Письма от другой (СИ) - Айрон Мира

У Даниила тоже не было бабушки в деревне, его бабушка (мама мамы) жила в Греции. Ему довелось бывать в достаточно больших сёлах, а вот деревень он не припоминал.

Наконец, они нашли Андреевку, утопающую в зелени. Рядом была река, чуть поодаль — гладкий, почти прозрачный пруд. Мирон был в восторге, подпрыгивал, хлопал в ладоши.

Проехав по центральной улице, они свернули в узкий проулок и вскоре увидели нужный дом с зелёным забором. Басисто залаяла собака. На заборе сидел серый мохнатый кот и недовольно смотрел на большой чёрный внедорожник, остановившийся у ворот.

Хозяйка вышла их встречать, распахнула ворота, чтобы Даниил мог загнать машину во двор. Но сначала они изучили документы друг друга.

"Мужчина явно с достаточно тяжёлым характером", — определила про себя Наташа. Среднего роста, в меру спортивный. Чёрные, как вороново крыло, волосы, красиво, модно и коротко подстриженные. Чёрные, не очень большие, но очень цепкие и внимательные глаза за стёклами очков. Нос с небольшой горбинкой, резко очерченный рот и волевой мужественный подбородок. Виски чуть тронуты сединой, совсем чуть-чуть, но лицо молодое.

Черноглазый светловолосый мальчик с модной, довольно длинной стрижкой, протянул Наташе ладонь для пожатия:

— Мирон, — он очень мило и нерешительно улыбнулся, растрогав Наталью. Мальчик понравился.

— Наташа, — привычно ответила она, пожав теплую ладошку.

— Наталья Юрьевна, — сухо поправил Даниил Александрович (как он отрекомендовался). — Вам же не пятнадцать лет.

— Да, это точно, извините, — хозяйка покраснела так, что слезы выступили на глазах. — Просто привычка, все так зовут.

Наташа показала жильцам их комнаты, показала, что где находится, и ушла на кухню готовить ужин и заваривать чай со смородиновым листом.

Потом они ели салат, картошку, — пока прошлогоднюю, но вкусную, пили чай.

Даниил исподтишка разглядывал хозяйку. Дааа, более незаметную и серую внешность сложно представить. Светло-русые волосы чуть ниже плеч, достаточно густые, но прямые, без чёлки, убранные в "хвост"; голубые глаза со светлыми ресницами и бровями; нос небольшой, обыкновенный; кожа белая, немного веснушек, и довольно большой рот.

Фигура, если можно так назвать это, под стать всей остальной внешности: невыразительная, похожа на подростковую, причем, непонятно, принадлежит девочке или мальчику.

Виталию очень нравилась её внешность, она вписывалась в его представление о том, какой должна быть жена: молодой, молчаливой, незаметной, скромной.

Даниилу она не понравилась, и сразу поняла это. Но она и не червонец, чтобы всем нравиться.

— Готовить будете сами, Даниил Александрович, или предпочтёте, чтобы готовила я?

Вот этот вопрос привёл самоуверенного и строгого "квартиранта" в ступор, Наташа ясно видела. Видимо, он совсем упустил из виду данную тему. И похоже, готовка, мягко говоря, не входит в число его любимых дел. Наташа подумала не без злорадства, что она хоть немного отомщена за её "не пятнадцать лет" и за то, с каким кислым видом он разглядывал её за столом. Думая, что она не замечает. Наивный. Наташа была очень наблюдательна от природы; к тому же, у неё было мало бытового жизненного опыта, однако она прекрасно разбиралась в людях.

Этот Даниил Александрович не плохой и не злой. Скорее, наоборот, но он будто немного заблудившийся, ищущий, не знающий, куда кинуться. В нём чувствовалась некая тревога и, несмотря на деловитую и энергичную самоуверенность, какая-то растерянность.

— Хорошо, я буду готовить. Вечером, после работы. Вам нужно будет только разогреть на следующий день.

— Хорошо, договорились, — в его голосе ясно различалось облегчение, — а мы возьмём на себя покупку продуктов. Или вы предпочтёте, чтобы за готовку я отдельно платил?

Он вновь обрёл почву под ногами, и его глаза смотрели цепко и насмешливо из-за стёкол супермодных очков. Наташа не разбиралась, но почему-то была уверена, что супермодных.

