Дьяволица (СИ) - Лавру Натали

Сам Алекс не сумел бы изобрести ничего стоящего, но секретная информация в руках тех, кто веками охотился на чистильщиков, — это уже серьёзная опасность.

И всё же, будучи мелкой сошкой в логове наших врагов, Алекс имел свободный доступ к моему телу, а также ему была выделена целая лаборатория. По моему мнению, его явно переоценивали.

***

Находясь в отдалении от собственных тел, мы знали и видели, что с ними происходит. Первые дни нас пытались привести в сознание, и когда ни один способ не сработал, в ход пошли пытки.

Неизвестно из каких соображений все манипуляции производились только с телом Дилана. Возможно, кто-то решил, что мужской организм сильнее, или что в случае его окончательной смерти моё тело послужит запасным…

Первые пытки проводились, чтобы изучить, сколько времени занимает восстановление тканей. С каждым новым увечьем этот процесс замедлялся. Над разгадыванием тайны бессмертия трудилась целая толпа учёных: проводились бесконечные анализы и опыты.

«Многих же нам придётся вырезать, когда всё это закончится», — думала я.

Время потеряло счёт. Все свои силы я отдавала на поддержание нашего крошечного тихого мирка.

Когда вокруг тела Дилана вновь собирались люди, чтобы терзать и резать, он надолго замолкал, не мог думать ни о чём другом. Боль от происходящего не была физической, — она была фантомной. Я ничего не могла сделать.

Чем изощрённее становились пытки, тем быстрее угасали силы Дилана. Его травили ядами, облучением, копались в органах, брали различные пробы, держали на открытом огне ногу, разрезали глазное яблоко… Плоть превратилась в рваное тряпьё, и кровь перестала сочиться из ран.

***

Моё тело тоже стало предметом опытов, но уже другого характера.

Алекс не был бы Алекс, если бы не воспользовался тем, что до сих пор было для него запретно: моими прелестями.

— Здравствуй, милая, — омерзительно слащавым голосом пропел Алекс.

Он провёл пальцами по моей щеке, затем спустился к шее и ещё ниже.

Теперь моя оболочка была целиком в его власти.

Алекс целовал меня в губы, кусал, в надежде вызвать у моего тела хотя бы малейшую реакцию, ставил засосы на шее и груди — бесполезно.

— Раньше ты таким бревном не была! — разозлился он и с размаху влепил мне пощёчину.

Реакции не последовало. Моя голова безвольно мотнулась в сторону, потом по инерции обратно.

Даже если бы меня жгли на костре, я так и осталась бы спокойно лежать трупом. Меня, на собственной шкуре познавшую Некрам, не заставил бы шелохнуться даже огонь, пожирающий мою плоть. И хотя моё сердце билось, сознанием я находилась в нашей с Диланом астральной комнате.

Однако я чувствовала всё, что делает с моим телом безумный Алекс.

— Прости, прости, малышка, я не хотел, — заныл он, снова припадая к моим губам.

Алекс с какой-то маньяческой нежностью гладил меня по той самой щеке, которую только что ударил.

Но поцелуев ему было мало. Он закрыл изнутри комнату, в которой меня держали и раздел меня полностью.

— Какая ты красивая… — бормотал он себе под нос. — И не скажешь, что тебе столько лет… — затем Алекс прошептал прямо мне в губы. — Думаешь, меня отпугнёт твой возраст? Не-е-ет! Я буду любить тебя так, как ещё никто не любил! Теперь ты моя! Моя, слышишь, тварь?

Он торопливо стянул с себя штаны и так же без прелюдий вошёл в меня.

— Нравится тебе, а? Ну давай, говори, как тебе? — пыхтел он. — Я не верю, что ты ничего не чувствуешь!

Алекс был так разгорячён и взволнован моей доступностью, что не продержался и пяти минут.

— Ничего, — приговаривал он, натягивая на себя штаны, — теперь я буду трахать тебя сколько захочу и когда захочу! Ясно? Ну почему ты молчишь?! Тварь!

Так как Алекс был не единственным, кто наблюдал за мной, ему пришлось одеть меня и укутать покрывалом, как было.

