Замечательное утро - Саша Чекалов

высматривать в угольках

очи, сочащиеся молоком,

дрожи игру в руках…

Господи, дева… да что ж это я! —

ты же приснилась мне.

…Плавилась, жара в себе не тая, —

было ведь? Как во сне…

Ну, просыпаться пора. Истай,

тяжко чадящий сон!

Солнце в себе сочетая и сталь,

лицо – заслонись лицом.

Весна

Я наблюдаю, как растёт подснежник.

Ломая наст упрямой головой, —

он силой выделяется медвежьей

и смелостью безудержно живой.

Мне непривычно, муторно и странно

смотреть, как на слепящей целине

растёт незаживающая рана, —

весну обрисовавшая вчерне…

Хлопочет моя скво по дому, – зная,

что таянье несёт не мир, но меч;

что рана мне назначена – сквозная…

что нужно меня чем-нибудь развлечь!

…Румянятся свиные отбивные, —

покорно выделяется слюна,

и… знаешь ли, не чувствую вины я…

в том месте, где касается жена.

Племя…

Кто это рвётся, рыча, с пролетарских цепей?

Кажется, дети…

Взгляд безучастнее твой с каждым днём и тупей,

грустный свидетель.

Ихнему рвению что собираешься про-

тивопоставить?

Ты за добро? Ну и эти друзья – за добро!

(Верно ведь? Да ведь?)

И у себя, уважаемый, честно спроси:

«Хмуриться – мне ли?»

…Главное – чтобы жилось хорошо на Руси!

Но – поскромнее:

всё ведь решаем не мы… Так и вижу в мечтах

светлые цели…

Племя идёт молодое вперёд, намотав

на руки цепи.

Заповедник

…Гаснет мир незаметно, —

Тонет в медленной тайне

Красота элементов,

Простота сочетаний…

Догадайся, почувствуй,

Открестясь от былого:

Нет на свете кощунства

Хуже лишнего слова.

Хорошо

Принято считать, одна лишь боль

Вызвать вдохновение способна:

так как ты тоской смертельной согнут —

пишется легко, само собой, —

например: «…И ветер шепчет вещий,

что на днях проклюнется листва…»

Нет, молва, похоже, не права:

слишком упрощённый взгляд на вещи!

…Сами убедитесь, я – творю,

и, при этом, ни малейшей муки:

«…Чествуют оттаявшие мухи

Бледную апрельскую зарю

Где-то кот заходится от кашля…»

Что дрожишь, неверная рука?

…Пишется легко тебе пока;

На душе – безоблачно. Пока что…

Мой рай

Ну-ка!

Наружу, друзья и семья, —

вон из моего сна!

…Рай…

это место, где крепость моя

была бы защищена…

Мир караулить с ножом и ружжом?

Нетушки:

я не герой!

А рай…

это место, где всяк окружён

невидимой кожурой!

Можно не помнить об остром ноже,

даже уснуть во дворе,

ведь рай —

это место, где мякоть уже

не нуждается в кожуре.

Спишь безмятежно в траве до утра,

смотришь всеобщие сны…

Собственно, в каждом раю кожура

лишается толщины!

…Вот и рассвет, просыпаться пора, —

блики скользят по стене…

Рай —

это место, где кожура

не нуждается в толщине.

В пустыне

Юрию Литвинову

«…и оставь же ты, Боже, долги наши, яко

и мы оставляем всем нашим…»

Колобок головы моей, бросивший якорь,

слился с неброским пейзажем.

Тело – в толще вися, усыпляюще стынет;

тут же время, кипя, словно чайник, стоит…

Всё в пустыне становится частью пустыни! —

понимаешь, Саид?

В тумане

В тумане заменяет плеск весла

Уверенность в бесцельности усилий;

Тоску по тем, что бесят и бесили;

Нехватку цели, света и тепла;

Пустых надежд разрозненные крохи,

Мечты о феерическом «нигде» —

И нежность к одиозной ерунде,

И миф о неизбежной катастрофе;

Тяжёлый страх, сомнения колючие,

Следы грехов и прихотей нечастых,

Тупого ожидания печать…

Поскрипывают ржавые уключины,

Река несёт – но некому прощаться,

И некому на пристани встречать.