— Нет, что вы! Я не зарабатываю готовкой. Нет выдающихся кулинарных способностей. Всё равно я готовлю для себя, просто буду готовить чуть больше.

— Значит, с нас продукты, — в голову Даниила закралось подозрение, что она посмеивается над ним. — Где здесь хороший магазин?

— У нас в Андреевке есть, но с маленьким выбором продуктов. В селе, в двадцати километрах отсюда, есть хорошие магазины. Вы наверняка проезжали мимо села?

— Мы даже ехали через это село! — подал голос Мирон, который, казалось, клюёт носом. — Около села паслись коровы!

— У нас тут тоже есть коровы, но их мало, всего четыре. Тут пожилые люди живут, в основном, и им уже тяжеловато за коровами ходить. Так, по мелочи держат, коз, кур, гусей.

— И я увижу коз, кур и гусей? — Мирон был рад так, словно увидит инопланетян.

— Увидишь, конечно, — задумчиво проговорил Даниил Александрович и поспешил вернуться к прежней теме. Видимо, ему всегда нужна ясность во всём, а она, Наташа, должна "закрепить" материал. — Итак, мы покупаем продукты на всех, а вы готовите на всех, Наталья Юрьевна. В магазин можно ездить раз в несколько дней.

— Хорошо, — кивнула Наташа. — Только молочку в магазине не берите, зачем фабричное? Я тут знаю, у кого корова чистая, и кто сам чистоплотный, у них всё куплю. Пробовал домашнюю сметану?

Она смотрела на Мирона.

— Неееет, — покачал он головой. — Я вообще не ем сметану.

— Аллергия? — Наташа посмотрела на Даниила Александровича

— Нет, — пожал плечами тот. — Не любит ни молоко, ни сметану.

— А где ты работаешь, Наташа…Юрьевна? — спросил Мирон, бросив быстрый взгляд на отца.

— На почте, почтальоном.

— Ух ты! А ты возьмёшь меня с собой письма носить? Я буду сумку таскать, как в стихах, "с толстой сумкой на ремне"!

— Мирон, — предостерегающе проговорил Даниил Александрович. — Нехорошо напрашиваться.

Он не узнавал Мирона, давно не видел его настолько общительным и бойким. Видел ли вообще?

— Возьму, когда привыкнете немного, но учти, я хожу пешком, а у меня ещё две деревни на участке.

— Ну и что?

Даниил чувствовал, что события выходят у него из-под контроля, а этого он не любил. Дама оказалась с характером, хоть и внешне никакая. В ней чувствовалось какое-то внутреннее достоинство. И ещё Даниил руку бы дал на отсечение, что она здесь, в Андреевке, не коренной житель, и выросла не в селе. Она как будто "играет" в деревенскую жизнь. Странно.

Чем-то она понравилась Мирону. С новой подругой Даниила, Ксенией, сын так никогда себя не вёл, игнорировал её.

Даниил приглашал Ксюшу поехать с ними, но она даже, будто, испугалась. Он особо не настаивал. Для приличия пригласил. У них же закрепление лечения, Ксения не очень-то вписывалась в поездку; но он знал, что она откажется. Так что совесть очистил, и оба они расстались на месяц, довольные друг другом.

В этот вечер они оба уснули, как младенцы. Наташа достала для "квартирантов" из шкафа два совсем нераспечатанных комплекта постельного белья. Вот и пригодилось "приданое" из детдома! И ещё несколько таких комплектов лежит, Виталий покупал.

Она постелила, счастливый Мирон попрыгал на пружинистой кровати, а через несколько минут уже крепко спал.

Даниил, который в городе часто сиживал часов до трёх ночи, уснул в половине одиннадцатого, сам не понял как. Даже не все вещи разобрал. И не начал смотреть ни одну "рукопись".

Первая неделя пролетела незаметно для всех, и каждый был удивлён переменами, происходящими в жизни.

Мирон, который "не любит ни молоко, ни сметану", наел за неделю щёчки. Наташа, правда, давала ему деревенскую "молочку" понемногу, опасаясь за его поджелудку и печень. Из творога старалась что-то приготовить: сырники, вареники, ватрушки. Но у Мирона и без "молочки" разыгрался прекрасный аппетит, видимо, оттого, что он проводил весь день на улице, много двигался.