Имена льда - Екатерина Паньо

В.-У выругался и повторил команду. Никакого эффекта. Он переключился на ручное управление и уставился на командную панель. Параметров было не меньше трех десятков, каждый регулировался ползунком. Почти все ползунки мигали сообщением «недоступно», а остальные прочно сидели в красной зоне. В.-У потянул один из них назад в голубую. Шатер дернулся, словно под порывом ветра. В.-У поманил следующий ползунок. Оболочки вокруг поплыли. А в следующий момент без всякого вмешательства с его стороны, шатер распался на хаотичный набор цветных пирамидок. У В.-У зарябило в глазах. Он зажмурился, наугад ткнул в панель. Шатер исчез. Панель тоже погасла. В.-У. вздохнул, помахал кистью, прогоняя панель прочь, сел на землю и задумался.

Кто мог подумать, что получится так криво? Ведь поначалу все шло совершенно по плану. Как в учебнике по космонавтике информационной эры. Собственно, в его случае планы могли быть только самыми приблизительными. Никто не знал хорошенько, как пойдет дело на бете/Mensa4. Она вообще могла оказаться непригодной для колонизации — система беты Столовой горы находилась слишком далеко от поверхности земной инфосети, и погрешность в интерпретации данных могла оказаться колоссальной. Сам архив В.-У67Х-3 был экспериментальным, он был сжат в суперплотную информационную структуру, способную преодолеть огромное расстояние с невероятной скоростью. В.-У путешествовал налегке — от его исходной человеческой личности в архиве остался минимум, необходимый для запуска программ и сборки основных структур сознания. Все остальной ушло на прокладку канала, по которому пакет за пакетом ему досылали необходимую информацию.

Спасибо хоть этот канал работал стабильно.

Но этого канала было мало — его хватало ровно на обеспечение потребностей одного пионера-колониста.

В.-У снова подозвал командную панель и вызвал Службу поддержки Космического бюро.

— Программы организации среды не работают, — без предисловий объявил он.

— Конкретизируй.

В.-У на секунду задумался, с чего начать. Хуже всего шла стройка. Он уже третьи сутки пытался построить дом. Начал с проекта коттеджа, в котором могли бы поселиться две-три семьи, а час назад потерпел неудачу, пытаясь соорудить обычный походный шатер.

— Утилиты для настройки оболочек жилого пространства, — сказал он.

— Тестированы перед отправкой, — ответил дежурный техник после паузы.

— Они не работают, — упрямо повторил В.-У.

— Пиши рапорт о повреждении, — ответил техник. — Объясни причины.

— Я не знаю причин. Это вне моей компетенции.

— Опиши в подробностях возникшие трудности.

— Я описал в подробностях — она не работает, — сказал В.-У. — Я не могу создать даже схемы оболочек.

— Невозможно, — произнес техник. — Программа тестирована и признана исправной. В полевых условиях могут обнаружиться небольшие проблемы в тонких настройках — цветовые гаммы и текстуры.

— Какие текстуры? Программа зависает на этапе выбора схем!

— Нарушение правил эксплуатации?

— Я не нарушал правил, — ответил В.-У. — Может, старый релиз?

— Релиз признан пригодным для твоего типа организма и среды.

— Какого это — моего?

— Отказано в доступе к информации, — отрезал техник.

— Я настолько безобразен?

— Отказано в доступе.

В.-У набрал в грудь побольше воздуха и задержал дыхание. Базовые эмоции отсечь при архивировании не могли даже самые передовые программы сжатия. То, что оставалось после сжатия, было даже не эмоциями — голыми аффектами. В этом таилась огромная опасность — не организованные в тонкие эмоциональные гаммы, аффекты, вырываясь из-под контроля, могли серьезно повредить сознание. Как правило, это приводило к гибели космонавта.

В.-У медленно выдохнул и напомнил себе, что техник действительно не имел права отвечать на его вопрос. Он всего лишь выполняет свою работу согласно какому-то там пункту должностной инструкции. Скорее всего, он даже не знает, где она лежит, информация о его, В.-У, жизненной форме. Антропологи, к которым стекалась информация с датчиков, пронизывающих его тело, хранят свои тайны свято. Модель, которую они построили, скорее всего, неточная. Они вообще мало что могут сказать точно, эти мальчики и девочки из антропологического — но щеки надувают, что ты. Секретность, конспирация и тайное знание. Вот только по их данным никогда нельзя нормально отладить программу выживания.

