Соседские войны (СИ) - Чар София

Сейчас, глядя на деловито ползающих по полу змей, мне совсем не казалась смешной старая история о нашем зоологе – наставнике Андрюхи и страшному любителю змей, который как-то притащил на лекцию к химикам гадюку и бросил ее на стол.

Помню, я тогда успокаивала ревущих девчонок, сама же едва сдерживала смешок. До этого меня навестил Андрюха и в лицах рассказал, как Александр Юрьевич знакомил новую группу со своими домашними любимцами, и в его изложении это казалось забавным. Так вот теперь я бы и сама не отказалась побежать на кого-то пожаловаться, как эти балаболки после выходки Юрьевича, да только кому? Зеркалу – на дурость бабы, которую оно отражает?

– Слушайте! – воодушевленный вопль со стороны шкафа едва не вынудил меня дернуться.

Подозрительно нахмурившись, я попыталась представить, что еще могло прийти в голову этого гениального удода. Сразу в сознании всплыли яркие картинки меня, бесславно летящей на пол под заунывное «Твой подвиг страна никогда не забудет!». Но даже это оказалось мелочью в сравнении с тем, что этот гений выдал:

– Раздеться нужно!

Ошарашенно уставившись на него, я в первое мгновение даже решила, что какая-то из змеючек меня все-таки тяпнула, и это уже предсмертный бред.

– Дава, мой стриптиз их не отвлечет, а ее приведет змей к инфаркту. – недовольный голос из-за спины немного успокоил.

Бредить вдвоем на одну тему мы не могли.

– Чего это, отвлечет и обезвредит. Передохнут от хохота, – не оборачиваясь, язвительно бросила я, но тотчас прикусила язык.

Вспомнилась угроза Воронова, но мстить мне не спешили. Напротив, за спиной только насмешливо фыркнули.

– Самокритично. – коротко бросил Воронов, пока я медленно, но верно начинала закипать, готовая собственноручно искусать паршивца.

– Детки, давайте жить мирно! – наставнически протянул Давид, мудро сверкая лысиной. Ничего другого мудрого сделать он, увы, не мог. – А раздеться нужно, чтобы достать телефон. К нему слезать опасно, но если попытаться подтянуть его, можно будет осторожно достать. Так что снимайте кто-то штаны.

Сглотнув, я недоверчиво взглянула на просиявшего довольной улыбкой Давида, пытаясь понять, не бредит ли в нашей компании он. Нет, идея-то была неплохая, но звучала, как…

– Бред. – коротко резюмировал Воронов, и за моей спиной начало что-то шуршать.

Н-да, видела бы меня Надюха моя – умерла бы от хохота. А я от стыда. Впрочем, эти мысли отошли на второй план, когда столик под нами вдруг опасно пошатнулся.

– И-и-и-итить!.. – писк на одной высокой ноте подействовал волшебно: столик замер, а меня бесцеремонно потащили за ремень брюк назад.

– Отойди за меня, истеричка!

И если в этот раз я не ответила нахалу, то через несколько минут, когда длины брюк оказалось недостаточно, и внеплановая обнаженка продолжилась, лишив окончательно озверевшего от всего Воронова еще и футболки, я не сдержалась:

– Вот он – талант! Как гадим, так мы прицельно, а как до спасения мира доходит, так руки вдруг не к верхним конечностям относятся.

И, да, я прекрасно понимаю, что это по-детски глупо и даже грубо, но в этот момент мне было уже все равно. Именно из-за его утреннего хамства мы все здесь зависли!

– Зато вы и гадите криво, и мир спасаете паршиво. – в долгу Воронов оставаться явно не любил.

Казалось, его даже не разозлил мой выпад. Даже не так, он обратил на него внимания не больше, чем на писк комара, продолжая набрасывать импровизированную веревку на телефон. Несколько раз даже попал, но аппарат держался, точно приклеенный.

Закусив губу, я от волнения даже замолчать решила. Как бы там ни было, а если у этого паразита получится, я, может, даже на «спасибо» расщедрюсь. Сквозь стиснутые зубы. Через стенку и лестничную клетку.

Между тем шипение, что, казалось, доносилось отовсюду, из предостерегающего превратилось в откровенно угрожающее. Наш номер зрителей не вдохновил, о чем они немедленно сообщали. Впрочем, все это сошло на нет, когда после очередного забрасывания невода рыбка тронулась.

