Путь Избранной - Светлана Ольшевская

– Маш, послушай меня, ты не в порядке, – пытался увещевать Дэн, но она не слушала:

– Или потанцуй со мной, или поцелуй, или отвези к себе!

Дэну хотелось плакать. Вот во что превратилась прежняя добрая и чистая Маша! А виноват был он, так что не ему теперь упрекать ее в непристойном поведении. И он сдался – принялся целовать Машу, хотя радости ему это не приносило.

Ночью Полина проснулась от шума. Села, протерла глаза. Точно – по манежу цокали копыта. Неужели кто-то открыл конюшню?

Кутаясь в куртку, женщина вышла на манеж.

– Кира? Ты в курсе, который час?

Кира на своем вороном подскакала к ограде и резко осадила коня.

– Прошу прощения, не хотела никого беспокоить. Просто мне очень захотелось покататься, вот я и взяла коня. Я теперь одержима скачками! Кстати, как Ветерок?

– Хорошо.

– Ну и замечательно! – Кира вновь пустилась вскачь.

Поколебавшись, Полина решилась спросить:

– Как ты это сделала?

– Разве об этом вы хотели меня спросить? – Кира подъехала поближе и посмотрела в глаза Полине. – Вы хотите знать, могу ли я спасти кого-то, кроме лошади. Например, Матвея.

– Откуда ты знаешь, что он болен?!

– Я знаю все, – вкрадчиво ответила Кира. – Лечение не помогает. Времени осталось мало.

– Ты можешь помочь? – с надеждой спросила Полина.

– Вы уже видели, как это работает. Нужен обмен. Равноценный.

– На другую жизнь?

– Просто назовите мне имя. Кто умрет вместо него?

Полина задумалась, потом мотнула головой:

– Нет… я не могу.

– Ветерку повезло больше, чем Матвею. Конь дороже мужа? Решайтесь!

– Кто ты? Ты… смерть?

– Нет, что вы, я только учусь, – засмеялась Кира и поскакала галопом.

Полина стояла в шоке и растерянности.

Маша вернулась домой под утро. От нее несло пивом и табачным дымом. Семья как раз садилась завтракать.

– Это был последний раз, когда ты вот так ушла из дома, ясно? – строго сказала мама.

– Ага, – Маша не слишком прислушивалась к ее нотациям.

– И неплохо бы обзавестись часами, чтоб не возвращаться домой под утро!

– Может, хватит меня пилить? – Маша уселась за стол.

– Не говори с мамой в таком тоне! – Вадим поставил на стол горячую сковородку.

– В каком таком? – отмахнулась она. – И напишите мне записку для школы, а то не хочется сегодня идти.

– Пойдешь как миленькая! – повысила голос Елена. – А из школы прямо домой, и никаких гулянок в ближайшее время!

– Это почему?

– Потому, что я так сказала.

Маша подцепила вилкой кусочек бекона со сковородки.

– Ты же вроде не ешь мяса?

– А теперь ем.

– В общем, так, – вынес вердикт отец. – Катя может приходить в любое время. Если хочешь видеть Дэна, пусть тоже приезжает сюда…

– Зашибись! – фыркнула Маша. – Классно ты придумал!

Она встала и пошла к выходу. В дверях обернулась и процедила:

– Я уйду, когда захочу, и приду, когда захочу.

– Мария, разговор не окончен!

Но Маша так и не вернулась. Она поплелась в свою комнату и стала собирать учебники. В гимназию идти ужасно не хотелось, хотелось спать. И вдруг за спиной раздался знакомый звук. Упала Книга, и золотое сияние прошло по знаку на обложке. Маша взяла ее, скривилась досадливо. Ну и зачем ей это нужно? Помогать всяким придуркам, которые и спасибо никогда не скажут, а чаще посылают по известному адресу, как вот Тимур три дня назад. Тратить на это время, нервы, рисковать жизнью? Хватит с нее гимназии, на которую и без того потрачено немало времени и нервов! И Маша решительно засунула Книгу на дальнюю полку среди старых учебников.

В этот день им предстояло вести урок у первоклашек. Маше досталось учить подрастающее поколение уму-разуму в паре с Гошей. Детишки смотрели на старших ребят с интересом.

– Давайте поговорим о ваших мечтах, – жизнерадостно предложил Гоша. – О чем вы мечтаете?

Дети стали выкрикивать наперебой:

– Я хочу стать футболистом и победить в чемпионате мира!

– А я буду доктором и придумаю лекарство от всех-всех болезней.

– А я хочу быть президентом!

– А я – пожарным!..

Машу все это злило. Ее вообще слишком многое стало злить за последние сутки… Но потом она решила немного позабавиться. Заметив среди ребят полноватую девочку, Маша подошла к ней и спросила:

– А кем ты хочешь стать?

– Балериной, – стыдливо опустила глаза девчушка.

– И где ты видела таких жирных балерин? – прыснула Маша.

