Страсть и гнев - Инид Джохансон

И вот уже Фанни прижалась щекой к его груди, а потом легко, стараясь не разбудить его, коснулась ее губами, украв запретный для нее в реальной жизни поцелуй.

Она осыпала его сонными поцелуями, едва касаясь губами его кожи, пока наконец не добралась до его крепкой шеи и до бившейся на ней жилки. Вся полыхая, она забыла обо всем на свете и что было силы прижалась к нему. И он тотчас проснулся. Она поняла это по тому, как напряглось его тело и изменилось, стало прерывистым и жарким дыхание.

— Фанни, — хрипло прошептал он. — Проснись!

Он слегка встряхнул ее.

— Ты вся горишь. Пожалуйста, не надо… Я этого не выдержу, я же здоровый мужчина.

Он попытался спасти положение, даже попробовал шутить, но она уловила напряжение в его голосе, да и тело его не осталось равнодушным к ее ласке, отчего она отдалась своему неодолимому желанию, не в состоянии совладать с ним, а когда он попытался ласково отодвинуть ее от себя, рассердилась и прижалась к нему изо всех сил.

Больше ее ничто не могло остановить!

— Нет! Обними меня!.. Пожалуйста, обними меня!

Она задыхалась… Она хотела его любви. Остальное сейчас не имело значения. Да и как могло быть иначе, когда он стал единственным смыслом ее жизни?..

Теперь он был с ней в царстве снов. Наконец-то они остались вдвоем. Он и она. Больше никого и ничего.

Вскоре она поняла, что он останется с нею в ее прекрасном сне, потому что услыхала, как он стонет, а потом вновь почувствовала на себе его руки, которые были такими нежными и такими осторожными, словно ее тело было из тончайшего фарфора.

Ральф медленно целовал ее, и эти поцелуи и его руки разожгли в ней такой огонь страсти, что она едва не закричала от переполнявшего ее желания.

Тогда она обхватила руками его голову и с горячечной страстью, которую больше не могла сдерживать, прижалась губами к его губам.

Он прервал поцелуй и, нежно придерживая ее за плечи, опять уложил на подушку, только теперь уже он тоже весь дрожал и дышал хрипло, словно ему не хватало воздуха.

Фанни откровенно и бесстыдно протянула к нему руки, и тогда все, что разделяло их, обратилось в пепел, сгорев в пламени их чувств. Забыв обо всем на свете и словно обезумев, Ральф вновь приник к ее губам и властно и безраздельно подчинил ее себе. Теперь уже в мире не осталось ничего, кроме сумасшедшей страсти, которая притягивала их друг к другу и полыхала в их разгоряченных телах.

Вот так, объятые пламенем взаимных чувств, они пустились в удивительное путешествие, туда, в запредельный мир, где нет ни времени, на пространства, где теряет силу рассудок и где-то, что называется раем, принадлежит лишь двоим…

10

Фанни проснулась и тотчас поняла, что спала в объятиях обнаженного Ральфа Кейхела. Сердце у нее сначала замерло, а потом бешено застучало, едва она вспомнила, что произошло этой странной ночью.

Что она наделала? Господи, что же она наделала?!

Затаив дыхание, Фанни высвободилась из его объятий и замерла, пораженная его физическим совершенством. Да, спящий» он был еще красивее…

Фанни закрыла глаза и не смогла сдержать болезненного стона. Вспомнив все, что с ними случилось, она покраснела от стыда за себя.

Было еще раннее утро, потому что Фанни услыхала в тишине шум тележки, развозившей молоко по домам, и звяканье бутылок. Молочник обычно появлялся около шести, и это значило, что у нее есть время принять ванну. Обычно Фанни первая пользовалась ванной комнатой, ведь, как правило, она поднималась в семь. Ей нравилось рано вставать, да и мыться первой было тоже приятнее.

Стараясь не дышать, она потихоньку сползла с постели и встала на ноги, которые хоть и дрожали от слабости, но все же держали ее. Надо побыстрее уйти из комнаты, ведь стоит Ральфу открыть синие глаза, улыбнуться своей неподражаемой улыбкой и протянуть к ней руку, как она забудет обо всем на свете и ей опять захочется к нему, в постель…

Ну вот это и случилось. Столько времени бороться с собой и… Как же Фанни ненавидела себя за свою слабость.

Вся дрожа, она подняла с пола халат, стоически не обращая внимания на разбросанную одежду Ральфа, и накинула на голые плечи.

Халат был мягкий, шелковистый — подарок мамы на последний день рождения. Милая мама, она все время пыталась как-нибудь приукрасить ее быт. Фанни думала, что никогда не наденет его, такой он был легкомысленный и неподходящий для ее дома и ее жизни. Ее вполне устраивал старый синий халат, который, верно, давно пора было уже выбросить. Однако весна началась в этом году так рано и так бурно, что Фанни пришлось достать мамин подарок и носить, потому что в старом халате было слишком жарко.

Бросив быстрый взгляд на Ральфа и удостоверившись, что он все еще спит, Фанни побыстрее отвернулась, чтобы ее не подвело переполненное любовью сердце. И что она нашла в этом цинике?..

Собрав все необходимое, Фанни выскользнула из комнаты и направилась в ванную комнату.

Нежась в ванне, она испытала истинное наслаждение, однако время от времени сурово напоминала себе, что не имеет права радоваться жизни после всего того, что натворила.

Возможно, Ральф никогда не отказывается от плотских утех, если ему их так откровенно навязывают. Скорее всего, его будущая жена тоже не только целовалась со своим Клиффом… Все равно, это никак не извиняет непростительного поведения Фанни. Если бы она не полюбила в первый раз в своей жизни, ничего подобного бы не произошло. А что, если она уже забеременела?..

От этой мысли она пришла в ужас и резко села в ванне, подняв фонтан брызг и даже залив пол с обеих сторон. Только этого не хватало! Но ведь это вполне возможно. Они так стремительно бросились друг к другу, забыв обо всем на свете, что и об этом не успели подумать. И у нее нет никакого права винить его. Он-то, по крайней мере, пытался вести себя благородно, напомнила она себе, изо всех сил растирая тело полотенцем и безжалостно скручивая волосы в тугой узел. Дважды Ральф пытался уйти и сесть в кресло и дважды она умоляла его остаться с ней. А что, если он нежно целовал и гладил ее лишь для того, чтобы убаюкать и тем самым избежать ее приставаний?

Так нет же, нет! Ей этого было недостаточно! Фанни густо покраснела от этого воспоминания. Она его сама заставила… Такого страстного натиска не выдержал бы ни один мужчина, у которого в жилах течет кровь, а не вода. Закусив опухшую от поцелуев губу, она попыталась взять себя в руки. Если она и дальше будет себя ругать, пусть даже заслуженно, это ни к чему хорошему не приведет. Пора возвращаться, а она еще не решила, как ей вести себя и что сказать Ральфу, чтобы он поверил, будто она больше не желает его видеть. Иначе она опять окажется с ним в постели.