Последний холостяк - Кимберли Лэнг

Начавшийся дождь придавал его предложению дополнительный вес.

Но Марни, казалось, не замечала дождя. Что бы там ни сказала Джина, это действительно привело ее в смятение. Она вздохнула и принялась играть молнией на пакете с платьем. Дилан узнал серебристо-золотой логотип на пакете, который помнил с начала лета. Он принадлежал салону Эмбер. Дилан мог поспорить, что в пакете лежало праздничное платье подружки невесты.

Дождь полил не на шутку.

– Пойдем. Надо зайти внутрь.

Марни медлила.

– Ты испортишь праздничное платье.

Он с раздражением увидел, что этот аргумент подействовал. Марни встала и позволила ему отвести ее в дом и дальше к лифту. Пока они поднимались, она молчала, но, когда двери открылись, сильно вздрогнула.

Повесив платье на стул, Марни с готовностью взяла предложенный Диланом бокал. Она опустилась на диван, сбросила туфли и подогнула ноги под себя.

– Извини. Сейчас я выпью, и все будет нормально.

– Раздумья уже закончены?

– Да.

– Быстро ты. – Особенно учитывая то, насколько она была расстроена.

– Иногда Джина… – Она вздохнула. – Это сложно.

Поскольку Марни объявила, что уже пришла в себя, у Дилана возникло подозрение, не было ли это спектаклем, разыгранным специально для него.

– Что у тебя за дела с Джиной?

Марни посмотрела на него так, словно он туго соображал.

– Она помолвлена с моим братом.

– Нет. Я имею в виду, кроме этого. Риз говорила, вы сильно поссорились, но никогда не вдавалась в подробности.

– И слава богу, иначе я бы, пожалуй, здесь сейчас не сидела. – Она скривила губы. – Я не очень-то хорошо выглядела в той истории.

Должно быть, это могло объяснить, почему слова Джины так подействовали на нее.

– Но сейчас у вас вроде все наладилось, так неужели сложно рассказать?

– Ты ничего не понимаешь, – фыркнула Марни.

Дилан ждал.

– Хорошо. Это случилось весной сразу по окончании семестра. Картер приехал повидать меня, и они с Джиной переспали.

– О-о-о. – Это отчасти объясняло пафосные разглагольствования Марни о «вседозволенности» некоторых людей.

– Это только начало. Картер был помолвлен с моей лучшей подругой Мисси, и нам внушали, что надо хранить себя до свадьбы. Это был двойной удар, и я, конечно, обвинила Джину. Я просто не могла понять, как Картер мог это сделать, значит, виновата она. Я набросилась на нее и наговорила много ужасных слов. – Марни вздохнула. – К тому времени, как пыль осела, Джина собралась и уехала, а я разозлилась на Кэсси и Риз за то, что они не разозлились на Джину. И наша дружба распалась.

Честно говоря, все это выглядело какой-то подростковой девчачьей ерундой, едва ли стоящей десяти лет отчуждения. Но, с другой стороны, Дилан никогда не был девочкой-подростком.

Нам с Риз потребовалось какое-то время, чтобы снова начать разговаривать, с Кэсси я начала общаться еще позже, но Джина… я знала, что она общается с Риз и Кэсси, но отказывалась простить ее. Потом я отказывалась простить себя. Я не видела Джину, пока не приехала на свадьбу.

Произнося эти слова, Марни смотрела на Дилана, но говорила она не с ним. Ее взгляд был обращен внутрь себя.

– Джина, Риз, Кэсси… Они изменили мою жизнь. Я приехала из Саванны самоуверенной девчонкой, и год, проведенный с ними, полностью изменил мой взгляд на мир. Наш разрыв только усилил это. Теперь я другой человек, и мне это нравится. Но я не стала бы другой, если бы тогда не порвала с ними. Вот с чем мне тяжелее всего примириться.

Дилан наклонился, чтобы наполнить ее бокал.

– Я думаю, они тебя простили.

– Да, но от этого еще хуже. Картер и Мисси все же поженились, но брак принес им одни страдания. Когда они разошлись, я почувствовала себя виноватой, потому что подначивала их пожениться, несмотря ни на что. Мои отношения с Картером испортились, потому что я считала его виновным в разрыве с Риз, Джиной, Кэсси, а потом и с Мисси. Я практически перестала разговаривать с братом, и пока не встретилась с ним на свадьбе Кэсси, не знала, что он снова встречается с Джиной.

– Неудивительно, что у тебя был такой изумленный вид.

Марни фыркнула.

– Это еще не все. На свадьбе я узнала, что после той краткой интрижки Джина забеременела и потеряла ребенка. Риз и Кэсси знали это, но скрывали от меня. Представляешь, как ужасно осознавать себя настолько испорченной, что тебе не решаются сказать о несчастье, постигшем твою подругу, потому что ты можешь все только испортить?

И в довершение всего в тот день она потеряла работу.

– Теперь понятно, почему в тот вечер тебе понадобилось накачиваться вином.

– Вот именно. Так что мои отношения с Джиной не так просто понять. Я не могу ничего исправить, но сейчас я стараюсь сделать так, чтобы мы снова стали друзьями. – Марни с горечью засмеялась и отпила вина. – Могу поклясться, ты жалеешь, что спросил.

– Мне кажется, ты слишком строга к себе за ошибки, сделанные когда вы были молодыми и глупыми. Хватит казнить себя.

– Это проще сказать, чем сделать. – Она потерла лицо рукой. – Черт, я проболтала весь вечер, да? Это не то, на что ты подписывался.

Верно. Но это уже не имело значения.

– А какое все это имеет отношение к словам Джины, от которых у тебя голова пошла кругом?

– Я хотела объяснить, что мне не так просто отмахнуться от того, что говорит Джина. Потому что она снова может оказаться права, а я этого не понимаю.

– Тогда, что же она все-таки сказала?

Марни сильно задумалась и нахмурила лоб.

– Боюсь, что она сказала правду.

Задним умом Дилан понимал, что надо было сильнее поднажать на Марни и заставить объяснить свое зловещее заявление, не дать ей уклониться от темы. Но Марни всегда была для него каким-то камнем преткновения. Все его умные рациональные мысли разбивались о ее способность отвлекать его.

Когда, спустя два часа, Марни натянула юбку, и они наконец снова вернулись к этой теме, она засмеялась.

– Это касается Картера. Джина влезла в тогу миротворца и хочет, чтобы мы с Картером поцеловались и помирились. Нам еще многое предстоит сделать, и она дала мне пару советов, которые мне не совсем понравились.

Слова легко слетели с ее языка, но чем больше Дилан думал об этом, тем менее правдивыми они ему казались. Но в то же время он действительно не имел права давить на нее. Его это не касалось.

Даже по прошествии нескольких дней, он не мог избавиться от ощущения, что здесь что-то не так, хотя доказательств у него не было. У них с Марни все шло прекрасно.

Она вернулась в спальню уже одетой. Марни никогда не оставалась у него на всю ночь. Как и он у нее. Дилан повернулся на бок.