Поверишь этому – поверишь всему - Джеймс Чейз

Я расположился напротив, но, зная, что кроме тряпок ее больше ничто не интересует, разговор о Видале возобновлять не стал.

Как непохожа она была на Валерию! Та вникала во все мои дела. У нее был острый ум, высокий интеллект, и я не раз получал от нее ценные рекомендации относительно моей работы. Валерия! Шесть лет назад, когда я сменил Роя Кентона на посту управляющего отделением фирмы в Бостоне, он, прощаясь со мной в аэропорту, сказал, что больше всего сожалеет о необходимости расстаться со своей секретаршей, которая была для него образцом во всем.

Как оказалось, он не преувеличивал. Валерия Дарт заслуживала всяческих похвал. Высокая, с длинными черными волосами, большими голубыми глазами и прекрасно очерченным ртом, она была настоящей красавицей, а в работе не имела себе равных. Я влюбился в нее с первого взгляда.

Но, несмотря на наши дружеские отношения, она никогда не поощряла моих ухаживаний, даже наоборот. Мы работали вместе с 9 до 18. У нее была своя машина, и после службы она лишь очаровательно улыбалась мне, взмахивала ручкой, садилась в автомобиль и уезжала.

Я не занимал места в ее жизни. Она никогда не рассказывала о своих делах и вне работы держала меня на дистанции. А я просто заболел ею, я чувствовал, что все остальные женщины перестали для меня существовать с тех пор, как я увидел Валерию.

Как-то вечером в пятницу, месяца через три после нашей первой встречи, мне удалось пригласить ее на танцы, и там мои чувства прорвались наружу.

– Валерия, – сказал я. – Я люблю тебя. Ты не могла этого не заметить. Как ты посмотришь на предложение стать моей женой? Кроме тебя, у меня никого нет. Я уверен, что мы вместе будем счастливы. Скажи, мне есть на что надеяться?

Она положила голову на мое плечо, чтобы я не мог видеть ее лица. Так мы продолжали танцевать несколько минут, не произнося ни слова.

Наконец она подняла голову и улыбнулась мне:

– Да, Клэй, у тебя есть надежда, но сейчас мне не хотелось бы обсуждать этот вопрос.

– Значу ли что-нибудь для тебя, Валерия?

– Да, и очень много. – Она поцеловала меня в щеку. – Но не торопи меня, давай подождем чуть-чуть.

Я был так счастлив, что не спал всю ночь. На следующий день мне позвонили из управления. Вице-президент компании Райнер хотел видеть меня.

Он пожал мне руку и сразу же перешел к делу:

– Клэй, мы решили предложить вам поработать в Европе: полгода в Лондоне и полгода в Париже. Ваше место пока займет Билл Олсон, но по возвращении оно останется за вами, естественно, с серьезной прибавкой к зарплате.

Немного подумав, я согласился.

– Отлично, – сказал Райнер. – Уезжать надо во вторник. Олсон примет у вас дела в понедельник. Мисс Дарт быстро введет его в курс дела. Она великолепный специалист.

Перед вылетом из Нью-Йорка я позвонил в Бостон и успел застать Вал перед самым закрытием бюро.

– Я вернусь в четыре, Вал, – сказал я. – Нам нужно поговорить. Встретишь меня в аэропорту?

– Конечно.

До вылета оставался еще час. Зайдя в ближайший ювелирный магазин, я купил обручальное кольцо.

Валерия встретила меня, как мы и договаривались.

– В чем дело, Клэй? – спросила она, когда мы уселись на скамейку в парке.

Я рассказал ей о предложении Райнера.

– Мне будет очень трудно без тебя, Вал, – сказал я. – Но это даст тебе время обдумать решение. Надеюсь, что через год, когда я вернусь, ты согласишься стать моей женой, и уверен, что нам будет хорошо вместе. А лишние полторы тысячи долларов никак не помешают.

Она пристально посмотрела на меня:

– Я буду скучать, Клэй.

Тогда я открыл коробочку и отдал ей кольцо. У нее перехватило дыхание. Сделав над собой усилие, Валерия произнесла:

– Я не могу принять его, Клэй. Это слишком ко многому обязывает. За год все может измениться. Сейчас мне кажется, что я люблю тебя, но эти чувства еще нуждаются в проверке.

Я был очень огорчен, но не подал вида.

– Это ни к чему тебя не обязывает. Носи его на правой руке. Мне будет очень приятно, Вал. А если ты решишь, что станешь моей женой, то оденешь его на левую руку.

– Какое чудесное колечко! – Она долго разглядывала его, а потом медленно надела на средний палец правой руки. Затем Валерия нагнулась и поцеловала меня.

Во вторник мы простились с ней в аэропорту.

– Жди меня, Вал, – сказал я. – Год – это небольшой срок.

