Возраст гнева - Сергей Самаров

Алексей стоял на коленях, а я продолжал давить, добиваясь, чтобы он полностью опустился на землю и прислонился плечами к воротам. В полулежащем положении он совсем бы не смог сопротивляться. В конце концов, боль заставила его подчиниться.

Я, честно говоря, себя таким испытаниям не подвергал. Просто несколько раз из интереса давил себе на болевую точку. Поэтому представляю ощущения охранника. Не слишком они приятные. Но дальше должно было быть еще хуже. Я не случайно заставил его сесть. Это позволило мне встать коленом на его гениталии. Вот теперь он застонал по-настоящему. Этой боли я тоже не испытывал, но пару раз на тренировочных занятиях по рукопашному бою мне доставались удары по защитному бандажу. Бандаж, конечно, спасал. И тем не менее это было очень неприятно. У охранника бандажа не было…

— С-сука… С-сука… — тонким голосом пищал он. Мое колено слегка пошевелилось, палец нажал за ключицу сильнее. Алексей заткнулся. И правильно. Я, честно говоря, не очень люблю, когда меня оскорбляют. Иногда даже обижаюсь.

— Кто устанавливал взрывное устройство? — спросил я.

Охранник, похоже, прикусил язык, он только промычал что-то похожее на ругательство. Я не услышал ответа и снова пошевелил коленом и вогнал глубже палец под ключицу.

— Мерван с Гошей… — выдохнул Алексей.

— Где они? — Я надавил сильнее, чтобы заставить охранника отвечать быстрее.

У меня в кармане «подал голос» смартфон. Пока я не отвечу на звонок, он будет вести видеозапись. Надо было ответить, но и запись прерывать нельзя, ведь я пока не получил ответ на свой вопрос. Я пошевелил коленом, охранник позеленел:

— Уехали… Не дождались. Послали меня посмотреть, как все будет. А потом уехали.

— С Гаджиевым?

— Гоша — с имамом.

— Кто он такой?

— Начальник охраны.

— Откуда взялся? Из ментов или из ФСБ?

— Просто офицер. Кажется, из «краповых» беретов.

— Фамилия Гоши?

— Ласкин.

— Давно под его началом ходишь?

— Я здесь давно. С самого начала, как мечеть построили. А Гоша нами уже два месяца командует. Новые порядки устраивает. Все меняет. С имамом «вась-вась»… — Алексей тараторил, стремясь выдать побольше информации и избежать лишней боли.

— Значит, Ласкин здесь новичок? Откуда он прибыл?

— Говорят, из Дагестана. Вместе с Мерваном приехал. И еще шестерых парней привезли.

— Где они сейчас?

— Ночью дежурили. Сейчас отдыхают.

— Мусульмане?

— Два азера, четыре дагестанца.

— А Мерван? На чем он уехал?

— На «Фольксвагене». Убери колено!

Колено я ослабил, но сильнее вдавил палец.

— Кто такой Мерван? Я его видел?

— Тебя к имаму провожал.

Я убрал руку. Охранник шумно выдохнул и принялся растирать себе горло, словно я только что давил на него петлей «пилы Джигли»[11]. Он испуганно смотрел на меня, ожидая развития событий.

Я вытащил трубку. Посмотрел на определитель. Звонила капитан Саня.

— Слушаю, капитан, что у тебя? — второпях я впервые назвал ее на «ты».

— Машины ФСБ выехали. Жди. — Она тоже перешла на «ты». — Там и саперная бригада, и группа захвата во главе с майором Репьевым. Он сам мне только что звонил, спрашивал, что с тобой случилось. Интересовался, можно ли тебе звонить. Я не рекомендовала. Но сама не выдержала. Что так долго не отвечал?

— С охранником общался. Запись прерывать не хотел. Все. Я продолжаю прерванную беседу, пока он жив…

Охранник мои слова слушал внимательно. И последнюю фразу, естественно, не пропустил. Он не понял, шучу я или нет, а потому напугался еще больше. Лицо его из зеленого стало синим. Я подумал, что он вот-вот протянет ноги — сердце от испуга остановится, — и не стал больше применять ни палец, ни колено. Пожалел, наверное. Посчитал, что будет довольно словесной пытки. И не ошибся.

— Сколько охранников здесь осталось?

— Еще трое.

— Что, вся смена охраны?

— Еще двое есть. Их Гоша куда-то отправил.

— Где оставшиеся?

— В будке сидят.

— Где будка?

— За гаражом… Сбоку пристроена. Вход внутрь через гаражную дверь. — Алексей по-прежнему выдавал информацию скороговоркой, желая побыстрее от меня избавиться.

— Видеонаблюдение есть?

