Опасный преступник (1986 - 1) - Алексей Вячеславович Зубков

- Но откуда Вы все это знаете?

- От самого О`Брайена, конечно.

- О!

- Он беседовал в клубе с одним джентльменом, моим старым другом. Под настроение он рассказал эту историю, специально его никто за язык не тянул. Друг заинтересовался Вами и, когда пришло время, попросил меня проверить, так ли Вы хороши.

Он сказал «джентльменом»! Не «товарищем»!

- Что значит, «так ли я хорош»? – спросил Уинстон.

- Со слов О`Брайена, Вы работали за пятерых и практически не совершали ошибок. Вы писали статьи в газеты под своим именем и вычитывали отчеты руководства на уровень и на два уровня выше. Если, конечно, не писали их сами.

- Писал.

- Вы никогда не думали, что заслуживаете большего?

- Не знаю. Я отдавал по способностям, а получал по потребностям.

Стивен рассмеялся.

- Удивительно, как в Вас сочетается настолько высокий интеллект и настолько низкая самооценка! И при этом Вы отличный шахматист, то есть, способны просчитывать разные варианты развития событий.

- Я одиннадцать лет проработал в Министерстве Правды. И не совершил ни одной ошибки, за которую меня бы отменили. Мне даже выдали отдельную квартиру в новом доме, - не согласился Уинстон.

- Вы могли бы подняться выше даже в этом никчемном гадюшнике.

Уинстон вздрогнул. Разве может у кого-то повернуться язык, чтобы так обозвать Министерство Правды?

- А попади Вы в свое время на завод вроде тридцать четвертого, могли бы стать неприкосновенным.

- Как это?

- Во время войны, а война у нас всегда, армия в особом авторитете. В наших реалиях авиация и флот, конечно. Если флоту нужен новый палубный истребитель, то человек, который находится на ключевом месте в проекте, может делать вообще все. Кроме прямого предательства, наверное. Я не проверял. Вас отправили под пытки за безобидную интрижку, а я знаю человека, который убил любовницу, попался и через неделю снова стоял за кульманом.

- Вы мне предлагаете еще одно фальшивое Братство? – спросил Уинстон, - Вы так говорите про систему, как будто Вы вне ее. Хотя занимаете в ней хорошее место. Вы шпион?

- Я, скажем так, симбионт, сотрудничающий с паразитами, - Стивен употребил непрофильную лексику, требовавшую определенной эрудиции.

- С черным рынком? – Уинстон хорошо учился в школе и понял правильно.

- С черным производством, черным рынком, черным правительством, черной полицией и черной экономической структурой в целом. Правда, она не совсем черная, потому что идет рука об руку с белой. Мы говорим «теневая экономика».

- Это как Братство, в котором состоят члены Внутренней партии?

- Разница в том, что с нами Вы можете заработать себе на хлеб, а с Братством только на пулю в лоб.

- Мне не нужно больше хлеба, чем я могу съесть.

- С Вашим умом Вам нужен не хлеб. Вам нужно признание.

- Что?

- Уважение. Дружба. Общее дело. Общие победы. Вы видели себя, когда играли в шахматы?

- Нет.

- Вы преображаетесь, когда решаете интеллектуальные задачи. У Вас в глазах прямо огонь загорается. Теперь я понимаю, что в Вас нашла эта Джулия, когда Вы просто делали свою работу. Хотя в плане пользы для общества Вы занимались полной ерундой.

Джулия говорила то же самое, вспомнил Уинстон. Он не хотел вспоминать Джулию и немного разозлился.

- Но Вы предлагаете нечто криминальное, разве это не хуже ерунды?

- Друг мой, Вы не представляете, сколько ресурсов Министерство Изобилия отправляет в отходы напрямую или уничтожает путем военных действий. Почему бы не сделать из них что-то полезное для живых людей?

- Я не верю в Вашу «теневую экономику». Может быть, это такая же выдумка, как «братство» О`Брайена? Я говорю под протокол, я не согласен. Я люблю Большого Брата.

Стивен рассмеялся.

- Не верите? Хотите экскурсию? Я покажу Вам то, о чем Вы даже не подозревали.

- Я уже был в подвалах Министерства Любви.

- В худшем случае Вы попадете туда еще раз. Если предположить, что я провокатор, то Вы туда попадаете неизбежно. Как протеже О`Брайена, которого только что отменили. А если предположить, что я нечто другое, то Вы попадете куда угодно, но не туда. Любое место лучше комнаты сто один, верно?

- Не боитесь, что я вас сдам? – спросил Уинстон.

- Нас не сдают, - ответил Стивен, и на мгновение его лицо перестало выглядеть добрым, - Поехали.

Казалось бы, О`Брайен полностью промыл заключенному Смиту мозги на прощание. На самом деле, промывка мозгов в случае с умным человеком, знающим систему изнутри, принесла прямо противоположный результат. Двоемыслие, в некоторой степени присущее всем подданным Эйрстрип Ван, у Смита перешло с интеллектуального уровня на эмоциональный и даже рефлексивный. Теперь он мог не задумываясь давать идеологически правильные ответы, оценивая ситуацию не то подсознанием, не то спинным мозгом.

Человек не принимает осознанное решение, моргнуть ему или не моргнуть. Моргание это рефлекс. То, что на новоязе называется «речекряк», или членораздельная речь, формирующаяся прямо в гортани без участия мозга, это шаг примерно в ту же сторону. Смит безошибочно прошел бы любые тесты на лояльность, в том числе, с использованием полиграфа. Но, в том числе и благодаря переносу идеологии на подсознательный уровень, на сознательном уровне он сохранил способность адекватно оценивать объективную реальность, данную в ощущениях.

Блошиный рынок в проловском районе.

- Смотрите, Уинстон, - Стивен показал на мужчину в просторном плаще, - Знаете, что у него под плащом?

- Отцовский пиджачок и мятые брюки.

- Смотрите внимательнее.

К пролу в плаще подошел человек в грязной спецовке муниципального сантехника. Они обменялись короткими фразами, и плащ распахнулся. Изнутри к плащу справа были подвешены какие-то латунные и стальные трубки и детальки, а слева инструменты.

- Что Вы будете делать, если у Вас потечет кран на кухне? – спросил Стивен.

- Вызову сантехника или сначала сам попробую починить.

- Неплохо. А где возьмете инструмент?

- Попрошу у соседа.

- Вы знаете, что весь метрический инструмент, которые может быть у Вашего соседа, нелегальный?

- Не может быть!

- Может. Инструменты официально не продаются, чтобы те, кому не положено, не крутили то, что не положено. У Вашего соседа могут быть дореволюционные инструменты под дюймовый стандарт, или переточенные под метрический, или метрические, купленные на черном рынке.

- Никогда об этом не думал.