Легенда об Иных Мирах - Наталья Баранова

Он бежал легко, чуть касаясь ногами земли, словно за спиной росли крылья, бег не требовал ни усилий, ни напряжения, словно во сне. Улепётывающий, во все лопатки, грабитель оглянулся, бросил быстрый взгляд на преследователя, споткнулся о камень, не сумев удержаться на ногах, заскользил в объятья бездны, продолжая движение, но уже вниз, к волнам, бьющимся о прибрежные скалы. Произошло это в мгновение ока, так что делать что-либо было поздно, слишком поздно, и даже крик ужаса запоздал, ударил по нервам, когда казалось, что он уже не прозвучит никогда.

Да-Деган медленно перешёл с бега на шаг. Что-то не давало остановиться, какое-то дополнительное чувство заставляло подниматься на склон, ведя его как ищейку, на беспокоящий запах, дразнящий обоняние, раздражающий, не дающий покоя.

Он узнавал местность, тропу, на которой был знаком каждый камень, где-то совсем близко, укрытый от взгляда складками местности да частоколом деревьев, прятался дом, его дом, с отделочными работами ведущимися в стенах, двором в рытвинах и ухабах и единственным на всю округу фонарём. Он усмехнулся, вспомнив его свет, словно ощерился. И сейчас, в полном мраке он отчего-то видел как кошка, различая каждую травинку, каждый лист, слышал каждый шорох. Где-то рядом прошуршала змея, пискнула мышь, упал лист с ветки, не выдержав осады ветра, где-то, недалеко, совсем недалеко, чувствовалось сбитое, как от быстрого бега, человеческое дыхание.

Пришла яркая мысль о том, что двое на берегу ждали его, только его, прекрасно зная, каким путём он станет возвращаться к дому, и привлекало их не желание поживиться, потому, как обычные грабители не стали б его убивать, зная, что мороки с убийством всё равно выйдет гораздо больше, чем, если просто отнять кошелёк. И перстни юнец стал стаскивать зазря, оттого, что некому на Рэне купить такие перстни, кроме контрабандистов, а контрабандисты слишком хорошо знали, кому они принадлежат. Словом, сделано всё было сыро и неумело, слеплено кое-как, на авось. Просто кому-то он, Да-Деган помешал, так помешал, что его решили неквалифицированно и грязно убрать, списав всё на случайность ограбления, а если удастся и вовсе на несчастный случай.

Где-то прятался третий, звук дыхания выдавал его, хоть этот неизвестный и пытался сдерживать его, и ещё ... лёгкий, стелящийся по земле запах. Аромат сладких, тяжёлых духов, слишком сладких, аромат наглости, вседозволенности, вседоступности. В нем некоторые ноты говорили об упоении властью, другие были легкомысленны до крайности, до юной глупости. И было в этом аромате глумление и зависть, жадность до денег, до звона монет, и духи эти были дороги, крайне дороги и редки. Да-Деган узнал аромат, припомнив последний день до сезона дождей и туманов, богатую лавку в самом центре города, аромат, который так расхваливал торговец. Аромат, который и без того вызывал отвращение, а уж когда торговец назвал цену, то и вовсе показался невыносимым. Видимо, кому-то всё же этот запах пришёлся по вкусу.

Он фыркнул и насторожился. За звуком сбитого дыхания последовал звук движения – короткого, лёгкого шага, в скольжении над землёй задевшего лист. И этот звук, вкупе с запахом помогли определить направление.

Он повернулся, чувствуя, как волосы встают дыбом и топорщатся на голове, задрал голову, рассмеялся внезапно, понимая, что виден как на ладони. Заметил невысокую фигуру человека, бросившегося прочь по тёмной аллее садов Джиеру, для него ночь не была так же светла, как для охотника, он запинался и путался, хоть и пытался бежать бесшумно, насколько было возможно. Да-Деган перешёл с шага на бег, быстрый, но не стремительный, давая возможность недругу исчерпать силы. Звериное чутьё и память предков, древнее, старое, глубоко спрятанное и укрытое знание, доставшиеся в наследство говорили ему яснее всяких слов о внезапно проснувшемся страхе, полном, заставляющем забыть о рассудке, ужасе, что заставил не прятаться, а бежать, ища спасения в бегстве от преследователя. Запах, запах страха, въевшийся, сплетённый с ароматом тяжёлых духов говорил об этом обонянию. Запах страха, вначале слабый и тонкий усиливался с каждым шагом, что сокращал расстояние между двумя бегущими по ночной аллее. И звук дыхания жертвы становился все явственней, громче, он слышал, как человек со всхлипами втягивает в легкие воздух, слышал, как колотится его сердце, сердце загнанного зверя, его удары отзывались сладким набатом в мозгу. « Не уйти, – пришла мысль, обожгла упоением куража, чувством превосходства в силе, – никуда ему не уйти, несётся к ограде, как в ловушку, Да и была б дорога чиста, всё равно не выпущу, не отпущу. Оплатит...»