Но все получилось иначе. Я писал ей почти каждый день, но она отвечала редко. Прошло полгода, и я перебрался в Париж. Там, сняв небольшую квартирку недалеко от работы, я сразу же написал Валерии и сообщил мой новый адрес.

Три недели от нее не было писем, и я уже начал волноваться. Еще через неделю, когда я собирался уже позвонить ей, пришла заказная бандероль. Там лежало кольцо и короткая записка:

«Дорогой Клэй! Я навсегда уезжаю из Бостона. Тяжело делать тебе больно, но приходится. Я встретила человека, которого полюбила. Это случилось так неожиданно… Надеюсь, ты тоже скоро утешишься. Прости меня и постарайся забыть. Вал».

Несколько месяцев я не находил себе места. Наконец, вернувшись в Бостон, я спросил у Олсона, почему Валерия бросила работу и уехала.

– Понятия не имею, – ответил он. – Сослалась на какие-то личные причины и уволилась. Мне пришлось согласиться. А вообще, в последнее время она вела себя как-то странно.

Прошло четыре года, моя боль постепенно притупилась. Я страстно желал забыть Валерию, и тут встретил Роду…

– Клэй!

Я вздрогнул. Погрузившись в воспоминания, я совсем забыл о присутствии жены.

– Мне хочется есть. О чем это ты раздумывал?

– Да так, ни о чем, – ответил я. – Что ж, пойдем поедим.

Я никогда не разговаривал с ней о Валерии. Она тоже никогда не спрашивала, была ли у меня какая-нибудь женщина до нее.

Мы пошли в кафе, съели по порции сосисок и вернулись домой.

Глава 2

На следующий день, когда я просматривал почту, позвонил Хэмфри Лэсингем:

– Я навел справки о Видале. У этого человека нет ничего своего, хотя он и ворочает миллионами. Дом и мебель у него взяты напрокат, шесть машин, включая и два «роллса», наняты. То же и с яхтой. У него в офисе пять телевизоров и семь электрических пишущих машинок, но это тоже не собственное. Даже драгоценности жены куплены в кредит. Все удивляются его необычайной изворотливости: он берет кредит на шесть месяцев за все и расплачивается наличными, когда приходят счета.

По-видимому, до нас Дайер обращался в другие агентства, но везде получал от ворот поворот. Никто не хочет с ними связываться, они капризны, придирчивы, требуют кредит на полгода при условии выплаты его с шестипроцентной скидкой от общей суммы.

С другой стороны, двести тысяч долларов на дороге не валяются. Клэй, постарайтесь уговорить их на пятипроцентную скидку. Думаю, на это они могут пойти, так как крайне заинтересованы в нашей фирме.

В 10.30 позвонил Дайер:

– Я получил расписание рейсов и смету. А почему у вас расценки на десять процентов выше, чем в «Америкэн экспресс»?

– Вы говорите о ценах, которые были полтора года назад, мистер Дайер. С тех пор расценки изменились. В настоящее время они таковы.

Последовала пауза, а затем он продолжил более мягким тоном:

– Формальности улажены?

– Да, сэр. Счет вам уже открыт.

– Тогда давайте встретимся и обговорим условия. Я жду вас в 13 часов в ресторане «Ко-де-бра».

Это было самое шикарное заведение в Парадиз-Сити.

– Благодарю за приглашение, мистер Дайер, но мне будет удобнее встретиться с вами у себя. Жду вас в любое время.

– Не понял. Вы что, не хотите на ленч?

– К сожалению, нет. У меня очень много работы.

– Ладно, – буркнул он. – Буду у вас в 15.00. – И Дайер повесил трубку.

Я посмотрел на Сью и подмигнул ей.

Дайер пришел только в четыре.

– Итак, счет открыт, – сказал он. – Вы, по-видимому, разговаривали с Харкенсом?

– Разговаривал.

– Нас бы устроили те же условия, которые мы имели у них.

– Я понимаю, но, к сожалению, эти условия не подходят нам.

– А почему?

– То был договор полуторагодичной давности, мистер Дайер. С тех пор ситуация несколько изменилась. Мы готовы предоставить вам кредит на шесть месяцев, но тарифных скидок не будет.

Его лицо покраснело.

– Значит, вы не хотите иметь с нами дела?

– Я этого не говорил, мистер Дайер. Но если вы найдете агентство, которое примет ваши условия, то мы на вас в обиде не будем.

Он откинулся в кресле, его глаза заблестели.

– Вы что, серьезно? Вас не интересует годовой доход в двести тысяч?

– Конечно, интересует, но все-таки скидку делать мы не можем. Попробуйте в «Глобусе» или еще где-нибудь. Агентств хватает. Если хотите, я попрошу мисс Дуглас дать вам список.

Некоторое время он сидел молча, глядя на свои руки, а потом произнес:

– Но кредит на шесть месяцев вы нам гарантируете?

– Да, это решено.

Пожав плечами, он выдавил кислую улыбку. Затем достал сигарету и закурил.