Индийское лето - Иоланта Ариковна Сержантова

облака.

Обычное

С крыши снег, словно дым над трубой.

Ветер, ставни захлопнув, гобой

Взял в холодные пальцы и всех позабыл.

Он мелодию ночи писал, этот пыл

Был ему непривычен. Внимая пристрастно,

Говорили, — бывало иначе, прекрасно

Понимая про то, что обиды навет

Ветер слышит, но делает вид, будто нет.

С крыши снег, словно дым над трубою кирпичной.

Всё банально, привычно, невидно, обычно…

Утро снежно-голубое…

Утро нежно-голубое.

Небо снежно. Чуть не вдвое

Ярче прежней были тень.

Втрое — зелень. Будний день.

Пост. Но всё-же будет праздник -

Новый Год, он манит, дразнит

Ароматом хвои, чуда,

Что всегда лежит под спудом -

Под серебряным ведёрком,

Снега полного натёртым

Да со льда реки, коньком…

Пусть лампада огоньком

Скромно из угла мигает.

Год свечою тихо тает.

Дорожите каплей каждой.

Не бывает так, чтоб дважды

Быть по часу одному.

Не пристало никому

Год от году повторяться.

Невозможно потеряться

Одному ему в веках.

Сани с горки, на ногах

Шерсти валяной сапожки:

"Мама, я ещё немножко

Покатаюсь!" "Ты кому?!"

"Поздно, больше нЕкому…"

Утро нежно-голубое.

Небо снежно. Ветер воет

Так, как делает обычно.

То — от горя, то — обычай.

Ястреб

Подставляя спину солнцу,

Глядя в землю, не моргая,

Ястреб мутных рек оконца

Облетает. Избегая

Посмотреться в них. Встревожен

Тем, что встретится с похожим

На себя усталым взглядом.

Облака, что как бы рядом,

Про своё вздыхают, всё же.

Снегопадом ветр стреножен,

Спутан белыми кнутами.

Пыли бледными цветами

Устлан стол земли за час.

Снег, растает не сейчас,

Но скрывая тьмы огрехи,

Не щадит себя. Орехи

Засыпает и листву.

Засыпает лес и звук

На рассвете ль, в темноте

Так же кажется не тем.

Подставляя солнцу спину,

Ястреб пролетает мимо,

И роняя крик с небес,

Ищет — где он, смотрит в лес.

Круженье снегопада…

Лес — кружевом, коклюшками ветвей

Всю ночь стучал и спорилась работа.

И ветер не старался отчего-то

Помехой быть. Ему-то, вей — не вей,

Едино всё, и лишь по делу виден,

Да вот не встрял, однако, снизошёл.

И снег спокойно сыпался, нашёл

Свой ритм и тон. Не этим ли обиден

Случается, вмешательства лишён,

Тот день, что огорчён и тем смешон,

Тумана воск размыт, плаксив, не виден

Лес кружева. Коклюшками ветвей

Стучал за зря. Он мог бы не стараться.

Не стоило. Печаль мою развей! -

Круженье снегопада… Чудо, братцы!

Изначальное

Остылы изразцы листвы

Расколоты, но не случайно,-

Тем шагом, первым, изначальным

К себе однажды, как же ты,

Не чаявший уже иного,

Грустил. Пожалуй, слишком много

От жизни ждал. Одних побед…

Позволил, не сказавшим "нет"

Тебе поверить. Несть обид -

Нести свой крест, как праздный вид,

Как праздник, не на час, на вечность,

С которой прежняя конечность

Вступила в бесконечный спор

От искони до этих пор.

Грусть…

Лестница в детство. жемчужные лампы метро.

Кремль, зоопарк, апельсины, в стакане ситро.

Папа ещё не рождён, но появится вскоре…

И закружИт его жизни войною… И морем

Он навсегда очарован окажется. Дальше -

Всё не совсем, как у всех. Но с надрывом, без фальши.

Смотришь со дна на поверхность солёной воды.

Слёзы морей размывают ушедших следы.

"Жизнь — интересная штука!" "Поспи?" "Обойдусь…"

Время — огонь, горстка пепла и мрамор, и грусть.

Мы не пишем стихов…

Мы не пишем стихов.

Тенью звёзд, осыпаясь степенно,

Будят нас, но не враз, постепенно.

Мнём в волнении лбы и бумагу.

Мы не пишем стихов.

Взяв отвагу,

Как поруку,

Как душу, не руку,

Мы пытаемся то рассказать,

Что неведомо. Как не узнать

Это в шёпоте летнего дня,

И в волне, и в биеньи огня?

Мы не пишем стихов.

Просто дышим.

Тем, что кажется,

Тем, что расслышим.

Ветер…

Дым из трубы. Наверно, неспроста

Напёрсток с пальца в поздний час скатился.

Шуршала мышь, котёнок с ней резвился,

Но неохотно. Бросил. Это так,

На первый взгляд. Почудилось. На деле,

Чуть стукнул кто-то раз-другой в окно.

Гостей не ждали в этот час давно,

Не в выходной, тем паче — на неделе.

То ветер был. Согреться в дом просился.

Не дальше тех поленьев у печи

Прошёл… и в дымоход проник в ночи,

Ни с кем не говорил, и не простился.

Но мы его простили! В этот раз.

И он, быть может, не сердит на нас.

Вцепившись в гриву дыма, как коня,

Он в небо взмыл на перепутье дня…

Снег

Снег с веток ночью спрыгивал котом

На землю, и куда-то шёл неспешно.

Его никто не слышал, он же в дом

Не стал проситься. Мягкий, милый, нежный.

Его следы вели в прозрачный лес,

С косулей рядом брёл и прыгал с белкой.

День… Был он полон тех простых чудес.

Лис бегал мимо лося. Пылью мелкой

Парил вокруг округи тот же снег,

Рисуя белым белое проворно.

Ему ли равных в этом деле нет.

Его ль простым усилиям покорны

До часу все: леса, поля, река…

И мы покорны. Не совсем, слегка.

Январь рыдал…

Январь рыдал, зимы уж половины

Наверно нет, да, близок тот конец,

Которого под снежною лавиной

Не отыскать. А месяц — леденец,

Обкусан ровно, равными частями,

Он всякий раз и прежний, и иной.

Как день, бывает, разными вестями

Наполнен. И у каждого он свой, -

И злой, и добрый. Дерзкого веселья

Прошли года, а с ними и похмелье

Не портит утро завтрашнего дня.

Но нет того, задора и огня

В глазах. Всё больше тех, кого уж нет.

И несть ответа, зря ли краток свет.

Не СМаршак…

Мы снизу вверх на небо, сквозь деревья

Нечасто смотрим. Редко! И тогда

Ровней дыхание, в песок нейдёт вода

И замирает временно. Поверье

Одно на всех, что жизнь течёт рекой,

И мимо: берега, и там же люди,

Среди которых мало тех, кто будет

Тебя любить любым или любой.

И в этом нет вины твоей ни разу.

Но ты однажды этим всем