Опрометчивое спасение (ЛП) - Эндрюс Илона

Мы двигались с северо-востока, по самой короткой дороге, идущей от Крепости. Здесь в округе все давно пришло в упадок. Обугленные остатки домов обрамляли пустые улицы, и цоканье копыт моей лошади отдавалось эхом от здешних руин. Странные существа с горящими голодными глазами наблюдали за нами из своих укрытий среди скелетов прежних домов. Густая магия витала в воздухе.

Погибель удобно висела за моей спиной, комфортная, как старый друг. Впереди нас, словно продолжение ночной тени, бежал Грендель — огромный собачий монстр. Люди, просвещенные в собачьих породах больше моего, клялись, что он представляет собой чистокровного пуделя, который родился с фирменной расцветкой добермана и каким-то образом дорос до размеров немецкого дога. Его главные увлечения — мочиться, рыгать и пукать, предпочтительно в моем направлении и в одно и то же время. Но он очень предан и пойдет в бой за меня, что делает его хорошей собакой, согласно моим критериям.

Лошадь регулярно дергала ушами. Слишком нервная. Я скучала по Мэриголд. На ней я могла выехать на поле, полное бешеных вампиров, а она бы лишь насмешливо фыркнула и пошла дальше. Моя тетя убила Мэриголд во время одной из ее неудачных попыток стереть меня с лица земли.

Впереди Грендель развернулся на сто восемьдесят градусов и потрусил к нам гордой походкой с высоко поднятой головой. Он что-то нес во рту.

— Что это там у него?

Дерек присмотрелся.

— Не знаю. Что-то дохлое и запашистое.

Мгновением позже я тоже почувствовала жуткую вонь от падали. Грендель подошел ближе. Дохлый енот, уже полуразложившийся и покрытый личинками. Ну почему я?

— Брось. Бяка, Грендель.

— Бяка? — переспросил Дерек.

— Он знает только две команды — эту, и «сидеть». — Я повторила командным голосом: — Бяка.

Грендель выплюнул енота и посмотрел на меня с недовольным видом.

— Тебе вредно. Пойдем.

Он одарил енота долгим тоскливым взглядом и пошел за нами дальше по улице.

Мы повернули за угол. Впереди в промежутке между зданиями я уже видела тусклый блеск стекла Кротовой Норы. Я спешилась и привязала лошадь к изогнутой металлической балке полуразрушенного здания. Дерек присоединился ко мне. Мы нырнули в обугленное здание слева, поднялись на два лестничных пролета и остановились у дыры, которая когда-то была окном. Грендель следовал за нами по пятам.

Прямо перед нами растянулась Кротовая Нора — огромное стеклянное блюдо, утопленное в землю. Вдалеке с правой стороны горел огонь в бронзовом очаге, рядом стояли люди. Над ними на толстой стальной балке, оставшейся от каркаса прежнего здания, на нескольких цепях висела огромная металлическая клетка. Внутри сидела одинокая фигура, слишком большая для человека. Я достала бинокль и навела на клетку. Существо в клетке сидело, обняв руками колени. Его руки и ноги казались непропорционально длинными и очень бледными. Его кожа имела слабый голубой оттенок, на спине были видны жесткие мускулы. Ветер трепал его светло-голубые волосы. Сайман в своей естественной форме. Редкое зрелище.

Сайман — полиморф. Он может стать копией любого человека вне зависимости от пола, возраста или цвета кожи. Увидеть его в своей естественной форме — большая редкость. Я не знала, стыдился ли он ее, но он делал все возможное, чтобы ее скрыть.

Я передала бинокль Дереку. Он посмотрел на клетку и произнес едва слышным шепотом:

— О, какая ирония.

Учитывая то, что однажды Сайман посадил его самого в клетку, очень похожую на эту, я не могла не согласиться.

Он отдал мне бинокль обратно, и я посмотрела на людей у огня. Шестеро. Будь я на месте Трембле, я бы посадила парочку снайперов на соседние здания. Сейчас господствовала магия, поэтому они должны будут полагаться на стрелы, дальность которых довольно ограничена. Только два здания находились достаточно близко — это и еще одно с другой стороны Норы слева.

Слабый царапающий звук донесся сверху, словно металл шаркнул по каменному полу. Дерек посмотрел вверх и замер. По его глазам прокатился зеленый блеск. Под человеческой кожей сидел бдительный, хитрый волк и прислушивался.