Задержав дыхание, я даже кулачки сжала, только бы полу…

– О-па, а что за вечеринка?

От неожиданности дернулась не только я. Воронов, резко подавшийся вперед, вдруг начал клониться и… И какого черта я его схватила в охапку, резко потянув назад, не знаю. Как итог вышел дружный сэндвич в три слоя: стол, я, Воронов и лукавый женский смешок от двери.

– Ой, Архипусик, я тут пораньше, отвлекла…

Закончить уже ей не дал Давид.

– Алиса, твои гады по всей квартире, убери их к чертовой матери!

Что предприняла Алиса, я не увидела, так как встретилась взглядом с Вороновым. Все, это любовь! На кого же еще, как не на любовь, смотрят так внимательно?

– Если об этом цирке узнает хоть кто-то – прибью. – тихо и совсем не романтично произнес он, одновременно попытавшись отыскать на маленьком столике опору, чтобы никто не рухнул.

Да уж, когда я слышала выражение «убийственная любовь», толкование я как-то не так представляла. Впрочем, особо расстраиваться обогащению списка «Ни в коем случае не…» я не стала. Нужно было как-то встать или хотя бы сесть.

К моменту, когда мы с Вороновым все же застыли сурикатиками на столе, Алиса, оказавшаяся деятельной блондинкой в платье вырвиглазно-желтого цвета с невообразимым розово-красно-зеленым орнаментом, как раз опустилась на колени у шкафа.

– Иди, иди сюда, мой пусик. Тебя здесь обидели, тебе домик разбили, иди к мамочке…

И пока я пыталась понять, откуда в квартире могло взяться что-то пушное и милое, которое стоило бы так упрашивать, девушка вдруг резко запустила руку под шкаф. Когда же она ее вытащила мне резко поплохело. Нет, я видела, как ловит змей Андрей, есть у меня даже пару фоток, где этот кретин со счастливым видом поднимал руку, в которую впилась змея. Но это были либо неядовитые виды, либо ловили их ногами в берцах, а здесь…

Впечатлена оказалась только я. Воронов за моей спиной недовольно и шумно выдохнул.

– Да много у тебя еще их?

Замерев посреди комнаты, задумчиво взглянув на только что выловленную мамбу, Алиса подняла глаза к потолку, точно что-то считала. И лишь через мгновение на ее круглом лице расплылась радостная улыбка.

– Эта последняя! У меня даже перебор, Архипушка, представляешь! Было десять пусиков, а здесь одиннадцать. К тебе одна крошка заглянула, только она местная, и ее бы выпустить и…

Но ее уже не слушали. Едва удостоверившись, что пол свободен, Воронов спрыгнул со стола, с самым мрачным видом принявшись натягивать штаны. И, только надев футболку, он мрачно взглянул на сияющую Алису и коротко кивнул на меня:

– Этой отдай. Она биолог, выпустит. А у нас и твоего муженька дела. – коротко бросил он, уже пристраивая стул у шкафа, с которого на нас мученически взирал Давид.

– Ой, правда? – оживившись, воскликнула девушка, пока я, критически осмотрев пол, все же слезла на него. – А почему же со змейками не справилась…

От подобного вопроса меня едва не перекосило. С трудом удалось изобразить предельно вежливую улыбку.

– Я орнитолог больше… – впрочем блондинку мой ответ, кажется, не волновал.

Все с той же сияющей улыбкой она кивнула и, выскочив в коридор куда выносила змей, вернулась с баночкой. Из ее недр на меня укоризненно зашипели. Да, подруга, знаю, сглупила.

– Вы только осторожнее, пусенька так устала, наверно!

С трудом сдержав ответ на «пусеньку», я снова изобразила улыбку, которая наверняка поразила бы любого невропатолога.

– Ага, спасибо… – вяло пробормотала и обняла банку, бочком выскальзывая за дверь.

Только оказавшись в своей квартире, я позволила себе недовольно скривиться.

Ладно, птица-Воронов, первая попытка не в счет. Ничья.

Глава 2. Операция «Поймай Ворона»

– На-до-е-ло...

Чеканя шаг и разделяя слово, я искренне понадеялась, что Вселенная, услышав меня, сжалится и всё же отменит приезд представителей столичного университета.