Он чуть прибавил шага, чуть напрягся, готовя удар. Человек, что бежал впереди, внезапно замедлил шаг, словно исчерпав силы, обернулся с выражением, мало оставившем человеческого, на его лице; смуглая, обласканная солнцем кожа покрылась мелким бисером пота, ужас расширил зрачки испуганных глаз, губы кривились, молили о пощаде.

– Да-Деган, – выдохнул он удивлённо, покаянно и затравлено, упал на колени, словно пытался сжаться, слиться с землёй, провалиться сквозь неё, исчезнуть, оказаться где угодно, но только подальше от этих пустынных аллей садов Джиеру. Кусая губы, ждал не в силах двинуться с места, словно тело разучилось повиноваться. В углу глаза блеснула слеза, выкатилась на щёку.

Время текло медленно, неспешно, не желая прибавлять ход. "Хэлдар ", – пришла первая удивлённая, и такая же неспешная, как течение времени мысль.

– Доброе утро, – произнёс юный голос со странным акцентом, – пора вставать. Если будешь нежиться долее пяти минут, останешься без завтрака и тогда жди обеда.

Илант удивлённо раскрыл глаза. Человек, что вёл с ним беседу, был совершенно незнаком, молодой, едва ли старше его самого, а то и младше на год – другой, одетый в кожаный костюм, с красующимся на серебряном поясе ножом, с рукоятью искусной работы, в ножнах, не уступающих работой рукояти, шёлковую блузу и мягкие, чуть выше щиколоток, сапожки. Личность выглядела весьма щеголевато.

Илант резко сел на кровати и огляделся. Он находился в узком помещении, на неширокой кровати, на которой опасно было ворочаться, потому, как легко было с неё попросту свалиться.

– Ты кто такой? – спросил Илант.

Мальчишка осклабился:

– Рокшар.

– Кто?

– А ну, тебя! – отмахнулся юноша, – всё равно мы незнакомы. Вставай, поговорим за завтраком. Да, удобства налево по коридору, кают-компания, она же столовая – направо и на ярус ниже. Не советую опаздывать, иначе будешь ходить голодным. Учти, что это не лайнер Лиги.

Илант тряхнул головой, пытаясь разобраться в происходящем. То, как и куда он попал, из памяти не выплывало. Было полное отсутствие логики в происходящем. Полный бред. А потом что-то забрезжило, как полоска рассвета на горизонте. Видимо, Юфнаресс исполнил то, что грозился сделать.

Встав с койки, Илант передёрнул плечами от потока холодного воздуха. Ощупав одежду, вытащил письма, видимо, обыскать его секретарь не удосужился. «Тем лучше, – подумал Илант, – хоть доказательства уцелели».

Он вышел в коридор и, оглядевшись, понял, что первая догадка верна. И хоть на кораблях такого типа летать не приходилось, понять ту истину, что он именно на корабле, было несложно. Запнувшись о какой-то ящик, он сдержанно выругался. Щеголеватой личности нигде не просматривалось, но зато рядом прогрохотали башмаки, словно указывая, куда следует идти.

Илант почувствовал, что, несмотря на все тревоги и волнения, желудок настоятельно требует свою порцию пищи. Наскоро умывшись, он спустился вниз, туда, куда удалились обладатели подкованных сапог.

Ему сдержанно кивнули, когда он вошёл в тесное помещение, такое же небольшое, как и всё здесь, словно первоначально корабль рассчитывали на карликов. Он тоже кивнул. Кто-то указал ему на место за столом, за которым уже сидели пятеро. С удивлением отметил, что видит, по меньшей мере, одно знакомое лицо. В тесной компании сидел медик Оллами, сопровождавший его на Софро. Он улыбнулся и подмигнул. Юнец в коже не отрывался от тарелки, трое других были совершенно незнакомы.

– Куда теперь? – подколол его медик, – на Софро вы уже побывали, юноша.

Илант пожал плечами. Кто-то подвинул ему тарелку с чем-то мало аппетитным на вид.

– Не бойся, не укусит, – проговорил медик, заметив слегка брезгливый взгляд. – Кстати, как после вчерашнего, голова не болит?

– После чего?

– Ну, ты вчера, когда тебя Юфнаресс приволок, хорош был, пьян как зюзя. «Мама» без акцента сказать не мог, а ругался как сапожник. Это надо ж, так пить в твои младые годы. – медик недовольно покачал головой, – Учти, оно не в пользу.

Юнец в коже фыркнул насмешливо. Илант качнул головой, жалея, что в данный момент никак не сможет добраться до Юфнаресса. Он недовольно посмотрел на Рокшара, так, словно предлагал ему помолчать подольше и посидеть понезаметнее. Вызов во взгляде получился достаточно явным. Медик хмыкнул, но остальные проигнорировали.