Мёд и акриды

Вечер становится утром, – и утро всё дальше,

и ночка всё ближе…

Тайна вечерняя – не посочувствует даже,

но блеском оближет, —

высветит у горизонта

(от уха до уха

ухмылка, и ладно!)

Наши шатры разноцветные, наши триумфы…

и завтрак бесплатный.

Верный, насколько возможно, всегда под рукою

надмирный клинок мой,

спрятанный в робости ножны… Помехой покою —

лишь окон монокли.

В битву с реальностью, с этой ручною синичкой,

не шёл бы, а надо:

в небытии морозилки, я знаю, «Пшеничной»

потеет граната…

Сколько ни помню себя, – лишь подобием средства

судьба оделяла…

Век не велик, а стоять не велит, – не согреться

в силке одеяла;

нужно вставать и идти – хоть на поиски спичек! —

и пусть тебе снится

мирное звяканье приготовления пищи,

ручная синица, —

в час, когда в лоб, напролом устремятся когорты

разбитых… и целых…

В час, когда кровь воплотится, плеснув из аорты,

в товарах и ценах…

Милости вашей прошу, катастрофа и горе! —

ворота открыты.

Мёд и акриды – всегда под рукою другою…

лишь мёд и акриды.

Специализация

Каждый умеет что-то одно:

кто-то – ритмично шатать кровать,

кто-то – писать про святыни… но

кто-то – бестрепетно убивать.

Кто-то бездумно глядит в окно,

а кто-то – бросается из окна!

Каждому что-то своё дано…

но кроме этого – ни хрена.

И если пытается некто вдруг

реализоваться в деле чужом,

судьба мириадами крепких рук

препятствует. Как ни юли ужом.

И если ты тоже собрался себя

в чужом попробовать, как в своём, —

просто, не радуясь и не скорбя,

взгляни, как все мы теперь живём

в раю (да гори оно всё огнём),

где соколы сгрудились у дверей —

а уж-то летает… и с каждым днём

выходит всё выше и всё быстрей.

Иллюзия

Не надо света, не включай… Когда во тьме

реальность, канув, без остатка растворится,

вообразим себе желанное: ты принца,

а я принцессу, – как бывает лишь во тьме;

но если всё-таки ты включишь этот свет, —

мол, как ни выглядел бы кто, была душа бы! —

то обнаружится: лишь две большие жабы

в постели замерли… и щурятся на свет.

Январварское

«Ну, сочинил я стихи, что дальше?

Очень недурно? Благодарю.

Но ты мне за это хоть что-то – дашь ли?

нет ведь?» – это я так январю

кричу по забывчивости, ощерясь.

…Раннее утро. Январь молчит,

выложив дома вставную челюсть

на полку улицы, как на щит.

«Гул стих. Ответь же, – меня хотят ли

на тех подмостках? или мостках…

короче, в этом матёром театре —

несокрушимом, увы, никак…

Ответь, хотят? Ведь готов катиться

любой колбаской по ходу пьес!

Но, знаю, выпадет роль статиста…»

И правильно: впредь бутафорский пейс

не тереби, самопальный книжник,

пророком стоя очередным, —

не искушай своих братьев нижних!

Уж лучше просто скажись больным.

Лежи в постели, смотри на полки

с рядами книг, – с неводами в них…

А что до ловли – пускай наполнит

груздями кузов иной грибник.

гроза

листья бурею с веток сорваны,

свиток облачный в небо длиной

развернулся… с дороги в стороны

воздух вотчины кисло-родной

разбегается – независимо

от того… от того-сего…

бурый полдень, резвясь, разбился о

призрак линии осевой

Банальности

Прозрачен воздух. Солнце ярко.

Земля безвидна и бура.

…«Стоять»? – не выросла стоялка.

Лежишь и думаешь: пора…

Одни зовут идти на площадь,

другие – разрушать тюрьму…

Подсказывать, известно, проще,

чем напрягаться самому.

Я сам советовать любитель:

кидать намёк на… некий луч —

да в царства тёмного обитель! —

не хуже камня с горных круч…

Любой из нас, больных и сирых,

так хочет ближнего спасти! —

но никому помочь не в силах.

(Да и себе-то – не ахти…)

Весна, от радости не гавкай:

повсюду снова та же муть.

Своею, типа, первой травкой