных половинок? — он тоже остановился, поправил плед, плотнее замотав край вокруг шеи.

— Мы с Иркой сами себе сильные половинки. Кто нам еще нужен, если всегда вместе с детских лет? — она коротко взглянула в его хмурое, покрытое двухдневной щетиной лицо.

— Может быть, и никто, если так, — мичман умолк, будто прислушиваясь к шелесту воды в соседнем гроте. — У меня тоже была вторая половинка. Дружили почти с пеленок. Была, и нет теперь. Похоронил после вчерашнего дождя.

Не особо вдаваясь в подробности, Сергей рассказал ей о трагическом вечере, которым убили Климентьева. О «джинсовом мужичке» тоже не забыл упомянуть.

3

О Серебряном столбе Лугин решил попытать Чудова. Профессор оказался на корабле раньше других и вполне мог слышать, что там за столб, и что означает «пятый сектор».

— Серебряный? — Владимир Ефимович неторопливо развернул ириску и, прежде чем отправить ее в рот, сказал: — Не знаю такого. С чего это вдруг серебряный? Хотя туда дальше по широкому проходу есть что-то вроде колонны. Припоминаю. Высокой такой, в самый свод. Не серебряной, конечно, но можно подумать, будто с вкраплениями белого металла. Наверное, речь о ней. Мы оттуда в первый же день бежали, аж пятки сверкали.

— Там очень опасно, — добавила его дочь, поджав ноги на спальнике и опустив пониже длинную кофту. — Люди собрались слишком нехорошие. Одна компания прибыла, и сразу началось дракой за большую удобную площадку. А потом там кого-то убили. Сначала столько криков с нецензурной бранью, а потом настоящий кошмар. Ножи в ход пустили, даже стреляли. Мы с папой, к счастью, в тот момент уже уходили, и, слава богу, что ушли далеко. Правда, потом парни оттуда появлялись здесь. Ходили по нашему проходу и забирали у кого что есть. Нам пришлось отдать рыбные консервы и бутылку сухого вина.

— И вы просто так отдали?! — возмутился майор Гармаш. — Также не делается, эх, милая барышня! Нужно было звать на помощь соседей, объединяться! Грабежу надо давать решительный отпор!

— Извините, Юрий, но соседей обчистили тоже, — вступился за дочку профессор. — Здесь не с кем объединятся. И что могу я в свои шестьдесят три с недавно перенесенным инфарктом? А во-вторых, я очень испугался за Леночку. Я все был готов отдать, когда они вломились сюда: у одного пистолет за поясом для наглядности, у другого такое лицо, что и никаких пистолетов не надо, — сообщил Чудов, разжевывая затвердевшую от холода конфету. — Я… стыдно сейчас вспоминать, еще и в мыслях благодарен им был, что так не много взяли и Лену не обидели грубым словом. В общем, на нашу беду здесь везде неспокойно. Поэтому мы очень обрадовались, когда появились вы со своими бойцами и Сергей.

— А когда стрелять начали, там, возле колонны с серебрением кафравцы не вмешивались? — Лугин выложил на квадрат клеенки кое-что из добытого в биотронах и достал нож, который поначалу не хотел светить перед Гармашем.

— Нет, конечно. За все время, что мы здесь, кафравцев никто не видел. Разве что сначала одного — двух у входа в звездолет, — Владимир Ефимович подсел ближе к мичману, поглядывая за его приготовлениями: — Кушать будете?

— Отведаю. Не всю же жизнь на сосисках с пельменями, — упоминание сосисок и пельменей вышло коварным: Сергей почувствовал голодный спазм и рот наполнился слюной. Больше суток без пищи все-таки неприятная штука.

— Сереж, не надо этих крайностей, — Хитрова изогнула пальчик к инопланетным дарам. — Я же сказала: мы поделимся. Когда совсем ничего не останется, тогда и начнем вместе давиться их гадостью.

— Шпроты с галетами хотите? — Красина выглянула из-за плеча подруги, вжикнув молнией нейлоновой сумки. За последние часы ее отношение к Лугину заметно изменилось. Он больше не казался ей похожим на недоброго серого хищника или бандюка, страдающего от похмелья. Может быть потому, что пока моряк прогуливался по соседним проходам, неизвестно кого высматривая, Хитрова успела нашептать немного о прогулке в биотроны и о тяжелых злоключениях Лугина: том, как он потерял в ночной перестрелке друга и все свои вещи.

— Спасибо, Ириш. Раз водку вы не наливаете, какой смысл в земной закусе? — пошутил мичман и, отрезав ломоть шершавого «огурца», снял ногтем кожуру.

— Так вот, о кафравцах, — продолжил профессор. — Позвольте заметить, их не видно нигде. Будто не существует их вовсе. Только изредка из-за стены звучат лаконичные и не совсем ясные наставления: это не трогайте, туда не лезьте. Причем, скорее всего, говорят не хозяева корабля, а какая-то контролирующая машина.

— Искусственный разум звездолета, — выразила мнение Лена Чудова, в свое время помешанная на чтение фантастических романов. — Он может управлять здесь всеми процессами. Вполне допускаю, что хозяева на время перелета погрузились в спячку.

— Такое тоже возможно, — согласился ее отец. — Хотя утверждать этого мы не можем. А то, что кафравцы предоставили нас самим себе, уверенность у меня есть. Им безразлично, как мы ладим между собой. Наши порядки, склоки их не интересуют. Мол, вот вам пригодная для жизни территория с достатком воды и пищи — живите, как умеете до прилета на Фаргерт.

— Эй, а съедобная штука! — заметил мичман, ворочая сочную мякоть языком. — Не врублюсь, на что похоже, но отторжения не вызывает. Напоминает что-то из родной кухни.

— Дайте, — Гармаш опустился рядом, дождался, когда Лугин откромсает ему кусок. — Есть можно, — констатировал он, погоняв между зубов сладковатое месиво. — Как утка с яблоками. Вернее, как яблоки из этой утки. Только воняет непонятно чем. Гнилью какой-то. Да, есть вполне можно. Запомните эту штуку, бойцы! — он поднял обрубок кафравского овоща, демонстрируя солдатам. — Надо такими запастись. Сухпай прибережем. Мож он нам и на планете сгодится.

— Разрешите дернуть на поиски? — Антон, тот что прыщавый с рыжими ресницами, привстал, утомившись долгим бездельем и готовый бежать хоть в биотроны, хоть черту в логово.

— Не разрешаю, — майор погрозил пальцем. — Потом вместе сходим.

— Сереж, а мне кусочек выделите, — после некоторых сомнений попросил Владимир Ефимович, указывая на экзотическое кушанье.