Свобода и Магия - Максим Вишневенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Августа, ещё один вопрос, — посерьёзнел Шваниц, — Я не до конца представляю, чем именно занимался Генрих Мирбах.
— Техномагией, — пожала плечами Августа, — Он был идеалистом, который верил в вашу с Советами утопию, что техномагия это способ магам и маглам жить вместе.
— Да, спасибо, примерно это я себе и представлял, — кивнул и улыбнулся Виктор.
1 — Колоссаль — сверхдальнобойное длинноствольное 210-мм орудие на поворотном лафете. При помощи этого орудия в 1918 году немецкие войска обстреливали Париж.
2 — Нурменгард — находящаяся в Альпах тюрьма, созданная Геллертом Грин-де-Вальдом. Она была построена с целью заключения там идейных врагов. На вратах Нурменгарда выбита надпись: «Ради общего блага» и рисунок, символизирующий Дары Смерти. Потерпев поражение в дуэли с Дамблдором, Грин-де-Вальд был заточён в тюрьму, созданную для своих же врагов.
Глава XIV. Час быка
(13 августа)
В кабинете для посетителей War&Consulting работал на полную мощность кондиционер. Эдуард Рихтер решил заморозить своего гостя, так чисто из вредности, потому что может. На улице стояла практически стамбульская жара, зато в кабинете Эдди создал почти мурманские условия. И кофе попросил принести самый отвратный, ещё тот, которым Эдриана Смита в Марселе поил. Как выразился Михаил, кофе для очень важных переговоров.
Мустафа Озтюрк был в своём неизменном белом костюме, с улыбкой пил кофе и всячески показывал, что ничто не вызывает у него неудобств, а сам он здесь лишь за тем, чтобы облагодетельствовать русских военспецов.
Русские военспецы были не слишком рады изменившимся условиям работы на объекте Мустафы — всё-таки куда приятнее, когда ты получаешь тройную ставку, но при этом работа твоя тиха, спокойна и ненапряжна. Однако вчерашнее утро показало обратное, и уже не дожидаясь итогов переговоров Рихтера и Озтюрка Куприянов направил своих бойцов сделать из простого контрольно-пропускного пункта на въезде некое подобие блокпоста. А ещё тихо и неспешно направил бронетранспортёр в ведение охраны тепличного хозяйства.
Когда тот доехал к вечеру до въезда на территорию, то его встретило заграждение из мешков с землёй в форме буквы “П” посреди дороги, мимо которого в ворота грузовик мог проехать, но медленно и с трудом. БТР так и вообще не смог сам проехать, из-за него пришлось разбирать одну из ног буквы.
А учитывая, что заказчика не сильно предупредили об этом новшестве, но он чрезвычайно сильно удивился с утра, однако же не высказал никаких претензий на выезде. Мустафа вообще не любил спорить с вооружёнными людьми.
— Эдуард, я правильно понимаю, что у Вас всё-таки осталось много вопросов по поводу вчерашнего происшествия? — спросил турок, аккуратно ставя чашку на блюдце.
— Абсолютно верно, ещё и новые появились. — кивнул русский, — А ещё Вы хотели расширить условия договора, после вчерашнего мне это особенно интересно, — его голос оставался спокойным, но где-то внутри него скрывалась издёвка.
— Вчерашний день продемонстрировал, что я принял верное решение, что обратился именно к вам, — он расплылся в улыбке, — Однако же он также продемонстрировал, что мои недруги не дремлют и готовы на многое, чтобы достать меня.
— Для человека, у которого есть столь могучие недруги, у Вас слишком мало личной охраны, — улыбнулся Эдди.
— Водителя и охранника в городе достаточно, — развёл руками Мустафа, — Однако для охраны моего хозяйства требуется ваша помощь.
— Продолжайте.
— Я хочу, чтобы вы также осуществляли охрану на моих теплицах в Тюрингии и Бранденбурге.
— Мы готовы к подобному расширению условий, — кивнул Рихтер, — Однако требуется понимание, от кого мы защищаем ваши помидоры?
— Это сложно объяснить, — мужчина замялся, поправил свои усы, — Это очень могущественные люди, готовые пойти на всё.
— Например, подкинуть вам на территорию двух немецких детей? — совершенно искренне удивился Эдди.
— Это немного не то, о чём Вы подумали, Эдуард, — турок смущённо улыбнулся, — Я помогал своей соотечественнице.
Выражение лица Малыша Эдди говорила о том, что эта история чрезвычайно увлекательна для него, но лучше бы Мустафа пояснил бы свои слова как можно скорее.
— У меня есть знакомая, я не могу называть её имени, но она происходит родом из нашей страны. Она работала няней при детях в одной богатой семье, но там случилось несчастье, — продолжил мужчина, — И вот она попросила меня в самый тёмный час помочь ей. К ней пришли двое мужчин, чтобы забрать детей. Дети им самим не особо были нужны, но им нужны были деньги. Вот она и наплела им, что я могу их купить.
— Вы занимаетесь скупкой немецких мальчиков? — с долей иронии спросил Рихтер.
— Нет, конечно, — опустил взгляд Мустафа.
— Да не стесняйтесь, мистер Озтюрк, — улыбнулся специалист по внешним связям W&C, — Мы знаем о том, какой ещё у Вас имеется бизнес, и для чего Вам нужны свинофермы.
Турок поднял взгляд и внимательно взглянул на русского, в его глазах попеременно появился удивление, страх и ярость. Последняя полыхнула буквально на мгновение, но Рихтеру этого хватило, чтобы понять, что этот радушный восточный мужчина без угрызений совести перережет ему самому и всем его коллегам горло, если так будет нужно.
— Мы не полиция, мы даже не осуждаем Вас, — произнёс Эдди без тени издёвки, — Однако же мы не хотим, чтобы нас использовали для охраны свиноферм, в Берлине и в Гамбурге.
— Там парни из Албании справляются, — махнул рукой уже как обычно расслабленный Озтюрк.
— Вот и чудесно, но вернёмся к истории про двух мальчиков и Вашу знакомую. — кивнул русский.
— Эти два человека не особо большого ума, давайте будем честными, — улыбнулся турок, — И в целом не самые высокие посты занимают в своей организации, и всё это они решили вытворить из-за банальной жадности. Я что-то эдакое и предполагал, когда договаривался со своей знакомой.
— А почему Вы не предупредили КПП об этом автомобиле? — Рихтер внимательно посмотрел на собеседника. Тот замолчал, раздумывая над ответом. А русский уже улыбнулся, — Дайте угадаю, Мустафа, Вы не подумали, что мы будем хорошо выполнять свою работу?
— Я не давал прямого распоряжения не пускать автомобили на территорию, — попытался оправдаться тот.
— Я сейчас достану договор и продемонстрирую формулировку, — нотки раздражения