Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Документальные книги » Прочая документальная литература » Перерождение (история болезни). Книга вторая. 1993–1995 гг. - Михаил Кириллов

Перерождение (история болезни). Книга вторая. 1993–1995 гг. - Михаил Кириллов

Читать онлайн Перерождение (история болезни). Книга вторая. 1993–1995 гг. - Михаил Кириллов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 17
Перейти на страницу:

Тут принесли какой-то большой ящик. Анпилов поднялся на него и наконец-то стал хорошо виден. Пошутил: «Ну вот, плаху принесли. Умереть на плахе за народ считаю святым делом. Но прежде мы их уничтожим!» (Аплодисменты.) Прост он, одержим, много экспромта, добродушен, прям, что-то цельное и очень близкое и понятное. Напомнил своей непосредственностью и убежденностью С. М. Кирова.

Продолжил: «Я смотрю, здесь много пожилых. Спасибо вам, отцы и матери, что пришли. О большем вас просить я не могу, так как знаю, что у вас, у многих, сердчишко слабое. А кто помоложе и чувствует свою силу, кто может стоять в строю, – записывайтесь в народное ополчение», – и указал в сторону парня в белой спортивной шапочке. Народ потянулся к тому.

Я обошел площадь. В перерыве по мощному микрофону транслировали советские песни («Три танкиста, «Катюша», «Москва майская»…). И неслись звуки этих песен над Москвой-рекой, утыкаясь в стены американского посольства. Недалеко человек 20, собравшись в кружок, молились. Молодой еще священник читал им что-то из Библии. За что молятся? За благополучие бедных и за мир…

Подполковник в десантной куртке с автоматом за плечами. Строгий. Неафишируемое руководство охраной Белого дома. Фотокорреспондентов иностранных, обвешанных аппаратурой, попросил разойтись, и те тотчас выполнили его распоряжение.

Во дворе показались депутаты Саенко, Бабурин. Прошествовал во фраке вальяжный здоровенный Уражцев. Страстно выступал от РКРП худощавый седой поэт (позже я узнал, что это Борис Гунько). Четко выраженная классовая позиция, воля и страсть. «Компрадорская прозападная буржуазия открыто продает страну, местная – помельче – еще ненасытившаяся и недовольная правительством, – наш так называемый союзник (ни одного на площади!)».

Впереди меня, юркая среди турникетов, семенит маленькая сухонькая старушка и быстро-быстро повторяет: «Кворум есть, кворум есть, кворум есть…». Очень похоже на «цып, цып, цып…». Это она сообщает, что вот-вот откроется съезд народных депутатов.

У выхода со двора тумба с плакатами общества «Память». Рядом 2–3 парня расположились на бугре с закусью и водкой. Других пьяных я не видел.

Наискосок четверо мужиков тащат сколоченную из досок установку для оборудования транслятора. С удивлением узнаю в одном из них… Анпилова. Какая незащищенность и неорганизованность! Больше никого не нашлось! Это о многом говорит.

Когда уходил, в душе шевельнулось чувство: «Пришел на похороны еще живой Советской власти, проститься с товарищами». Пока медленно поднимался к метро, вдогонку неслись звуки любимых советских песен. А народ шел мне навстречу, к Белому дому, все плотнее и плотнее.

1 октября. Рязань. Пикеты у КПП парашютно-десантного полка, в котором когда-то я служил, с требованием не допустить отправки десантников в Москву для разгона Съезда народных депутатов. К пикетчикам вышел командир полка, молодой полковник, и заверил, что войска не будут использованы для подавления собственного народа (избежать этого не удалось).

* * *

2 октября 1993 г. Следим за развитием событий по телевидению. Информируют скупо и тенденциозно, исключительно в интересах власти. Накал противостояния нарастает. Конституционный суд (Зорькин) поддерживает законные действия съезда. Президентом объявлен Руцкой. Церковь, боясь поскользнуться на крови, ведет тяжкие переговоры с обеими сторонами и, похоже, тянет время, ожидая, что пар выйдет сам собой. Алексий даже заболел, видимо, от предстоящей скорби. Как они далеки от святых, как суетны и зависимы от власти.

«Мечутся властные кони…». Власть шатается. Генералы колеблются. Но и те, кто в Белом доме возглавляет оппозицию, не имеют абсолютного авторитета. Руководство КПРФ, как когда-то в августе 1991 г. ЦК КПСС, – в стороне, вне борьбы. И это не проявление мудрости, а генетически детерминированный паралич революционного действия. А это таит опасность авантюризма и спровоцированного неподготовленного выступления. Интеллигенция визжит от страха: «Да задавите вы эту гадину!» (Имеются в виду советские люди.)

Вместе с тем к Белому дому тянутся сотни людей, готовые его защищать. Москвичи и из Подмосковья. Везут продовольствие на случай осады.

Дожди. Холодно. Парламентарии и защитники Белого дома мерзнут. Отключены связь, свет, тепло, канализация. Парламент оцеплен. Но через кордоны, дворами люди просачиваются. Пробираются в Белый дом с продуктами и оба моих брата из Рязани – Володя и Саша.

