Ревизор: возвращение в СССР 5 - Артем Шумилин

проблем, — пожал плечами я, — просто закаляться надо. Я вот каждое утро ледяной водой из колодца обливаюсь, сразу здоровье крепче стало.

— Наслышаны об этом… — пробормотал Тимур.

Дальше грузить их не стал — пожелал хорошо провести время на выходных, и пошел домой. Постоянно оглядываясь в поисках братьев Зауровых и держа руку поближе к ломику.

Глава 2

03.04.1971 г. Святославль

Дома я занялся своим бюджетом — вычел потраченные деньги, прикинул, на что хватит оставшихся. Затем стемнело, по весне это дело быстрое, приехал Ахмад, и мы поехали с ним на базу. Никифоровна почти всех отпустила, так что на базе мы были вчетвером со Степаном. Под ее руководством мы втроем все споро перетаскали и загрузили в машину. Кроме холодильника — за ним пришлось, когда погруженное отвезли и разгрузили, возвращаться отдельно. Между тем, именно он был для меня главной ценностью. Маме с бабушкой больше не придется упражняться с народными хитростями, чтобы сохранить продукты в свежести — теперь этим будет заниматься профессионально предназначенное для этого устройство. Пузатое и потешное, с точки зрения двадцать первого века, но я помнил, что исключительно надежное.

Остаток дня прошел в приятных хлопотах. Выбирали место для холодильника, для телевизора, для стиральной машины. Ахмад был дома у нас еще часа четыре, заставил маму покрасоваться перед ним во всех обновках. А она этому была очень рада — аж щеки от счастья раскраснелись! Женщине приятно быть нужной и востребованной!

Утром во время пробежки Мишка возьми и скажи:

— Послушай, Паш, а мне что-то ничего из того, что ты рассказал про специальности высшего образования, не понравилось. А других толковых специальностей не посоветуешь? Нам на уроках тоже рассказывали, где можно учиться, но и там ничего не зацепило.

Я посмотрел на Мишку внимательнее. Что я о нем узнал за эти недели? Кропотливый, дотошный, немного медлительный. В отличие от Славки, лидерские качества почти отсутствуют. Меня это не сильно смущало, когда я брался ему помочь, их можно выработать. По гуманитарным предметам тянет намного хуже, чем по естественным, хотя и по тем не фонтан. Но это от отсутствия мотивации, я думаю, а не из-за того, что нет способностей. Психовал, опять же, что отца нет. И тут меня озарило. Это сейчас 1971 год, но уже скоро всякие персоналки и Интернеты косяком пойдут. Нужен ли мне кто-то, кто будет в этом прекрасно разбираться, и с кем можно будет потом замутить что-то вроде фейсбука, но только на год раньше? Да и до этого будет много всяких возможностей, которые технарь не упустит.

— Послушай, а что ты знаешь о компьютерах? — спросил я его.

— О чем? — удивился Мишка.

— Э… об электронно-вычислительных машинах!

— А, классные штуки! МИР на фотографии видел. Посмотреть бы его вживую!

— А хочешь не только посмотреть, но и самому научиться делать такие и еще более продвинутые? Представь, пройдут годы, и ты сможешь изобрести персональную электронно-вычислительную машину для каждого советского гражданина! Или участвовать в расчетах полета космического корабля!

Мишка долго не думал. Почти сразу кивнул и сказал:

— Хочу!

Я задумался. Очень хочу иметь в будущем верного друга, способного в программирование и в инженерную науку! Но надо смотреть правде в глаза — поступить с таким уровнем подготовки, что у него сейчас есть, в элитный университет по этим специальностям, наподобие Бауманки, Мишка не сможет.

— Тогда для тебя есть вариант, но он потребует очень серьезной работы с твоей стороны, — сказал я, — специальности, которые тебе нужны, требуют на «ты» знать высшую математику. И в этом году ты не сможешь поступить без подготовки в серьезный вуз. А если ты не поступишь, то осенью пойдешь в армию, где за два года растеряешь и те знания, что еще есть. Значит, что нам остается?

— Что? — завороженно спросил Мишка.

— В этом году ты поступишь не в очень серьезный университет или институт, куда сможешь пройти по уровню своих знаний. А затем ты весь первый курс будешь учиться по шестнадцать часов в день, без передыху, чтобы стать одним из лучших студентов. И потом с этими оценками мы тебя отправим переводиться в один из самых знаменитых университетов, где занимаются электронно-вычислительными машинами. У них много студентов отчисляется на первом курсе, не тянут учебу, и они будут рады талантливому пополнению. Тем более, если им притащишь какую-нибудь интересную собственную разработку, аналогов которой нет.

— Какую разработку? — растерянно спросил Мишка.

— Над которой ты будешь работать часть из этих шестнадцати часов на первом курсе. В такого рода университетах и институтах всегда есть лаборатории, в которых нуждаются в толковых и мотивированных помощниках. Ты же будешь толковым и мотивированным?

— Ну да!

— Значит, договорились! Осталось выбрать подходящий для тебя факультет где-нибудь в том же Брянске, и начнешь усиленно готовиться к поступлению.

Славка во время нашей беседы не встревал, как обычно, о чем-то сосредоточено думал. Подумал вначале, что и ладно, мне самому есть, о чем подумать. Но потом понял, что товарища что-то сильно гнетет. Вздохнул и принялся расспрашивать:

— Ты что такой замороченный и непривычно тихий? Случилось что?

— Да воду таскал Либкиндам с утра…

— У них таскать больше некому? — удивился Мишка.

— Некому… Там, вообще, жопа! Тётя Лена вчера домой не вернулась.

— Как не вернулась? — озадаченно спросил я, спрыгивая с турника. — Случилось с ней что, может? Искали хоть?

— Да, не… не искали, — замялся Славка. — Она записку оставила. Чего уж теперь искать…

— Какую записку? — медленно проговорил я, подумав первым делом о суициде.

— Встретила любовь… Уехала за счастьем… Поймите и простите, — с сарказмом пересказывал Славка.

— Куда уехала⁈ — возмутился я, — за каким счастьем? Бросив троих несовершеннолетних детей???

— Не понял куда, — усмехнулся Славка. — В какие-то ссаки.

— Саки. Это в Крыму, — на автомате подсказал я. — Но как она могла уехать? У неё же дети!

— Да вот так взяла и уехала.

— Надолго? — спросил Мишка озадаченно.

— Кто ж её знает? Пока любовь не кончится, — вздохнул Славка, начиная подтягиваться.

— Во дела… — удивлению моему не было предела. — Как так можно? Слав, как они там справятся-то теперь? Детей двое маленьких, причем один особенный, ещё дед полупарализованный… За ним одним уходу больше, чем за детьми малыми.

— Прорвёмся, — уверенно сказал Славка. — Где наша не пропадала?..

— Да уж, — пробормотал я. А Славка молодец, не бросает Эмму в трудной ситуации и не унывает. Влюбился в девку, и ничто не берет эту любовь, любые препятствия преодолевает. Надежный будет, похоже, товарищ. — Уважаю тебя! Если помощь какая нужна будет, обязательно говори.

— Да ладно, — беззаботно отмахнулся он. — Если по правде, даже хорошо, что она свалила. От неё одни проблемы были, вместо помощи, скандалы и нытьё бесконечное. На работу ее, помните, на механический завод устроили, — так она туда два раза сходила и устала, говорит! Перестала ходить — там скандал был страшный. Уволили, и повезло, что не по статье. Хотя ей, такое впечатление, что было плевать. Кстати, Паша, что такое «уволить по статье»? Понимаю, что это плохо, но в чем суть?

— Это когда в трудовой делают запись нехорошую об увольнении за нарушение трудового законодательства, — пояснил я, — с ней потом очень тяжело устроиться на работу — кому такой кадр нужен! М-да, ну и мамаша!

— Ой, да пусть бы в ссаках своих и оставалась! — поморщился Славка.

— Ой, помяни моё слово, она ещё о себе напомнит! — возразил ему я. — Вернётся через несколько лет с пустыми руками: дайте попить, детки, любимой мамке, а то так есть хочется, что переночевать негде.

Парни рассмеялись и стали придумывать, как бы они ответили на это нахалке. Что до меня, то я сегодня же попрошу бабушку инициировать лишение родительских прав этой, с позволения сказать, мамаши. Хватит с ней рассусоливать. Все условия ей создали: работай, детей расти. Нет. Ей любовь подавай!..

Вернувшись домой, поспешил выложить новости:

— Ба, у Либкиндов опять приключения: Елена с новой любовью сбежала, бросив детей на бабку и больного деда.

— Как сбежала? — ошарашенно спросила меня бабуля. — Она же только на работу устроилась, на учёбу пошла…

— Ну, вот так, — развёл я руками, — сначала работу бросила, а потом и семью. Все наши старания пошли прахом — человек просто такой. Никчемный.

— Надо, чтобы пенсию на Эмму Клара Васильевна получала, — подтянулась к нам мама из своей спальни.

— Да, и на Никитку тоже, — пробормотала бабушка, обдумывая эту новость.

Я был доволен — затравка, данная мной,