Внизу на полу тяжело дышал ничего не подозревающий Грендель.

Прошла целая минута. Снова скребок. Или тот, кто там наверху, не может сидеть смирно, или он устанавливает крепление для своего арбалета.

Мы пришли в движение одновременно. Я направилась к лестнице, а Дерек пересек комнату и встал около большой дыры в потолке. Вокруг меня в здании царила абсолютная тишина. Через трещины в стенах внутрь просачивался свет от бледной серебристой молодой луны. Пес последовал за мной.

Я дошла до площадки следующего этажа. Мой сердечный ритм слегка ускорился. Как же я скучала по этим ощущениям, когда пробираешься по темному ночному городу и не знаешь, что ждет тебя за следующим углом. Я осторожно прошла площадку и заглянула в комнату. У самого окна сидел мужчина, а рядом с ним стоял станковый арбалет. Оружие хорошего качества, крепкое, точное, со стальными плечами, но тяжелое, отсюда и необходимость в поворотном креплении. Из такого арбалета лучник мог пронзить человека через семьдесят пять ярдов. Быть проткнутой в мои планы не входило. У лучника уйдет как минимум две секунды на то, чтобы схватить арбалет, повернуть его и прицелиться, но если я буду достаточно близко, особо целиться ему не придется. Между нами двенадцать ярдов. Я должна добраться до него прежде, чем он нажмет на спуск.

Я побежала.

Десять ярдов.

Мужчина повернулся на своем стуле.

Пять.

Он схватил арбалет с подставки.

Три.

Он повернул арбалет в моем направлении.

Я оттолкнула арбалет левой рукой, заставив мужчину наклониться влево, и размахнулась правой рукой. Внутренняя часть предплечья ударила ему по затылку. Классический прием карате, более мощный, чем простой хук. Ощущения сравнимы с ударом бейсбольной биты по шее. Мужчина бросил арбалет и покачнулся назад. Дерек выпрыгнул из дыры, появившись из-под пола как по волшебству, и схватил мужчину сзади, зажав ему рот рукой, затем повалил его на пол и сложил пополам, словно лист бумаги. Грендель скакал вокруг нас, вне себя от радости из-за развернувшихся действий. Он даже не пытался помочь. Мой боевой пудель сдает позиции.

Я вытащила нож, присела рядом со стрелком и показала ему лезвие.

— Сколько вас всего?

Мужчина попытался встать. Я как-то видела, как Дерек растерзал металлическую кофейную банку голыми руками. Стрелку понадобилось меньше пяти секунд, чтобы понять всю безвыходность его положения.

Дерек убрал руку от его рта.

— Восемь, — ответил он мне.

— Где второй стрелок?

— Напротив Норы, в трехэтажном здании.

— Как вы поймали Саймана?

— Трембле сказал, что у него есть деньги. Он знает его с давних пор. Сайман был в ночном клубе и возвращался домой поздно. Мы схватили его на парковке. Трембле выстрелил в него лошадиной дозой транквилизатора, затем мы накинули на него сети. Он превратился в синего монстра и избил Майлза и Чжу. Переломал Чжу ноги. Затем транквилизатор все-таки подействовал, потому что он отключился. Мы запихнули его в клетку и привезли сюда.

Очень простой план, но ведь иногда чем проще, тем лучше. Я осмотрела мужчину. Он быстро сдался и теперь даже не пытался сопротивляться. Либо он участвует в этом похищении без особого желания, либо он трус. Его убийство казалось через-чур радикальной мерой, а если его связать, потом придется посылать сюда кого-то для его спасения.

— Как тебя зовут?

— Мик, — ответил он.

— Итак, Мик, мы сейчас заберем твой арбалет, пойдем туда и немного побеседуем с твоими друзьями. Ты останешься на этом самом месте, потому что, когда мы закончим, кому-то придется везти выживших в отделение неотложной помощи. Ты будешь этим кем-то. Если ты будешь шуметь или как-то еще привлекать внимание к себе, или попытаешься предупредить своих друзей, Дерек объявит на тебя персональную охоту ради забавы.

Дерек улыбнулся, обнажив острые белые зубы. Мик вздрогнул. Думаю, я права. Он трус.