Даже теперь он вёл себя, как нашкодивший школьник, который напакостил, и теперь пытается скрыть следы.

Каждый день он приходил и устраивал сексуальные игры. Правда, он ожидал от меня чего-то большего, чем функционал секс-куклы. Ни тебе стонов, ни сопротивления — скукота.

Алекса злила моя полная безучастность. Он то впадал в ярость, то ревел, извинялся и капал на меня своими слезами.

Я лишь терпеливо ждала, когда истеричному мальчишке надоест играть в страсть.

***

«Я убью этого сопляка!» — рычал Дилан, который тоже знал, что Алекс вытворяет с моим телом.

«Да, злись, злись, — поддержала его я. — Злость придаст тебе сил пережить всё это.»

«Надо же, как странно получается, — с горечью отметил он. — Даже в такой ситуации ты умудряешься мне изменить.»

«Ты называешь это изменой?» — я с укором посмотрела на Дилана.

«Прости… — пошёл он на попятную. — Даже мёртвый, я не готов ни с кем делить тебя.»

«Ты пока не мёртв», — возразила я.

«Разве? Но ведь моё тело…»

«Ты жив, пока я держу тебя. Если выберемся, обязательно придумаем, как восстановить твоё тело. Хорошо?»

«Хорошо, — кивнул он. — Потому что мне понадобится тело, чтобы прикончить этого ублюдка!»

Глава 3

Прошло несколько месяцев, а по ощущениям — целая вечность.

Кто-то из учёных, работавших в той части света, где находилось тело Дилана, обнаружил какой-то изменённый ген, зацепку, которая в будущем поможет в создании сыворотки бессмертия.

Когда подопытное тело перестало восстанавливаться после пыток, его расчленили и заморозили. Вставал вопрос о том, чтобы его сжечь, но учёные проголосовали за заморозку.

Если бы тело Дилана всё-таки кремировали, мы бы всё равно остались живы, при условии, что я привязала бы его сознание к своему телу. Это была бы весьма условная жизнь: короткая и немощная. Тело, даже самое сильное, не выдержало бы внутри себя две души. Поэтому я боялась непоправимого и была рада заморозке.

Расчленённые куски заморозили и забыли о них.

А вот с моим телом всё обстояло сложнее: за ним ухаживали, подключили внутривенное питание, держали в тепле и чистоте, изредка брали пробы крови и тщательно охраняли.

Алекс вовсю пользовался привилегиями, данными ему, и воплощал свои старые грязные фантазии. От полученного экстаза он на время терял рассудок и рассказывал мне на ухо, что хочет от меня детей и быть таким же бессмертным, как я, чтобы убить Дилана и занять его место рядом со мной.

Дилан в эти моменты метался по нашей астральной комнате от гнева, но помешать не мог: мы оба были бесплотны.

Помимо наблюдений за нашими бренными телами, я через информационное поле следила за действиями чистильщиков.

Когда радость от внезапной бесконтрольной свободы прошла, убийцы встревожились: кто-то ударился в разбой и убивал всех, кто попадётся на пути; кто-то, наоборот, отошёл от преступной деятельности; старожил Альгис попытался собрать разобщённую команду воедино, чтобы найти нас с Диланом.

Максим сходил с ума: он искал нас и перебирал в голове самые бредовые варианты. Он колесил по всему миру, пробирался на засекреченные охраняемые объекты, несколько раз едва не попадался.

Семью он почти не видел, чем сильно обижал свою юную жену Машу.

Но однажды Максим решил проверить одну концепцию: что если нас с Диланом разделили и держат максимально далеко друг от друга, чтобы мы не могли сопротивляться?

«Я должна… должна выйти с ним на связь… Он так близок к истине…» — повторяла я, сама не зная, каким образом передать ему информацию.

Видеть каждого из чистильщиков я могла, а вот управлять ими — нет. Сил едва хватало на поддержание нашего текущего положения. Вот-вот всё могло кончиться. Стоило учёным открыть вакцину, и от наших тел избавятся… А нового главы клана убийц нет. Некому будет остановить гибель планеты.