Вальс сердец - Барбара Картленд

Что касается ее самой, то ей до сих пор было трудно осознать, что же произошло. Случившееся было настолько невероятно и неожиданно, что все, на что Гизела была способна в данную минуту, – это, как всегда, опереться на плечо Миклоша.

Мистер Шеферд почтительно поклонился и вышел из комнаты. Когда дверь за ним закрылась, Миклош повернулся к Феррарису и сказал:

– Позвольте мне первым поздравить вас, милорд. Но перед тем как мистер Шеферд увезет вас в Англию, я прошу вас стать моим гостем в Венгрии на свадьбе вашей дочери.

На мгновение Пол Феррарис потерял дар речи, а потом засмеялся:

– Воистину сегодня день сюрпризов! Мне надо поскорее поправляться! Я с радостью, Миклош, даю согласие на ваш брак с моей дочерью, но позвольте мне присутствовать на вашей свадьбе вместе с супругой.

С этими словами он торжественно поднес к губам руку леди Милфорд.

Гизела радостно вскрикнула и, разрыдавшись от счастья, выбежала из спальни.

Глава 7

– Нам пора, милая, – тихо сказал Миклош.

Гизела с трудом отвела взгляд от танцующих цыган и посмотрела на мужа. Ее сердце замерло в сладкой истоме.

Она словно утонула в темной глубине его выразительных глаз; казалось, мир вокруг исчез и остались только они двое.

Даже в самых смелых своих мечтах она не могла вообразить, что ее свадьба будет столь волшебной и удивительной.

Гизела была настолько потрясена, что не задумывалась о том, насколько она сама ослепительно прекрасна.

Когда она под руку с отцом вступила под своды дворцового собора, Миклош, в самое сердце пораженный ее красотой, увидел в ней настоящую нимфу, явившуюся из мифа.

Еще до того как они приехали в Фетрёд, произошло столько удивительных событий, что Гизела уже не сомневалась, что живет в волшебном сне.

После визита мистера Шеферда всем потребовалось некоторое время, чтобы осознать перемены.

Даже леди Милфорд заметила, что теперь Пол Феррарис приобретет совершенно иной статус.

Он вряд ли признался бы в этом даже самому себе, но Полу Феррарису очень не хватало семейного уюта и тепла домашнего очага, безвозвратно, как думал он, утраченного. Но теперь счастье вернулось к нему.

Раньше Гизела никак не могла взять в толк, почему он обижался на своего отца, но теперь понимала. Разве справедливо, что в то время, когда его дед был сказочно богат и носил титул маркиза, Полу приходилось терпеть лишения?

Леди Милфорд объяснила Гизеле, что для Англии это – обычное дело. Младшие отпрыски знатных семейств прозябают в нищете, а их старшие братья и титулованные родители купаются в роскоши.

– Это ужасно несправедливо, – заметила Гизела.

– Если бы существовал иной порядок наследования, большие графства и имения постепенно дробились бы на все более и более мелкие, и в конце концов могущественные английские фамилии просто исчезли бы с лица земли, – ответила на это леди Милфорд.

Из-за того что отец в молодости бежал из родного дома, в семье не принято было говорить о его родственниках, и Гизела почти ничего не знала о Чарльтонах.

– Я очень хочу показать тебе мой родной дом, – с воодушевлением говорил ей отец. – Он очень старый, но мой прапрадед его полностью перестроил, да и дед многое отреставрировал.

Взгляд его, когда он говорил это, был гораздо красноречивее слов.

– Его стены, – продолжал Пол, – хранят семейную историю, и в каждой комнате живет дух предков Чарльтонов.

Он увлеченно рассказывал Гизеле о прозрачных озерах и прекрасных лесах, где он любил играть в детстве, о великолепных скакунах в конюшнях его деда, на которых ему иногда позволяли кататься.

Теперь все принадлежало ему, и Гизела видела, что он в восторге от этого.

– Ты должна мне помочь, дорогая, – говорил Пол Феррарис Алисе. – Иначе я наделаю кучу ошибок не только в своих владениях, но и по всей стране.

– У тебя прекрасная интуиция, мой дорогой, – мягко отвечала ему леди Милфорд. – А если тебя пригласят ко двору, всегда найдется уйма желающих подсказать тебе, что и как следует делать. Мистер Шеферд перед отъездом сказал: – Очень надеюсь, что ваша светлость скоро приедет в Англию. Ее величество королева Виктория уже интересовалась, когда вы вступите в права. Появившееся на лице Феррариса неподдельное изумление быстро сменилось выражением огромного удовольствия.

Гизела подумала, что отцу, который был настоящим артистом, церемонии в Букингемском дворце и Виндзорском замке доставят немало приятных минут – ведь это совсем как театр с великолепными декорациями и костюмами.

Из его разговоров с леди Милфорд Гизела поняла, что отец намерен честно и с достоинством исполнять свои обязанности.

Каждый вечер она возносила благодарственные молитвы Всевышнему за то, что перемена в жизни отца оказалась столь своевременной.

Теперь Гизела могла с чистым сердцем стать женой Миклоша и не терзаться потом сознанием вины.

Дочь маркиза Чарльтона будет достойной парой князю Эстергази, а музыкальная карьера будет рассматриваться как увлечение утонченного аристократа.

Новая фамилия казалась Гизеле непривычной, но чем больше отец рассказывал ей о своей семье, тем больше она убеждалась в том, что имеет полное право ее носить.

– Теперь ты леди Гизела Каррингтон Чарльтон, дитя мое, – говорил ей отец. – Каррингтоны принесли Англии славу в конце восемнадцатого столетия, а Чарльтоны проявили себя на полях великих сражений и во все времена защищали честь отечества.

– Теперь мне не нужно убеждать тебя в том, чтобы ты не женился на мне, – говорила Гизела Миклошу.

– Без тебя моя жизнь превратилась бы в мертвую пустыню, – отвечал он. – Правда, я готов признать, что с получением твоим отцом наследства все стало гораздо проще.

Миклош заключил ее в объятия и нежно сказал:

– Но мне безразлично, каким именем и титулом тебя называют. Я знаю только, что не могу без тебя жить.

Он поцеловал Гизелу и бережно прижал ее к себе, словно все еще боялся навсегда потерять любимую.

– Я люблю тебя! – сказал он, с трудом отрываясь от ее нежных губ. – Я люблю тебя так сильно, что не могу думать ни о чем другом, кроме того, что скоро ты станешь моей женой и мы будем жить вместе, как нам было назначено судьбой с того мгновения, как мы встретились в Венском лесу.

– Чудесной судьбой, – прошептала Гизела.

Он снова поцеловал ее.

До свадьбы предстояло сделать еще очень много, и всем этим занимался Миклош.

Отцу Гизелы он посоветовал поторопиться с женитьбой и сделать это без лишней огласки, пока его еще не начали осаждать толпы поклонников и репортеров. На гражданскую церемонию, которая проходила в гостиной отеля «Захер», прибыл сам мэр города Вены.