Снега - Хиггинс Кларк

— Кстати, — спросила Уиллин у Бесси, — кто эта Риган Рейли?

Ибен прислушался. «Риган Рейли, — подумал он. — Ее родители остановились в доме Кендры и Сэма». Он как-то раз встречался с этой девушкой и знал, что она — частный детектив.

Бесси поняла, что зря сболтнула про Риган Рейли. Если Риган Рейли могла помочь ей и Ибену, то сделать это ей постараются помешать именно вот эти два негодяя. Так что, решила она, следует отвечать на их беспокойные вопросы как можно расплывчатей.

— Кто она? — спросила Уиллин.

— Частный детектив. Она тут на отдыхе.

— Где она остановилась?

— Вот этого я не знаю. — Бесси не мигая уставилась на девицу.

— Прекрасно, — сказал Джадд, — просто великолепно.

Когда он и Уиллин забрались обратно в автомобиль и двинулись в направлении города, Уиллин почувствовала растущее беспокойство.

— Так кто же все-таки эта Риган Рейли, Джадд? Вот поэтому я и не хотела надолго тут задерживаться. Мы же собирались провести эту неделю на лыжных прогулках для знакомства с богатыми людьми, после чего намеревались уехать из города, сразу же после праздничных торжеств. А получается, что мы теперь сидим и ухаживаем за этими двумя, а на нас в это время охотятся полицейские, которые начали уже кое до чего додумываться, рассылать всякие неприятные ориентировки и тому подобное.

— Уиллин, а ты, собственно, чего хотела? После того, как Ибен увидел меня, у нас не было другого выбора. Нам надо было вытащить его оттуда, чтобы реализовать те планы, которые у нас были. И наши планы почти реализованы, кстати. Всё получается! Все считают, что именно он провернул и другие ограбления. Так что полиция ищет как раз именно его.

— Надеюсь, что за ним охотится и эта самая частная детективша — Риган Рейли. Мне, вообще-то, хотелось бы получше выяснить, кто она есть на самом деле.

— Это мы выясним, Уиллин. Не беспокойся на этот счет. Выясним.

Койот насвистывал, плескаясь в душе, торопясь присоединиться к толпе прочих лыжников, собравшихся в одном из питейных заведений. Хорошенько вытершись полотенцем, он щелкнул выключателем монитора и тут же замер в удивлении.

— Что, черт подери, тут происходит? — воскликнул он.

Одеваясь, он внимательнейшим образом вслушивался в то, что говорил Ибен Бин женщине, которая была доставлена прямо в его спальню.

— Итак, Ибен, значит ты завел-таки себе наконец подружку, — усмехнулся Койот.

Несколько раз по ходу развития событий он буквально взрывался хохотом. Никогда еще ничто, связанное с работой, так не веселило его. На экране монитора Уиллин выглядела как-то очень уж нервно, напряженно. Так, а что еще они там рассказывают? Значит, существует какая-то Риган Рейли, которая является частным детективом, подключившимся к расследованию. Ну хорошо, пусть она тоже все это расследует.

С другой стороны, Койот понимал, что одним из главнейших принципов, которым он руководствовался в своем деле, был такой: не следует недооценивать абсолютно никого, будь то полицейские или кто-то из твоих соперников, конкурентов. Джадду и Уиллин действительно не удалось дельце в Вейле. Они просто и не подозревали, что у него, у Койота, был свой информатор в их собственной системе. Что же касается самого плана, который они намеревались провернуть, то, надо отдать им должное, план этот был очень даже неплохой. Но, и это подтвердит каждый опытный вор, даже самые тщательно подготовленные операции могут взять и провалиться. Койот опять рассмеялся. А вот его собственный план, тем не менее, провалиться просто не может.

Койот подождал, пока Уиллин и Джадд, привязав как следует Бесси и Ибена к кровати, вышли из дома, чтобы опять направиться в город. Потом он выключил монитор, помахал пленникам и сказал:

— Может быть, еще свидимся с вами, попозже, ребята.

После того как ее нежданные гости удалились, Джеральдин вернулась в сарай, чтобы поработать там еще пару часов. Она надеялась, что не проявила излишней снисходительности в этому парню, к Луису. А вот Риган Рейли ей действительно понравилась. Она показалась Джеральдин честным человеком, и еще к тому же очень сообразительной. Не как подавляющее большинство всех этих хиппи, которые буквально наводнили Аспен в шестидесятые годы и совершенно ничего не делали. Только тренькали на своих гитарах да пели песни про мир.