— Нет. Гоша говорил, что надо установить. Имам считал — дорого.

Теперь с ним было приятно разговаривать. А я лишний раз убедился, что человеческое колено обладает даром пробуждать красноречие. Даже если это колено и не протезное.

В это время с дороги послышалась полицейская сирена. Я оглянулся и увидел два микроавтобуса «Газель». Они остановились неподалеку от моего «Джимни». Из одного выпрыгнул и тут же зряче «пошарил» по сторонам стволом автомата начальник РОСО майор Репьев. Меня он увидел сразу, дал команду своим бойцам и бегом направился ко мне. Трое спецназовцев устремились за ним.

Со стороны, наверное, казалось, что я оказываю помощь упавшему в обморок охраннику. Отчасти это было правдой — я только что убрал колено. Такой помощи здоровяку хватило, чтобы почувствовать себя почти счастливым, о чем говорили его оживившиеся глаза.

Вторая машина принадлежала саперной бригаде ФСБ. Я в двух словах объяснил подошедшему ко мне старшему лейтенанту, возглавлявшему бригаду, где находится взрывное устройство и что оно собой представляет. Неспециалист объяснил специалисту, чтобы ускорить процесс. Старший лейтенант попросил ключи от машины.

— Завести думаете? — пошутил я.

— Отъехать в сторону, чтобы никто не пострадал от взрыва, — старлей тоже умел шутить. Контакт наладился с полуслова.

— Машина открыта, — сообщил я.

— Где открывается капот?

Я подробно объяснил.

Старший лейтенант ушел, а мне пришлось объяснять ситуацию майору Репьеву, который принял было моего собеседника за жертву. Бойцы РОСО тоже внимательно слушали, а по завершении моего рассказа с удовольствием нацепили на жлоба-охранника наручники.

— Есть соображения? Что нужно делать? — спросил майор.

— Соображения есть. — Я был категоричен. — Едва ли взрывное устройство было у них в единственном экземпляре. Не успели бы они приготовить такой подарок за считаные минуты. Нам в городе нужны террористические акты?

— Обыск мечети? Без решения суда? Это может спровоцировать международный скандал. Мне нужно проконсультироваться с командованием. А начальник управления уехал в областную администрацию. Вернется часа через два. Там как раз совещание по работе с национальными диаспорами. Вовремя ты подсуетился…

— Здесь не диаспора. Здесь террористическое подполье. А насчет обыска… Оперативная необходимость — какое уж здесь решение командования… Давай хотя бы гараж осмотрим. Гараж и караульную будку. Там еще три охранника сидят. Устанавливал взрывное устройство начальник охраны.

— Ладно. Начнем с гаража. А там посмотрим. Начальству потом позвоню.

Я присел перед охранником. Вставать он как будто и не собирался — потряхивал ногами, прислушиваясь к своим ощущениям. Явно беспокоился за гениталии. И очень на меня сердился.

— Где еще взрывчатка?

— Я не кладовщик, чтобы все знать. Ищи, может, что и найдешь…

Он пытался выглядеть хамоватым и мужественным, надеясь, что при спецназовцах частный детектив не позволит себе ничего лишнего. Святая наивность! Насчет хамоватости — я бы еще простил. Это вопрос воспитания. А вот насчет мужественности я сильно сомневался. И потому решил кое-что объяснить. Я выпрямился, как бы случайно зацепив коленом его челюсть. На этот раз уже тем коленом, где у меня стоит протезная коленная чашечка из высоколегированной нержавеющей стали. Охранник застонал.

— Мне кажется, парень, ты немного тяжеловат для своей работы. А лучший способ похудеть — сломанная нижняя челюсть. Хочешь похудеть?

Первый удар коленом шел по касательной, к тому же охранник успел убрать голову, и характерного хруста челюсти я не слышал. Когда я отвел колено во второй раз, охранник понял, что может надолго потерять аппетит, которым, похоже, сильно гордился. Он попытался вытащить из-за спины скованные наручниками руки, наивно думая закрыть ими челюсть. Он не догадывался, что при необходимости моя коленная чашечка вместе с челюстью может сломать ему и руку.

— Где еще взрывчатка? — Я повторил вопрос, но уже с угрозой.

— Не знаю… — выдавил из себя Алексей. — Я только охранник. Гошу надо спрашивать. Он у нас за все отвечает.

— Из окна «караулки» двор просматривается?

— Как в тире. Все перед тобой.

— Какое оружие у охранников?

— Я не знаю. У меня «травматика»…

— Вспомни. У кого есть боевое оружие?

— Не знаю…

Теперь уже и отведенное колено не помогло. Похоже, правда не знал.

А мне вдруг на память пришло еще одно имя.