Капкан (не) любви (СИ) - Герр Ольга

Собака двинулась на меня. Я попятилась к двери в спальню. Все же эта махина внушала не умиление, а страх. Укусит — мало не покажется.

Но тут из кухни на шум выглянул Андрей.

— Снег, сидеть, — скомандовал он, и собака послушно села.

Приблизившись к животному, Андрей присел на корточки, потрепал собаку по холке, почесал за ушами. При этом он улыбался искренне и беззаботно. Таким счастливым я его еще не видела. То, что он так рад общению с животным, так открыт и весел, меня задело. С людьми он другой — жесткий, властный и бескомпромиссный, но ведь способен быть иным. Так, может, дело не в нем, а в людях, что его окружают?

— Это Снег, — сказал Андрей. — Теперь он твой. Снег будет тебе дополнительной охраной. Он не даст тебя в обиду.

Я с сомнением покосилась на пса, а он — на меня. Любви с первого взгляда между нами не возникло.

— Сначала пистолет, теперь собака, — перечислила я. — Ты как будто ждешь покушения на меня.

Андрей помрачнел:

— Лишняя безопасность не помешает.

Тут я с ним согласилась. Мое падение с горки — детская шалость. Но если за дело возьмется мама Миши, мне несдобровать.

Десяти минут не прошло, как Снег обжился: разбил вазу, обслюнявил ковер и завалился спать на диван. Уборка по дому в разы увеличится из-за собаки, но я не роптала. Против обаяния белого монстра было сложно устоять.

Через пару дней я вернулась на работу, и Андрей решил отпраздновать мое выздоровление походом в ресторан. Он заверял, что мне понравится: только мы вдвоем, элитное заведение и изысканная кухня. Романтика, одним словом.

Ресторан действительно был шикарным: интерьер в стиле позапрошлого века, вышколенные официанты, живая музыка. Причем не певец с синтезатором, а музыкант с роялем.

Нас проводили на второй этаж, где располагались кабинки. Гости в них находились в абсолютном уединении. Официанты и те входили в кабинку только после приглашения. Когда Андрей говорил, что мы будем только вдвоем, я не восприняла его слова настолько буквально.

Первым делом принесли вино, и Андрей предложил выпить за нас.

— Что мы празднуем? — поинтересовалась я.

— Твое выздоровление. Я рад, что травма обошлась без последствий.

Я невольно коснулась правого виска, с которого еще не до конца сошла шишка, и Андрей поморщился, словно больно было ему самому.

— Расследование службы безопасности зашло в тупик, — сообщил он. — Свидетелей так и не нашли.

Я вздохнула. Чего-то подобного я и ожидала. Тот, кто меня толкнул, выбрал верный момент и все рассчитал. Похоже, он выйдет сухим из воды.

— У меня есть подозрения, кто это мог быть, — сказал Андрей. — Но…

— Но без доказательств ты не можешь его наказать, — закончила я за него.

Андрей нахмурился и одним глотком осушил свой бокал.

— Расследование придется остановить из-за отсутствия улик, — произнес он хмуро.

Я кивнула. Что поделать. Не всегда злодеи получают по заслугам.

Выпив еще бокал, Андрей придвинулся ближе:

— Я скучал по тебе, — заявил он.

— Но ты всегда был рядом. Мы даже спали в одной кровати.

— Я имел в виду не это, — он коснулся моих волос.

Я опомниться не успела, как оказалась в объятиях Андрея. Мужчина недвусмысленно дал понять, как именно он по мне скучал.

Прижав меня к сиденью, он скользнул ладонью под юбку, одновременно жадно целуя шею. Очень сложно было сосредоточиться и думать о чем-то помимо его ласк. Но все же одна мысль пробилась через дурман, окутавший сознание: мы в общественном месте. Даже если официант не войдет без спроса, нас все равно услышат. Я, конечно, сильно раскрепостилась с Андреем, но не до такой степени!

К тому же наслаждаясь близостью с Ветровым, я делаю хуже нам обоим. Он верит, что небезразличен мне, а я все сильнее запутываюсь в собственных чувствах. Хотя от меня требуется сущий пустяк — быть равнодушной во время секса. Это так легко… и вместе с тем так сложно.