Глаза маленькой толстушки налились слезами, и она с ревом выбежала из класса. Дети смотрели на Машу с удивлением, Гоша сделал ей страшные глаза, но она не обратила внимания, обратившись к другому ребенку:

– А ты что себе нафантазировал?

– Я буду банкиром, а когда выйду на пенсию, поеду в кругосветное плавание, как мой дедушка.

– Ну, это вряд ли. До пенсии вас доживет человек десять, и точно не банкиры – это нервная профессия.

– Что ты делаешь?! – прошипел Гоша. – Это же дети!

– И что? Дети шуток не понимают?

– Хороши шутки!

– Не нравится – нянчись с малышней сам! – с этими словами Маша покинула класс.

Когда она, уже в куртке и с сумкой, шла к выходу, ей навстречу вышла директриса. Она вела за руку зареванную девочку.

– Мария! – строго окликнула Алла Сергеевна. – Это правда, что ты обозвала Людочку?

– Жирной? – язвительно усмехнулась Маша. – Так я пошутила. Разве она жирная? Она просто очень-очень толстая.

Малышка снова заплакала. Директриса вытерла ей слезы и отправила в класс и сказала Маше:

– И не стыдно? Я тебе доверила такую ответственность…

– Вы доверили – ваши проблемы, – буркнула Маша и повернулась, чтобы уйти.

– Аверина! С уроков тебя никто не отпускал. Не можешь работать с малышами – иди на урок. У вас, если не ошибаюсь, сейчас алгебра.

– Ага, – бросила Маша через плечо и снова зашагала к выходу.

– Марш на урок! – рявкнула директриса.

– Не собираюсь! – отрезала Маша.

– Что?!

– У вас что-то со слухом?

– Аверина! – Алла попыталась взять себя в руки. – Ты играешь с огнем!

– И что мне за это будет? – презрительно бросила Маша. – Исключите? Сделайте одолжение. Хотя, знаете, я сама уйду.

– Мария, ты понимаешь, о чем говоришь?

– Прекрасно понимаю. Засуньте ваше обязательное среднее образование себе сами знаете куда.

И, закончив на этой высокой ноте, Маша вышла на улицу.

В тот день Матвей не смог самостоятельно сесть на лошадь. Лютый кашель мучил его, ноги подкашивались, он так и не сумел подняться в седло и хлопнулся на него животом.

– Не мучай себя и лошадь, – уговаривала Полина, сдерживая слезы. – Завтра прокатишься.

– Наверно, я не смогу больше ездить. – Матвей отвел глаза. – Я знал, что этот момент настанет, но не думал, что так скоро. – Но, увидев слезы на глазах жены, он поспешил ее успокоить: – Нет, прости меня! Я уверен, что мне завтра станет лучше.

– Обязательно! – улыбнулась Полина в ответ, нисколько в это не веря.

– Даже не сомневайся, – Матвей поцеловал ее в лоб и отвернулся, сдерживая кашель.

Вскоре на конюшню явилась Маша. Познакомившись с Полиной, она выяснила, что Кира занимается в той же группе, что и Саша, а значит, явится сюда к трем часам. Решив подождать, Маша медленно брела по конюшне мимо денников, где стояли лошади. Но что это? Лошади фыркали и шарахались от нее, словно от дикого зверя. Ради интереса она нарочно подходила к ним поближе – лошади пугались и тревожно ржали. И Маше нравилось, что ее боятся. Посмеиваясь, она шла к выходу, как вдруг почувствовала чье-то присутствие. Оглянулась – за спиной стояла Лиза – полупрозрачная, невесомая, в длинном белом одеянии.

Но теперь Маша не испугалась призрака. Еще чего не хватало!

– Что ты таскаешься за мной? Что тебе надо? – спросила она грубо.

– Дэн… – словно легкий вздох, долетело до нее.

– Дэн теперь мой, ясно? А тебя нет, ты умерла!

Схватив для убедительности щетку, которой чистили коней, она швырнула ее в неугомонный призрак. Но Лизы рядом уже не было.

И тут Маша услышала впереди истошное ржание лошади и удары хлыста. Выйдя на манеж, она увидела, как грубый мужик с красным лицом пытается усмирить норовистого жеребца. Он яростно избивал его хлыстом, рвал удилами рот. Несчастный жеребец пытался вырваться, что еще больше злило мужика.

– Только дернись мне еще, тварь! Стой, упрямая скотина!

– Вы с хлыстом не стесняйтесь, – посоветовала Маша. – Пусть знает, кто тут царь природы.

– Вы что делаете?! – на манеж выбежала Полина. – Отпустите его!

– Я его воспитаю! – последовали новые удары хлыстом.

– Уберите хлыст! – Полина попыталась перехватить руку садиста, но он отшвырнул ее:

– Что хочу, то и делаю! Я плачу деньги!

По его зверской физиономии было видно, что платил деньги он скорее за возможность поработать хлыстом, чем за верховую езду. Полина это поняла и бросилась на него с кулаками: