Свобода и Магия - Максим Вишневенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Мы проверяли это сборище, всё так, — отозвался всё ещё сдавленно Рихард.
— А второй? — спросила Августа, внимательно смотря на бывшего сотрудника Штази.
— А Иржи Новак родился в 1987 году в Праге в семьей кайнцауберов, закончил Дурмстранг, — тот снял очки, вытащил платок из кармана и начал их протирать, — Но здесь я сумел найти лишь упоминание, что он в прошлом году в Праге собирал кружок изучения големостроения. Казалось бы, никак не относится к нашему вопросу, но на том сборище звучали тексты уже упомянутого профессора Хайма. Это слишком притянуто, но могу предположить, что именно это объединяет Ганса и Иржи. — он закончил протирать очки и снова надел их.
— И это ты назвал хорошими новостями? — саркастично заметила Канцлер.
— Это хотя бы что-то, — ответил Виктор.
— И дай угадаю, какая новость плохая? — на лице женщины появилась очень нехорошая улыбка.
— После того, как они были доставлены с ранениями в Дрезден-Фридрихштадт Центрум, на эту больницу было совершено нападение неизвестных нам волшебников, — ответил Якоб, — Случился пожар. Среди магловского персонала и пациентов имеются жертвы. А оба доставленных туда волшебника пропали в пожаре.
— На маглов мне плевать, но мне с трудом удалось договориться с магловскими властями, чтобы те заткнули рот их журналистам. Я слишком хорошо помню, какая шумиха поднялась после событий в Британии, — раздражённо ответила Августа и откинулась на спинку кресла, — Рихард, я верно понимаю, что Шрёдер и Новак выкрали мальчиков Мирбахов и пытались провезти их этому турку, как там его?
— Мустафа Озтюрк, — ответил Рихард, всё ещё бледный и с пунцовыми пятнами на лице, но уже чуть более спокойный.
— Кто это вообще такой, тебе известно? — немка говорила уже устало.
— Это один из крупнейших контрабандистов и торговцев редкостями в Германии и в целом в Центральной Европе, — отозвался глава Мракоборцев, — Работает, как с маглами, так и с волшебниками. Редкие животные, в том числе магические. Артефакты, музейные ценности, но он не был замечен в общении с неонацистами, — он опять потянул себя за ворот.
— Позволь спросить, а почему он до сих пор на свободе? — Августа подняла указательный палец вверх, — И ни слова о чрезвычайных полномочиях.
— На него у нас только слухи, свидетелей нет, — развёл руками Мольтке.
— Виктор, а скажи, пожалуйста, а у вас также все работали? — устало-саркастично протянула немка.
— Да, именно поэтому Берлинская стена пала, — также саркастично ответил тот. Якоб усмехнулся в усы. Рихард решил промолчать.
— Рихард фон Мольтке, — Августа потёрла глаза, — Ты должен вытащить этого турка из его убежища и допросить. В застенки ты бросать людей умеешь, вот тебе карт-бланш, действуй.
— Будет исполнено, фрау Канцлер, — выпалил глава мракоборцев.
— Итак, мы имеем няню детей Мирбахов, которая вывезла их из поместья и спрятала в укромном месте, — женщина неспеша поднялась и зашагала по кабинету, — Их у неё изъяли Ганс Шрёдер и Иржи Новак, связанные с Аненербе. После этого они зачем-то повезли их к турку, где напоролись на русских из War&Consulting, печально известных во всём магическом мире, — она скривилась, остановилась у окна, раскрыла его, впустив в комнату тёплый ветер, — После того, как оказалось, что эти маглы не стесняются применять огнестрельное оружие, Ганс с Иржи поехали в больницу, а Гельмут и Матиас Мирбахи в магловский полицейский участок.
За окном разливался солнечный летний день. Со стороны леса дул пряный ветер, словно пытаясь хоть как-то разбавить мрачный разговор теплом и покоем.
— Ганс и Иржи успели применить заклинания против маглов, — произнёс Якоб, поправив усы.
— Ладно, ещё одна хорошая новость состоит в том, что эти двое немного туповаты, — грустно усмехнулась Августа, повернулась и встала спиной к окну, — Это ж надо догадаться бросаться на вооружённых маглов, которых к тому же больше.
— Видимо, они надеялись на корочки БНД, которые при них были. — пожал плечами Мольтке.
— Я не буду брать свои слова назад, я по-прежнему считаю это хорошей новостью, — она устало потёрла глаза, — А куда делись мальчики?
— Они пропали, — развёл руками и опустил взгляд Рихард.
— А я знаю, — саркастично ответила женщина, — И вот у меня был чрезвычайно неприятный разговор с маглами на этот счёт. Как я понимаю, никто даже не удосужился полицейским стереть память о происшествии?
— Я думаю, детей и наших двух товарищей забрали разные люди, — произнёс Виктор, — Слишком разные почерка.
— Я тоже об этом подумала, — кивнула немка, — Ладно, Рихард, кроме турка, тебе ещё нужно найти детей. Ты понял?
— Да, естественно, — быстро выпалил тот.
— Но так как на сегодня хорошие новости закончились, то давайте обсудим ещё одну плохую, — в голосе Канцлера пробежали нотки гнева, — Что там со старшей девочкой Мирбахов?
— Вчера вечером в Берлине сгорел частный дом. Магловские пожарные обнаружили на месте останки женщины. — сообщил Якоб, — Нам удалось установить, что они принадлежат Сибель Арслан, няне семейства Мирбах.
— А знаешь, Рихард, я тут подумала… — Августа улыбнулась так, что по спине главного мракоборца Германии пробежал холодок, — Я не верю в совпадения, — она сделала несколько шагов к сидящим, — Сначала к нам приезжает Кристина Фавр де Поль, интересуется детьми, хочет с ними поговорить, а потом у нас за день пропадают все дети, — её чёрные глаза полыхнули пламенем, — Найди и доставь сюда эту французскую суку, а я уж решу дипломатические формальности.
— Да, всенепременно! — Рихард быстро закивал.
— Августа, а что ты предлагаешь делать с русскими? — улыбнулся Виктор.
— Так это ты же настоял, чтобы они прибыли сюда, — в ответ очень зло улыбнулась она, — Вот и возись сам с ними.
— А я и вожусь, — в тон ей ответил мужчина в очках, — Я дал им заказ на Ганса, думаю, с их помощью найти и разделаться с Аненербе.
— Если тебе это удастся, то я буду тебя считать, Виктор, единственным волшебником в Германии, который может что-то полезное сделать, — та рассмеялась в ответ, — А когда Рихард за некомпетентность поедет всё-таки в места высшего блага, я подумаю назначить тебя на его пост.
— А я имею право отказаться? — весело ответил тот.
— Ну, если выживешь, то вполне возможно, — мрачно рассмеялась уже фон Вальдбург.