Свободное владение Фарнхэма - Роберт Хайнлайн

— Знаешь, па, из чего сделан этот экран? Обыкновенный глинозем, алюмосиликат. Его можно сделать практически из любой глины или руды, лишь бы она содержала алюминий. Можно использовать бокситы, криолиты и все, что угодно. Достаточно бульдозера, чтобы найти это сырье в любом из штатов.

— Ты все закончил? Можно патентовать?

— По-моему, да, па.

— А теперь давай пройдем в твой кабинет. Я хочу с тобой кое-что обсудить. Пригласи и юную леди.

Дуглас подчинился, хотя было видно, что его обеспокоил тревожный тон отца. Как только они уселись, он спросил:

— Что тебя тревожит, па? Я могу чем-нибудь помочь?

— Спасибо, Арчи, но боюсь, что нет. Я собираюсь просить тебя закрыть лабораторию.

Молодой человек принял это спокойно.

— Да, па?

— Ты знаешь, я всегда гордился твоими работами. С тех пор, как умерла твоя мама, моей главной задачей было, чтобы ты не ощущал недостатка ни в деньгах, ни в оборудовании для твоих экспериментов.

— Ты всегда был очень щедр, па.

— Мне было приятно это делать, но сейчас настали плохие времена. Фабрика больше не сможет субсидировать твои эксперименты и исследования. Скорее всего, и саму фабрику придется закрыть.

— Неужели дела так плохи, па? Ведь в последнем квартале было много заказов.

— Да, заказов было много, но прибыли от них мало. Помнишь, я говорил тебе однажды насчет законопроекта о предприятиях общественного пользования. Его внесли на последней сессии Законодательного собрания.

— Да, припоминаю, но мне казалось, что губернатор наложил на него вето.

— Наложил, но им удалось обойти запрет. Такого расцвета коррупции наш штат еще не видел. Лоббисты энергетических компаний купили и сенат, и Капитолий со всеми потрохами. — Голос старого джентльмена задрожал.

— Но каким образом это касается нас, па?

— Этот законопроект предусматривает плату за энергию в соответствии с кредитоспособностью потребителя. Фактически это означает, что они могут обдирать потребителей как захотят. Я всегда был против них, но теперь они прижали меня к стенке и пытаются раздавить.

— Но боже мой, папа! Они не имеют права. Есть же законы!

— В нашем штате, сынок? — поднял белые брови отец.

— Должен же быть выход. — Дуглас вскочил и стал ходить из угла в угол. — Должен быть!

Отец покачал головой.

— Больше всего меня огорчает то, что эта энергия на самом деле принадлежит народу. Правительство отпускает достаточно дешевой энергии — хватит на всех, — но эти местные пираты загребли ее под себя и пользуются, как своей собственностью.

Когда старый джентльмен ушел, Мери Лу положила руку на плечо Дугласа и посмотрела ему в глаза.

— Бедный мальчик!

Сейчас, когда отец ушел, он уже не скрывал огорчения.

— Ну и ну, Мери Лу… Мы держались хорошо. Это нужно было сделать ради отца.

— Да, я знаю.

— Я ничего не могу поделать. Эти политиканы, эти грязные бандиты купили весь штат с потрохами.

Она посмотрела на него удивленно и даже с некоторым подозрением.

— Ты тряпка, Арчи. Ты что, собираешься сдаться без боя?

Он тупо смотрел на нее.

— Нет, конечно, но заранее ясно, что я проиграю. Это не моя область.

Она заметалась по комнате.

— Ты меня удивляешь. Сделал величайшее со времен изобретения динамита открытие и готов к поражению.

— Это твое открытие и твоя мысль…

— Чепуха! Кто нашел материал? Кто заставил его испускать только видимые лучи? В конце концов, тебе нет нужды выходить за пределы твоей науки. В чем загвоздка? В энергии! Они хотят лишить тебя энергии. Но ты же физик. Найди какой-нибудь другой способ получать энергию, чтобы не покупать у них.

— Что ты имеешь в виду? Атомную энергию?

— Будь практичней. Ведь ты еще не Комиссия по атомной энергии.

— Еще я могу установить на крыше ветровой генератор.

— Уже лучше, хотя и не совсем то. Ну а теперь поработай тем, чем заканчивается сверху твой позвоночник. Я, пожалуй, приготовлю кофе. Кажется, нам предстоит еще одна бессонная ночь.

Он выпучился на нее.

— О'кей, Гордость Нации. Я понял!

Она счастливо улыбнулась ему.

— Вот это другой разговор.

Он вскочил с кресла, прыгнул к ней, облапил ее и поцеловал. Она ослабла в его объятиях и уже готова была ответить на поцелуй, но вдруг оттолкнула его.

— Арчи, ты напоминаешь мне лозунг цирка Барнса: «Каждое действие — животное действие».

К утру они успели смонтировать экраны друг против друга. Арчи отрегулировал зазор, доведя его до одного дюйма.

— Теперь практически весь свет от одного экрана будет падать на другой. Подай напряжение на первый экран, сексапилочка.

Она повернула выключатель, и первый экран озарился светом.

— Сейчас мы увидим, на что годна наша теория.

Он достал вольтметр и подключил к полюсам экрана. Потом щелкнул тумблером — стрелка прыгнула на два вольта. Мери Лу беспокойно смотрела поверх его плеча.

— Работает! Несомненно, работает. Экраны действуют в обе стороны. Подай на них ток — получишь свет. Подай свет — получишь ток.

— А каковы потери, Арчи?

— Минутку… — Он наклонился к амперметру. — Смотри-ка — около тридцати процентов. Наверное, за счет излучения по краям экрана.

— Солнце взошло, Арчи. Давай отнесем второй экран на крышу. Попробуем использовать солнечный свет.

Несколько минут спустя они уже были на крыше. Арчи установил экран так, чтобы солнечные лучи падали прямо на него, и подключил вольтметр. Он показал два вольта.

Мери Лу подпрыгнула.

— Работает!

— Обязан работать, — подтвердил Арчи. — Если свет одного экрана заставил работать другой, то уж солнечный свет — тем более. Дай амперметр. Посмотри, сколько энергии мы получили?

Амперметр показал 18,7.

Мери Лу посчитала на логарифмической линейке.

— 18,7 ампера, 37,4 ватта или около пяти сотых лошадиной силы. Не так уж и много. Я надеялась на большее.

— Так и должно быть, детка. Мы же используем только видимое излучение солнца, а оно составляет едва пятнадцать процентов, остальное приходится на инфракрасное и ультрафиолетовое излучение. Дай-ка мне линейку. Солнце излучает около полутора лошадиных сил или 1,12 киловатта на каждый квадратный метр земной поверхности, при условии, что этот квадратный метр находится прямо под ним. Атмосфера поглощает около трети излучения даже в полдень в Сахаре. Таким образом, выходит около одной лошадиной силы на квадратный метр. Солнце только поднимается, так что мы не можем рассчитывать больше, чем на одну треть лошадиной силы. А пятнадцать процентов от этой величины и составляет пять сотых лошадиной силы. Что нам и требовалось доказать… Ты что такая грустная?