Опасный преступник (1986 - 1) - Алексей Вячеславович Зубков

- А металлолом? Предлагаете им сдавать целые листы?

- Нет. Все сэкономленные листы можно тоже отправлять в тень. Мы ведь можем достать из тени настоящий металлолом, который никуда не годен? Пусть завод сдает его, а листы отдаст нам.

- Заметят?

- Просто поделимся с приемщиками. Заметить, что металлолом не тот, можно только по пути на свалку или на переплавку, куда там его возят. И, кстати, при наличии стальных листов и хорошей системы раскроя, можно оставить производительность труда на уровне старого плана, а в освободившееся время раскроить что-нибудь интересное на теневой рынок.

- Хм… Я поговорю с коллегами.

В один прекрасный день Уинстон с утра пораньше получил толстый конверт с долларами.

- Молодец! – сказал Плезенс, - На умных мир держится. Когда запустим, будет еще премия.

Уинстон пригласил весь отдел в паб. В настоящий паб с настоящим пивом. Через некоторое время курящие коллеги вышли на перекур, и за столом остались только они с Плезенсом.

- Не курите? – спросил Уинстон.

- Предпочитаю трубку, а трубку в пабах не курят.

- Как вы без меня работали? – спросил Уинстон для поддержания диалога, - Неужели вся эта польза, которую я приношу, проходила мимо вас?

- Да нормально работали, - ответил Плезенс, - Сидел до тебя Джон, неплохой парень, хотя и манерный слишком. Хорошо работал, хорошо получал. Дорос до американского отдела. Только зря начал смешивать рабочие отношения с личными.

- Что с ним случилось?

- Ходил с янки по заведениям Теневой Стороны. Раз сходил, другой сходил. А потом косточкой подавился и насмерть.

- Какой косточкой?

- Рыбной. В осетрине.

- Понятно, - на самом деле, Уинстону стало понятно, что Джон умер совсем по другой причине, - Слушайте, а почему военные заводы находятся в ведении Министерства Изобилия, а не Министерства Мира?

- Потому что свиньи не отдадут собакам самый жирный кусок.

- Эээ…

- Вы не читали эту книгу? – Плезенс посмотрел так скептически, будто прочитать запрещенный «Скотный двор» должен был любой английский интеллигент, невзирая на очевидный риск для жизни и свободы.

- Читал, - ответил Уинстон, - Я не думал, что Вы ее читали.

Плезенс удивленно покрутил головой.

- Так вот, с финала книги по настоящее время ничего не изменилось, - сказал он, - Во Внутренней Партии, которая все решает, есть условные «партия свиней» и «партия собак», которые борются за контроль над ресурсами. Собаки понимают, что без свиней они не смогут управлять экономикой, а свиньи понимают, что люди им разрешили иметь экономику только благодаря тому, что они сдают собак в аренду людям. Вопрос в том, насколько свиньи и собаки смогут подвинуть друг друга без ущерба для фермы в целом. Остальных животных никто не спрашивает. Понятно?

- В основном понятно, - ответил Уинстон, - Только я не пойму, кто в этой метафоре люди.

- Американцы. Образно выражаясь, люди могли бы при желании разогнать свиней и вернуть фермера на место, но свиньи сделали им более выгодное предложение. Жаль, что автор не прожил еще несколько лет. Он очень точно описал нашу революцию, но не увидел некоторые моменты, которые стало возможно понять только с послезнанием.

Со временем, Уинстон с удивлением осознал, что он обеспеченный человек и мог бы содержать семью, но у него до сих пор нет даже постоянной женщины. Раньше, до Джулии, он смотрел на женщин с опаской, подозревая их в чрезмерном партийном фанатиме и в тяге к доносительству. За ночь же с проституткой могли впаять до пяти лет тюрьмы.

Новая жизнь дала ему денег, здоровья и возможностей, которых не давала старая. Раньше он и не думал, что в Лондоне есть какая-то Теневая Сторона. Будучи трудоголиком и работая в очень специфическом учреждении иногда по шестьдесят и даже по восемьдесят часов в неделю, он объективно не получал информации о многих вещах, которых официально не существовало. Кое-что о том, как устроен мир на самом деле рассказывала Джулия, но Уинстон никак не использовал эти знания.

От всех изменений в образе жизни «по сумме баллов» проснулся интерес к женскому полу. То есть, доступ к проституткам появился вместе с доступом к теневой экономике и практически без риска.

После Джулии на недорогих проституток даже смотреть не хотелось, а верхний сегмент рынка ставил цены, которые рядовому сотруднику белой экономики и присниться не могли, а рядовой теневик мог позволить себе только по праздникам. Но Уинстона все-таки тянуло не к разовым приключениям, а к постоянным добрым и теплым отношениям.

Он не стал искать Джулию. Нельзя войти дважды в ту же реку. Он изменился, она изменилась. Уинстон спросил Стивена, каким образом джентльмены знакомятся с леди в теневой экономике.

- Леди? – переспросил Стивен, - Начнем с того, есть ли у Вас серьезные намерения.

- Наверное, нет.

- Тогда не стоит подкатывать к женам, сестрам и дочерям коллег. В теневой экономике некоторые правила приличия обеспечиваются более жестко, чем законы внешнего мира.

- Я и не собирался.

- Тогда переходим к следующему вопросу. Сильная и независимая женщина или слабая и зависимая?

- Допустим, второй вариант?

- Почему?

- Я слишком мелкая фигура.

- Это Вы зря. В том числе, потому что Вы мелкая фигура. Полагаю, содержанка Вам не по карману.

- Не сказал бы. Я немного на себя трачу.

- Если Вы намерены сожительствовать без брака, то придется переехать в существенно более надежное место. Это Вам не по карману. Если же Вы намерены снимать для дамы хотя бы комнату, то задешево снимете только у стукачей и провокаторов.

- Я знаю, - Уинстон вспомнил старикашку Чаррингтона. Кстати, не пора ли сломать ему тощую шею? Нет, со Стивеном об этом пока говорить не будем.

- Поэтому, - продолжил Стивен, - Чтобы содержать слабую и зависимую женщину, не исключено, что Вам придется скинуться с одним или несколькими другими мужчинами. Или начать больше зарабатывать.

- Серьезно?

- Да. Но при правильной организации процесса Вы не будете с ними пересекаться. Просто будете знать, что у содержанки Вы не эксклюзивный контракт.

- Это как-то слишком коммерчески.

- Проститутки дороже. Я имею в виду тех, кто стоит своих