Городская фэнтези-2006 - Андрей Уланов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Волчок вздохнул, как три взрослых Волка разом не вздыхают.
— О-ох… да не будь ты такой дурой. Может, ты и из лучших людей, и твой кореш тоже, но только поэтому думать, что принц точно такой же, — это дурь. Он хищник, понимаешь? Он как бешеный — такого только пристрелить. Вы бы вместо макарон и спичек нам патронов принесли — оно бы лучше было…
— И что? — подняла глаза Эва. — Опять стрелять, убивать? Разве к этому надо стремиться? Лучше найти общий язык…
— Во-во, общий, — скрипнул зубами Волчок. — Как он с нами, так и мы с ним говорить должны — огнем. Вот к тебе в дом маньяк влезет — будешь ты с ним общий язык искать?..
— И все же стоит попытаться, — гнула свое Эва. — Если я, человек, выступлю от вас парламентером, он не сможет не прислушаться.
— Делай как знаешь, — дернул плечами Волчок. — Я бы на это не надеялся. Все эти хурды-мурды с переговорами — как воду в ступе толочь. Еще скажи — договор о ненападении с ним заключать!
— Если все проявят добрую волю и понимание… — Эва опять закрутила шарманку, но Волчок уже встал.
— Айда, провожу тебя к опушке. И не надо мне мораль читать, лады? У меня к этим, в лагере, свои претензии есть.
Ближе к опушке они шли крадучись. Волчок нервно шевелил ноздрями, держа ладонь на рукоятке ножа, — тут пахло кровью, порохом, смертью. Заслышав посторонний звук, он крепко схватил Эву за локоть.
— Что?! — встрепенулась она.
— Тс-с… — Волчок вглядывался в заросли, немного скаля клыки. — Там кто-то есть… Чужой. А… вон он — лежит.
Здоровенный Пес лежал на боку, редко и тяжело дыша; обметанный кровью сухой язык вывалился из пасти. Ран видно не было — должно быть, в горячке погони он слишком оторвался от своих и его крепко приложили чем-то тупым.
— Отойди и отвернись, — велел Эве Волчок, доставая нож.
— Нет-нет, — она растопырила руки, заслоняя Пса, — так нельзя! Он еле живой!
— А будет совсем неживой, — отстранил ее Волчок, но она повисла на нем, отгибая руку с ножом. Боролся Волчок с опаской — не поранить бы девку.
Странно стало Волчку, как горячим его обдало — ни одна волчушка так тесно к нему не жалась, не дышала так близко в лицо. Холодная, черная злость на полудохлого Пса и власть над мыслями зажатого в руке ножа дрогнули, расклеились, размякли — от неловкости и непонятного испуга он стал пятиться, чтобы отстраниться от Эвы.
— Пусти, ты…
— Не пущу! Это подло — бить безоружного!..
— А как они нас?!
— И ты вроде него стать хочешь? Тогда и меня давай тоже, ну?!
Эва так и лезла на нож, тянулась к нему горлом — будто Пес ей родня!.. Резать Волчку расхотелось — девчонка ему настрой перебила.
— Тьфу, полоумная!.. — Ворча, Волчок опустил руку. — Ну, тащи его — все равно сдохнет!
— Помоги мне. — Эва подхватила Пса под мышки, но поняла — тяжеловато для нее одной.
— Еще не хватало.
— Да помоги же!
— Совсем очертенела… — покрутил башкой Волчок, но послушался.
Расстались они хмуро, вполголоса облаяв друг дружку — Волчок посулил ей медаль от принца за спасение волкодава, а Эва что-то съязвила насчет кровожадности. Однако напоследок Волчок ее окликнул:
— Э, гринпис, держи на память…
— Это что? — Она взяла гладкую гнутую железяку, которую Волчок извлек из набитого всяким хламом кармана.
— Отмычка, — буркнул Волчок, показав ей спину. — Пригодится в жизни…
Пес, за все время не проронивший ни слова, отследил полуприкрытыми глазами путь отмычки в карман Эвиных джинсов — и сомкнул ресницы.
— Фляжку оставь, — попросила Эва.
— Да на, подавись! — Волчок швырнул флягу. На кого он был зол сейчас и почему, и была ли это злоба — он и сам не понимал.
Пес дернул губой, когда в пасть ему полилась струйка воды.
— Идти сможешь? — кое-как напоив Пса, спросила Эва. — Ты очень тяжелый…
Он напрягся, крупно дрожа, чуть приподнялся — и не удержался на трясущихся ногах.
— Плохо дело. — Эва села рядом. — Ну, дотащу тебя как-нибудь.
— Зря… — прохрипел Пес.
— Что?
— Зря ты… не дала добить. Не жилец я. Откобелился…
— Перестань, — нахмурилась девчонка. — Тебя вылечат, вот увидишь.
Пес закашлялся — она не сразу поняла, что это горький смех.
— Плохо ты… охоту знаешь. Я… был нужен, пока здоров… а теперь я падаль… Усыпят уколом — и все…
— Я не позволю!
— А… тебя не спросят. Да ты… не плачь. Не о чем… Как у вас говорят, собаке собачья смерть… — Пес медленно, со стоном, выгнулся — что-то разорванное внутри сочилось кровью, спирая дыхание. — Э… слышь… отмычку спрячь за щекой…
— За… чем? — слезно моргнула Эва, придерживая ему голову.
— Тебе говорю — спрячь. — Глаза Пса заволакивало мутью. — Потом спасибо скажешь. Ты… погладь меня.
Под ее рукой Пес словно придремал тихонько — и скоро совсем заснул. Эва не сразу это заметила и все гладила, пока не догадалась приложить ладонь к его груди.
Лес не склонил над ним ветвей — недостоин скорби тот, кто за еду служил врагам и с гордостью носил ошейник.
* * *Солнце склонялось к закату, и под кронами Леса стала накапливаться предвечерняя мгла — огней сегодня не зажигали, соблюдая светомаскировку. Олень у родника беседовал с ушастыми Нетопырями, Совами и Змеиным родом — теми, кому предстояла ночная работа. К сумеркам оживились все лесные разведчики и диверсанты — под кустом хмурые Кроты обсуждали планы подкопов и совещались Ежи, а Рысь шипел на Рысю:
— Я говорил тебе — сиди дома? Говорил?
— Сам сиди, — шипела в ответ подружка. — Тоже выискался самец на мою шею! Покомандуй еще!..
В семейство кошачьих вклинилась бой-деваха Росомаха, которой черт не брат, — в черном комбезе, голова повязана банданой, прямо ниндзя — и приобняла окрысившихся Рысей:
— Та-ак, нет ласки без таски? Кошки дерутся — котят хотят? О чем лай, мяуки?
— А, вот и мать-Росомаха подвалила! И с ножом, как на танцы! — Рысь обрадовался поводу прервать склоку с когтистой лапулей, от которой уступки только смертным боем добьешься.
— С чем еще ходить?! Турьи морды и Волчары все винтари захапали!.. Как шеф? — спросила она тише и доверительнее.
— Шеф у нас кремень, — вздохнул Рысь.
— И на последний их свист не сорвался?
— Ни-ни. Как на замок заперся и ключ выкинул. Но по глазам видно…
— Если Лань обдерут, — засопела Росомаха, — я им вендетту устрою. А пока так — по тылам для разминки пройдусь. — Что ее слова — не пустой звук, показал нож, сверкнув тусклой круговой молнией. — Что, Рыси, со мной?
— Он с Оленем, — поставила Рыся крест на любимом, — а я пойду.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});