Я напомнила себе, что мужчинам нельзя верить. То, что они говорят и что делают — две разные вещи. Рома тоже обещал мне неземное счастье, а что в итоге? Сколько еще раз мне надо обжечься, чтобы понять: от мужчин лучше держаться подальше?

Я уперлась ладонями Андрею в грудь и произнесла:

— Не надо. Я еще недостаточно хорошо себя чувствую.

Он отодвинулся и заглянул мне в лицо. Раздумывал недолго: одернув на мне юбку, Андрей прижался лбом к моему виску.

— Прости, — пробормотал он. — Это такая мука: видеть тебя, быть так близко, хотеть тебя и не получать.

— Это твое признание?

— Мне показалось, или ты меня осуждаешь?

— Ты все сводишь к сексу, забывая о чувствах.

— Каюсь, грешен: я обезумел от страсти к тебе.

Здравые мысли окончательно покинули меня. Невозможно было думать, когда он смотрел так напряженно, с мольбой.

— Только один поцелуй, — прошептала я.

Андрей откликнулся мгновенно, легонько поцеловав меня в уголок губ. Нежный поцелуй быстро превратился в страстный. Язык мужчины проник мне в рот, дразня и волнуя. Мне было так жарко, что, казалось, подо мной плавится диван.

Ветров застонал, словно от нестерпимой муки. Его руки мяли мою юбку, но не пытались пробраться под нее. Несмотря на весь пыл, я чувствовала: дальше дело не зайдет. И это было приятно. Я вдруг осознала: глава крупной компании послушен моему слову.

Андрей оторвался от моих губ. Ему понадобилось время, чтобы восстановить дыхание, только после этого он смог говорить.

— Чувствую себя юнцом, — признался он, — которому девушка на свидании запрещает заходить дальше поцелуев.

— Тебя это расстраивает?

— Скорее, забавляет, — усмехнулся он. — Словно вернулся в молодость.

Я впервые задумалась о разнице в возрасте между нами. Восемнадцать лет — целая жизнь. Моя жизнь. Андрей прожил практически вдвое дольше меня. Это и пугало, и восторгало.

— Давай перекусим, — мужчина отодвинулся. Он будто не доверял самому себе и своей способности сдерживаться рядом со мной.

Официанты принесли заказ. Утолив первый голод, Андрей заговорил снова:

— Ты постоянно упоминаешь любовь, Света, но все это абстрактные слова. Скажи, какой ты видишь любовь, помоги тебя понять. Каковы, по-твоему, признаки любви?

Меня удивил его интерес, но я ответила, не видя подвоха:

— Любовь это что-то эфемерное и в то же время ничего более реального в моей жизни не было. Она как яркая вспышка, сжигающая тебя изнутри. Она приносит радость, но она же несет страдания. Любовь — когда прислушиваешься к его дыханию, пока он спит. Когда думаешь постоянно о нем, пока он далеко. Когда узнаешь его шаги из тысячи других. Когда украдкой любуешься им, пока он не видит. В конце концов, когда не страшно потерять все, потому что любимый рядом.

Пока я говорила, Андрей внимательно следил за мной.

— Любопытные подробности, — сказал он. — Думаешь, ты узнаешь любовь, если она придет?

— Безусловно, — кивнула я. — С такими вещами невозможно ошибиться.

До конца ужина Андрей соблюдал дистанцию, как если бы не доверял себе. Меня такое положение устраивало. Ужин прошел куда лучше, чем я ожидала.

И все же мое окончательное выздоровление было омрачено. Так как я чувствовала себя хорошо, то этой ночью снова спала одна. Андрей не пришел, соблюдая договор. Это должно было меня обрадовать, но я наоборот расстроилась. Непостижимая женская душа. Загадка даже для нее самой.

Чуть я легла в кровать, Снег запрыгнул следом и устроился у меня в ногах. Я попыталась его спихнуть, но в ответ он недовольно заворчал. Пришлось смириться с таким соседством, а утром признать, что под защитой Снега мне спалось легко и крепко. Он помог мне справиться с одиночеством, от которого я отвыкла за время болезни, и я, наконец, оценила пушистого охранника по достоинству.

Глава 23. Видео

Контакт с новым пушистым жильцом квартиры у меня наладился не сразу. Какое-то время мы присматривались друг к другу. Попытки задобрить Снега вкусненьким провалились. Он был неподкупен, а если чего-то хотел, то просто шел и брал, не опускаясь до просьб.