Противостояние, похоже, доходит до кульминации. На 3 октября назначено Московское Вече. Тысячи листовок ходят по Москве. Вот одна из них: «3 октября. Московское Вече. Да – СССР! Нет – войне. Долой Беловежский сговор! К суду президентов, поправших волю народа! За решетку предателей и спекулянтов! Нет реформам ЦРУ! Власть – трудящимся! Сбор участников Московского Вече 3 октября в 14.00 на Октябрьской площади. «Трудовая Россия».

* * *

3 октября. Судя по телевизионным картинкам, наши прорвались и пошли по Садовому кольцу, разогнали милицию. Оцепление вокруг Белого дома неожиданно сняли. Что это, уловка? Массы людей прорвались к парламенту. Практически без сопротивления взяли мэрию. Всеобщее ликование. Опьянение свободой и, вместе с тем, отсутствие серьезной поддержки войск в округах и в Москве. Более того, слухи о вводе элитных частей в Москву. На местах – в основном проявления поддержки Советской власти. Поток телеграмм. Слова, слова… Телевидение показывает возбужденные лица Хасбулатова, Руцкого, Макашова, Анпилова. Макашов говорит на родном матерно-армейском языке: «Долой всех мэров, пэров, сэров и прочих херов!» Возражений это не вызывает.

А в Саратове тепло и тихо. Областной Совет за конституционное решение, но против каких-либо действий. И это, по-видимому, типично для всей страны. В военных училищах введены дополнительные дежурства и патрули. Но основная масса людей безлика и безразлична: квасят капусту и солят огурцы. Это очень характерно для саратовцев в период революций…

* * *

3 – 4 октября. Поход на Останкино с целью вырвать у власти возможность гласности для восставших. В ответ – расстрел безоружных на дорожках останкинского парка. И почти одновременно – новое оцепление Белого дома и его осада. На телеэкране кадры расстрела тех, кто стремился уйти. Расстрел сотен людей на соседнем стадионе. Расстрел из танковых орудий парламента. Превращение Белого дома в черный. Гнусные картины массового любопытства московских обывателей, с интересом наблюдавших работу карателей. Лучше меня знают об этом оба моих брата, участвовавших в осаде Останкино, бывших в Белом доме 3 и 4 октября, спавших там на холодном полу и чудом ранним утром 4-го, до расстрела из танков, ушедших оттуда…

По словам братьев, когда из окон Телецентра стали стрелять, сотни безоружных людей бросились к выходу, к заборам. Огонь заставил их ползти по дорожкам парка, прикрываясь невысокими бордюрами, стволами деревьев, тумбами. В темноте пули выбивали искры из асфальта. Ползли и мои братья. Ожидавшаяся помощь из Белого дома оказалась запоздалой и неэффективной. Многие не выдерживали, вскакивали и бежали к выходу. Раненые оказывались без помощи: оказывать ее было и нечем и некому. Поздним вечером порознь Володя и Саша вернулись в Белый дам.

«След кровавый стелется по сырой траве…». Убийц со временем будут судить.

5 октября. Один из братьев по прибытии из Москвы слег с пневмонией (простудился в холодном Белом доме), другой – схватил выговор за прогул.

Ликование на крови. Преследование членов Конституционного суда. Расправа над депутатами под улюлюканье обывателей. Арестованных сажают в «Лефортово». Поиски Анпилова, Константинова, Уражцева и других. Большие радости кровавого самодержца. Алексий поправился и убийц анафеме не предал. И те, кто на мосту стоял, глазея на кровавое побоище, как в цирке, и те, кто не стоял, зажили новой жизнью, но уже без Советской власти.

Вся страна разделилась на тех, кто во внутреннем, и тех, кто на внешнем дворе Лефортовской тюрьмы. Даже один мой знакомый, ельциноид, посрамленный жестокостью своих кумиров, воскликнул: «Где же найти честных людей, чтобы осуществились рыночные реформы?!»

Прошедшие годы показывают, что каждый виток «победы» «демократии» сопровождается кладбищенскими делами: все время что-то или кого-то хоронят (то ГКЧП, то компартию, то «Правду», то Советы, а теперь парламент и сотни москвичей). Вот-вот вытащат Ленина и смешают с землей прах красногвардейцев у Кремлевской стены. Хоронят и хоронят. Зато последовательно возрождаются из пепла дворянство, казачество, жандармерия, купечество…

Рабочий класс лишается своей истории, своей литературы, своих достижений, результатов своего труда, своей доли власти, постепенно превращаясь в быдло.

По телевидению прозвучало краткое интервью рабочего-москвича в связи с расстрелом в Останкино и поражением восстания. «Если нужно будет, я повторю все, что было вчера». «Да, но кровь…» – спросил репортер. «Что поделаешь! Лучше умереть стоя, чем жить на коленях!»

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 17
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Перерождение (история болезни). Книга вторая. 1993–1995 гг. - Михаил Кириллов торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит