Музыка для Повелителя (СИ) - Потёмкин Сергей

Глеб понял, что для него это важно, и не стал говорить, что хранить яйцо опасно: слова улетели бы на ветер.

Вместо этого Глеб спросил:

— Ты вот гоняешься за Кали… А твоей семье что, всё равно?

— В смысле?.. — не понял Дзиро.

— У тебя же есть отец, — про мать Глеб умолчал, помня, что сказал о ней Паук. — Его разве не волнует, что ты преследуешь чернотворца?

Дзиро удивился:

— Для клана я уже взрослый — мне даже задания дают. И потом…

Почему-то умолкнув, он подложил в костёр веток. Глеб пожалел, что задел эту тему, и решил с вопросами завязать. Но Дзиро продолжил сам:

— Когда мама заболела, отец стал жить с любовницей. У него теперь другая семья… и ещё два сына, один из которых унаследует его власть.

— Так ведь старший же ты, — удивился Глеб.

— Я не чистокровный японец, — Дзиро грустно улыбнулся. — В клане вечно шептались, что брак босса с уроженкой Близбора был ошибкой. Когда отец понял, что это угрожает его репутации, он стал меня избегать. Последние три года я вообще жил с Тору.

Глеб мрачно кивнул. Выходит, хакер был прав: настоящей семьёй для Дзиро был фамильяр.

Хотелось в туалет и, пока Дзиро не смотрел, он сунул руку в карман и достал драже, уже спасавшие его летом. Про «досадные мелочи» теперь можно забыть… Правда, лишь на двенадцать часов, но о том, что пробыть тут можно и дольше, думать как-то не хотелось.

Засыпать Глеб не собирался, — да и в сон его не тянуло. Но то ли треск огня убаюкивал, то ли листья шуршали слишком сладко, но он уснул. А проснулся от странного звука — Глеб сам не понял, от какого.

Оказалось, уже почти рассвело. У погасшего костра было холодно. Глеб обхватил себя руками, и тут разбудивший его звук повторился: продолговатое «ква-а-а-а» — и весьма громкое… Простая лягушка так не квакнет.

Но что ещё хуже, квакнули над его головой!

— Постарайся не дёргаться, — сказал Дзиро.

Он сидел на траве, почему-то открыв рот (слабый утренний свет позволял это увидеть) и косясь куда-то за спину Глеба.

Не успел Глеб обернуться, как сзади кто-то задышал, а на плечо что-то капнуло — так «смачно», что почувствовалась влага.

Глеб в ужасе скосил взор: слюна!

Он медленно повернул голову… и увидел два выпученных глаза.

На камне, к которому он прислонился, сидела лягушка — красная, размером с кота. И скалилась, будто улыбалась.

Глеб решил, что ещё спит; дурацкая мысль, но что ещё думать при виде лягушки с двумя рядами острых зубов?!

— Ква-а-а-а! — сказала лягушка.

С беззвучным криком Глеб упал на землю.

— Я же сказал, не дёргайся… — проронил Дзиро.

Лягушка взяла что-то в зубы. Глеб присмотрелся: его кроссовок — тот, что он вчера потерял! Но находку чудище не вернуло: откусив от кроссовка кусок, прожевало, проглотило и снова сказало «ква-а-а-а».

— Это… это… — Глеб обморочно указывал на монстра. — ЭТО ЧТО?! — и тут он увидел пустую скорлупу: — Это из яйца вылупилось?! Но оно же было маленьким!

— Ага… — кивнул Дзиро.

— Чего «ага»?!

— Из яйца. Постарайся не кричать — ты его напугаешь.

Глеб решил, что ослышался, а Дзиро любезно сообщил:

— Я назвал его Аки — это значит «осень».

Глеб моргнул; похоже, он тоже в шоке, просто шок у них проявился по-разному.

— Сначала он был маленьким, — сказал Дзиро. — Потом стал больше. Потом ещё больше. Потом…

— Я уже понял, — бросил Глеб — и возмутился, когда лягушка вновь куснула кроссовок: — Скажи ему, чтобы не ел мою обувь!

Дзиро растерянно признался:

— Я не умею…

— Что значит не умею?! Он же из твоего яйца вылупился… тьфу ты!..

Спрыгнув в траву, лягушка стала грызть камень. Дзиро сочувственно заметил:

— Наверное, у него зубы чешутся.

Глеб схватил хворостину — не хотелось быть тем, о кого Аки почешет зубы… И магию как назло не применить!..

Стоп: а кто сказал, что не применить?

Подул ветерок — и Глеб превратил его в вихрь. Лягушка встрепенулась, поводила мордой… а затем подскочила к Дзиро и прыгнула ему на плечо.

— Он так уже делал, — Дзиро сглотнул. — По-моему, он считает меня папой.

— Да хоть мамой! — Глеб отполз на метр. — Объясни ему, что мы несъедобны. И кстати, наши способности вернулись.

В кармане Глеба загудело, будто подтвердив это: сигнал зерфона могли слышать лишь маги. Достав зеркало, Глеб увидел Азарина и прокричал:

— Хромов — Повелитель!.. Вчера в «Грей Тауэре» он забрал третий алмаз и…

— Я уже знаю, — перебил его Азарин, — и про «Грей Тауэр», и про Хромова. Где ты сейчас?

— В лесу… приместился с помощью артефакта.

Про Дзиро Глеб умолчал: он ведь якудза и знакомству со штабом не обрадуется.

Азарин кивнул, сидя за рабочим столом: галстук ослаблен, под глазами мешки. Да и тон был под стать — как у тренера, чья команда продула всухую.

— В СБАЗе считают, — сказал он, — что настоящий Хромов мёртв: Повелитель притворялся им с того дня, как Кали испытала шкатулку на мальчишке.

Потом Глеб услышал то, что уже знал.

Повелитель меняет обличья, но в чужом облике заикается: спиритус-информатор донёс об этом ночью. «Донёс бы раньше, — подумал Глеб, — предотвратил бы беду».

— Настоящий Хромов тоже заикался, — закончил Азарин. — Повелитель мог превратиться в любого, но выбрал сбазовца с дефектом речи, чтобы не вызвать подозрений.

С плеча Дзиро спрыгнул Аки, и Глеб отодвинулся:

— А что с Деей, Вадимом Сергеевичем и Монголом? Их доставили в больницу?

— Доставили, — Азарин помедлил. — Якудза ещё с тобой?

Глеб обомлел:

— Откуда вы знаете? То есть… Ну да, со мной…

Зерфон тренькнул — Азарин прислал видео:

— Это из выпуска новостей. Посмотри, потом продолжим разговор.

Дзиро тоже склонился к экрану — смысла скрываться больше не было. Глеб включил запись:

— …произошло вчера вечером, — вещал диктор. — Законодержцы и Служба безопасности аномальной зоны не сообщают, какой артефакт пропал из «Грей Тауэра», но ясно, что против охраны применили ментальное воздействие. Однако в планах преступников что-то пошло не так: трое из них сами оказались без сознания.

Возникли фото Деи, Монгола и Вадима Сергеевича. Глеб чуть не выронил зерфон: их считают преступниками?!

— Эти маги, — продолжал диктор, — законодержцы Близбора. По данным анонимных источников, они работали совместно со штабом Спиритлэнда, но теперь стали подозреваемыми. Двух других похитителей засекли следящие зеркала…

Глеб понял, о чём речь: следящее зеркало — как камера наблюдения в неволшебке.

— Какого чёрта… — вырвалось у Дзиро.

Глеб выпучил глаза: на новых кадрах Дзиро нёс его к примещателю! А диктор комментировал:

— Этим двоим удалось скрыться. Владеющих информацией об их местонахождении просят позвонить…

Запись оборвалась. Азарин молчал, сцепив пальцы. Глеб негодовал:

— Но преступник ведь Хромов… то есть Повелитель!

Он не знал, что и думать. Была же совместная операция… В «Грей Тауэре» был Уайт из штаба англичан, куча охраны… Все видели, что случилось — так откуда этот бред в новостях?!

Глеб выпалил всё это скороговоркой. Азарин вздохнул:

— Уайт ничего не расскажет — пока ему оперировали ногу, он впал в кому: сказалось сочетание наркоза с ментальной атакой Повелителя… Он может очнуться завтра, а может и через полгода. А охрана не видела, кто напал на них. Теоретически это мог быть ты… или он, — Азарин глянул на Дзиро.

— Точно, — отозвался тот. — Грабить хранилища артефактов — моё хобби. А ещё я в космос летаю.

— Но ведь ясно, что это сделал Повелитель! — воскликнул Глеб. — Раз в «Грей Тауэре» есть следящие зеркала, то должны быть и записи, где он берёт алмаз!

Азарин поморщился:

— Говори это не мне, а английским законодержцам. Только учти, что Повелитель стёр записи, на которых засветился. Всё выглядит так, будто «Грей Тауэр» ограблен магами Близбора и малолетним якудзой.

Глеб потряс головой. Дея, Монгол и Вадим Сергеевич под арестом, а их с Дзиро объявили в розыск.