Было уже почти пять часов вечера, когда Джеральдин вдруг поняла, что страшно замерзла и устала. За весь день она нашла в сарае из полезных вещей только сковородку начала той эпохи, когда Дедуля занялся шахтерским делом. Все остальное, что она находила, было откровенным и никому не нужным хламом. Самым настоящим хламом.

Джеральдин совсем уж было собралась прерваться на сегодня со своими поисками, как вдруг заметила что-то и приподнялась на цыпочки, чтобы посмотреть, все ли она перебрала на одной из полок. Что-то лежало в глубине, как показалось Джеральдин. Тусклый свет от болтавшейся под потолком лампочки не позволял ясно рассмотреть, что там осталось в углу, где полка подходила под самую крышу.

Джеральдин сняла фонарь, висевший на ремне ее рабочего комбинезона. Этот фонарь она всегда носила с собой именно для таких вот случаев, чтобы иметь возможность рассмотреть интересные находки под завалами хлама и никому не нужных вещей. Она направила луч света на полку и высветила толстенную книгу, похожую на каталог библиотекаря или же на альбом фотографий.

Джеральдин придвинула поближе стул, встала на него и потянулась к книге рукой. Полка оказалась такой глубокой, что только кончиками пальцев она сумела дотянуться до корешка книги и пододвинуть ее к себе. Наконец, она смогла вытащить книгу. Быстро осветив обложку, Джеральдин ожидала увидеть, что перед ней действительно альбом, например, со старыми фотографиями Дедули и всего его семейства. Смахнув пыль, она не сдержала радостного возгласа: на обложке действительно были проставлены инициалы Дедули, выписанные высокими серебряными буквами, сверкавшими на коричневом кожаном фоне переплета, — «Б. С.».

Ее глаза наполнились слезами, и она открыла первую страницу:

«История моей жизни: написана Бертоном Спунфеллоу».

Обеими руками Джеральдин прижала книгу к груди. Забыв выключить свет и запереть дверь в сарай, она бросилась обратно в дом и налила себе немного виски «Уайлд Терки». Потом она разожгла камин, уселась в дедово кресло-качалку — любимое его место, подняла взгляд на свой обожаемый дедов портрет, на котором он был в выходном парадном воскресном костюме и разглаживал бородку. Джеральдин подняла свой бокал и предложила тост:

— Как бы сказал ты сам, дорогой мой Дедуля, опрокинем в шахту. — С этими словами Джеральдин одним глотком проглотила виски и вытерла губы. — А теперь я считаю себя готовой узнать все твои тайны.

Она очень надеялась, что именно в этой книге дед расскажет ей о том секрете, узнать который она давно мечтала.

Направляясь домой в своем джипе, Дейзи напевала себе под нос какую-то мелодию. «Все любят массаж», — размышляла она. Вудам и Рейли явно очень понравилась работа ее рук, приносивших расслабление и покой натруженным мускулам.

Перед тем как заняться Кендрой, Дейзи поставила в магнитофон кассету, которую считала самой нежной из своей коллекции записей. Дейзи нравилась эта кассета, потому что ее музыка была похожа на шум океана, на звук волн, мирно набегающих на берег, на крики одиноких далеких чаек. К сожалению, эта музыка напомнила Кендре об одной из картин, которые были у нее недавно украдены, о морском пейзаже на мысе Кейп-Код.

— Может быть, лучше будет сменить кассету? — сказала Кендра. — А то на меня от этих мелодий тоска нападает.

— Никакой проблемы, — ответила тогда Дейзи, — я просто подумала, что вам эта песня может понравиться, потому что, как вы знаете, конечно, наши тела состоят в основном именно из воды. Как и еще очень многое на нашей планете. Именно поэтому, знаете, нас всех так страшно тянет к воде, к морю.

— Значит, именно поэтому Ибена тоже так тянуло к моим картинам, — сказала Кендра, закрывая глаза. Дейзи поняла, что в этот момент ее клиентка достигла того состояния, когда ей больше не хотелось шевелить ни одним мускулом, ни одной частью своего тела, даже губами. В таких случаях она обычно продолжала работать, но между ней и ее клиентом более не произносилось ни слова. Эти мгновения, это время Дейзи обычно использовала для того, чтобы поразмыслить над тем, что ей предстоит сделать в ближайшем будущем.

Дейзи подъехала к своему дому. На ее губах заиграла довольная улыбка. Как хорошо было наконец вернуться домой. Она любила возвращаться домой.

В доме Ида стояла перед плошкой с фаршем и старательно лепила котлетки.

— Не волнуйся, дорогая. Это всего лишь котлеты из индюшатины, — проговорила пожилая женщина, поправляя очки костяшками пальцев.