Готика плоти - Эдвард Ли

Мужчина отвернулся, когда к его ногам полилась кровь. Машины сигналили, когда он сходил с обочины; кровавая дождевая вода брызнула на его куртку. Он перешел улицу и вошел в паб.

- Проходи сюда.

Мужчина покачнулся в дверном проеме, под морось дождя. Позади него по шоссе проносились машины, каждая из которых издавала протяжное влажное шипение.

Ее теплая рука схватила его за запястье, когда он вернулся в номер мотеля, затем закрыла дверь, заглушая непрекращающийся шум дождя и машин.

- Ты промок. Ты...

Мужчина был почти бесчувственен и едва мог стоять. Все, что он мог сделать, это посмотреть на нее огромными пристыженными глазами. Он ничего не мог сказать, но думал, что совершил позорный поступок.

- С тобой все будет в порядке, - заверила она его.

Включился телевизор, тихий звук, корреспонденты CNN с застывшими лицами сообщали, что иракские партизаны сбили еще один вертолет армии США. Двадцать один погибший.

- Тебя... вырвало на себя?

Мужчина не знал. Она сняла с него куртку, усадила его на кровать, а затем начала раздевать. Она ничего не сказала, когда вынула пистолет из его кармана. Она засмеялась.

- Разве ты не ходил за новым цветом для волос? Где он?

- Я... - он откинул мокрые волосы со лба. - Я оставил его в пабе.

- Ты такой придурок, если честно.

Его зрение смещалось, размывалось по краям. Ее красивое лицо висело перед его глазами, как искривленный пузырь. Сняв с него кроссовки, она остановилась, глядя на красный оттенок.

- Это... - но она не договорила. Она сняла с него носки, джинсы, футболку. - Давай, помоги мне. Нам нужно отвести тебя в душ.

- Я не думаю, что смогу это сделать.

- Да, ты сможешь, да, тебе нужно это сделать.

Она поставила его на ноги и без колебаний стянула с него боксеры. Его мозг гудел; он едва даже сознавал, что стоит перед ней обнаженный.

- Один шаг за раз.

Она взяла его за руку и повела в ванную, где он стоял, моргая в резком белом свете. Свет бил ему в голову. Вода в душе шипела. Паровая завеса.

Ее руки крепко схватили его за талию.

- Входи, - сказала она. - Не торопись. Сначала левая нога.

Его собственная рука вытянулась, чтобы прижать его к кафельной стене. Стыд продолжал проникать в него.

- Я не думаю, что смогу это сделать.

- Помоги мне! Я не смогу сделать это одна! - наконец ее терпение лопнуло. - Ты не инвалид.

Он взял себя в руки, сел на край ванны и осторожно поднял каждую ногу. Брызгавшая вниз вода была горячей и оживляющей. На поверхность начали выходить зазубрины разума. Больше осознания и больше стыда.

- А теперь встань и умойся!

"Осторожно, осторожно! - приказал он себе".

Он не мог чувствовать себя более смущенным: бледный, обнаженный пьяница средних лет. Когда он попытался встать, то тут же поскользнулся. Его задница разбилась о дно ванны.

- О, Господи... Что мне с тобою делать?

Она сняла халат и вошла, одетая только в бюстгальтер и трусики. Он посмотрел вверх, как разочарованный ребенок, когда она наклонилась, крякнула и поставила его под брызги. Ее волосы тут же упали вниз, образовав влажные черные линии. Обширные соски потемнели, когда вода залила бюстгальтер. Большие, наполненные молоком груди эротически покачивались. Изображение пылало: огромный беременный живот, полный жизни, груди, темный пучок лобковых волос, отпечатавшийся на мокрых трусиках. Ее плодовитость была поистине прекрасна, но он, по крайней мере, был доволен собой, так как не чувствовал никакой эротики. Никакой похоти, никакого желания, даже когда ее мягкие руки намыливали его.

Она вытащила его, вытерла, изо всех сил пыталась помочь ему одеться. Затем она шаг за шагом вывела его и усадила обратно на кровать.

К тому времени мужчина чувствовал себя немного лучше, чем мертвый.

- Мне очень жаль, - сказал он. - Мне так стыдно. Я алкоголик.

- Все в порядке.

Новости продолжились по телевидению. Дети были похищены перед школьным двором в Мэриленде. Федеральные агенты совершают набег на подземную лабораторию по изучению мозговых тканей плода. Медсестра отделения экстренной помощи признается в убийстве шестилетней умственно отсталой девочки после того, как заключила сделку с отцом девочки о разделе денег по страховке. Руандийские солдаты подожгли больницу Объединенного Красного Креста, убив шестьдесят человек.

- Зло повсюду, - сказала девушка.

- Я знаю.

Она выключила телевизор и села рядом с ним.

- Я боюсь больше, чем ты. Ты понимаешь, о чем я?

Сквозь туман алкогольного отравления слова прорезались, словно сильный луч света.

- Да. Как я могу не делать этого?

- Я не знаю, что произойдет.

- И я нет.

Слышимый щелчок, когда она сглотнула.

- У меня отойдут воды в любой день, может быть, в любой час.

Мужчина кивнул. У него не хватило духу сказать ей то, в чем он уже был уверен. Это будет завтра после полуночи.

- Я хочу, чтобы ты убил меня. Застрели меня из этого пистолета и уходи. Я прощу тебя, - сказала она. - Так сделает и Бог.

- Я не собираюсь тебя убивать, - прохрипел он. - Если бы я хотел это сделать, я бы сделал это уже давно.

Она выключила свет.

- Тогда давай сейчас пойдем спать.

Он хотел было встать, но ее рука потянула его назад.

- Спи со мной здесь, в постели. После всего этого, всего, что ты сделал, ты не думаешь, что я тебе доверяю? - мрачный смешок. - Если бы ты хотел сделать со мной что-то извращенное, ты бы тоже это сделал давным-давно.

Он откинулся назад, дрейфуя. Он все еще чувствовал себя ужасно и знал, что так и будет какое-то время, но лежать с ней вот так, в полном доверии, давало ему чувство комфорта, которое казалось ему бесценным. Она быстро уснула, в то время как мужчина еще крутился как на вертелах, но через время он успокоился. Он слушал ее дыхание, ее рука лежала у него на груди.

Когда его глаза привыкли к темноте, он смог увидеть ее очертания. Грудь сместилась набок над массивным животом.

Прежде чем он погрузился в свой ступорный сон, он подумал вот что:

"Нет, я не убью тебя. Но клянусь Всевышним Богом, что я вытащу из тебя эту штуку..."

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

НОЧЬ РЕЗНИ