Информация, касающаяся внешнего вида адаптированного организма, засекречивалась, чтобы не отпугивать потенциальных колонистов. Не каждому захочется превратиться в чешуйчатый гриб, пускай даже суперприспособленный к условиям среды и живущий тысячу лет по земным меркам.

В.-У. было наплевать, какой он на самом деле — колония грибков, сгусток слизи или юноша с внешностью Аполлона. Сам себе он казался вполне человеком.

— Слушай, я не собираюсь посылать свою фотографию любимой девушке, — сказал он. — Все, что мне нужно — чтобы программа не глючила. И если вы не в состоянии прислать релиз, соответствующий моим условиям, я попробую настроить ее сам. Только дайте мне полную информацию о моих органических потребностях — я не в том положении, чтобы работать методом тыка.

— У тебя недостаточно квалификации, чтобы самостоятельно отладить программу, — ответил техник.

— Я что, никогда раньше этим не занимался?

— Занимался. Трижды. Но ты не владеешь этими воспоминаниями.

Чертова специализация в чертовой Земной сети! Ему уже трижды приходилось выкручиваться на других планетах, опираясь только на собственные знания и опыт, но умники из архивного отсекают эти воспоминания, потому что отладка программы — в компетенции других спецов, а ему, стало быть, это ненужно!

— Тогда дайте мне доступ к персональному архиву, — сказал В.-У.

Он знал, каким будет ответ.

— Отказано. Не закончен этап адаптации организма к среде.

— Но я не могу закончить этап адаптации без нормально работающих программ!

Спорить было бессмысленно. На сей счет существовало еще несколько пунктов должностной инструкции, сводившиеся к тому, что личность пионера — серьезное препятствие для объективного изучения среды. Как будто он ее изучал! Он же тут просто подопытный кролик, набор функций, его мнение, само его восприятие почти ни на что не влияет — вся информация считывается прямо с датчиков, пронизывающих планетарную кору и его собственное тело, а его рапорты отправляют в архив, не слушая. Их заслушают, только если он вдруг перестанет выходить на связь и после определенного срока будет признан погибшим. И то, только потому, что этого требует процедура удаления бокса с его персональной информацией.

— Все программы были предоставлены, — бубнил техник, сидя в удобном кресле и наверняка цедя пиво.

— Но они не работают! — рявкнул В.-У

— Объясни причины порчи программы в рапорте.

— Я не портил программу!

— В таком случае она должна работать корректно.

В.-У отключил связь и отшвырнул панель. Непонятно, как человечеству, обремененному таким количеством идиотов и бюрократов, вообще удалось выйти за пределы Солнечной системы. Взять хоть эту программу трансформации — даром она никому не нужна. Во всяком случае, на этапе первичного освоения планеты. Все, что нужно — изучить среду, сформировать модель организма, способного выжить в этих условиях, наладить широкий канал связи и программы распаковки для приема колонистов. Дома себе пускай сами создают — согласно собственному вкусу и представлениям об уюте. Дома, ландшафты, далекие горы и глубокие моря — все, на что хватит воображения и мощностей. А может, им так понравится местный пейзаж и простая жизнь под открытым небом, что им и дома не захочется — он вот хрустит ледком и прекрасно себя чувствует. Немного муторно в сумерки, когда выползает из расселин синеватый туман. Но ко всему можно привыкнуть. Он вот уже почти привык.

Вот только колонисты, в отличие от него, не были путешественниками. И они прибывали на планету целиком, всей своей личностью — с воспоминаниями, страхами, амбициями и предпочтениями. Для них путешествие и распаковка были невероятным приключением. Не все, придя в себя и увидев вокруг розоватую пустыню, могли сохранить присутствие духа, а программы психологической реабилитации громоздки и в условиях иных планет крайне неэффективны. В каком бы виде не путешествовали современные люди, в каких бы организмах не воплощались, они оставались людьми и нуждались в доме и привычных временных циклах. Выйдя из трансформации им надо было посидеть в кресле ли хотя бы на табурете, выпить чаю или чего покрепче и подумать, как жить дальше. Поэтому Космическое бюро сделало создание дома пунктом минимальных санитарных норм для приема колонистов. Этот дом В.-У должен был построить. При отсутствии корректно работающей программы и собственных воспоминаний, которые, возможно, помогли бы ему эту программу отладить.