Зловредный старец - Алексей Герасимов

Сейчас я тебя от того и того, за срыв монаршего отдыха и принуждение царя к сверхурочным.

— Ко мне, повелитель, нынче обратились князь Исапет-е-Миро, балаббат Исавелл, пати-мирза Синепес и сипух Азурпаланаи. — ответил Шедад. — Они в серьезном затруднении, особенно посол Инитара.

— Вот как? — подивился я. — А чего к тебе-то? Вроде бы Штарпен посольские дела за собой оставил? Или уже успел свалить их на тебя?

— Нет, ваше величество. — ответил министр царского двора. — Но ведь дворцовый церемониал от посольских дел неотделим. Я постоянно получаю от князя Когтистых Свиней по этому поводу различные поручения, а он, нередко, обращается ко мне за соответствующим советом.

А ты к Караиму из Золотых Колпаков — мне докладывали.

— Также и послы обратились ко мне, когда у них возникло затруднение. — закончил князь Хатикани.

— И какого же рода у них… затруднение? — спросил я. — Не знают точно кому надо взятку дать?

— О, повелитель, тут им впору свою школу открывать. — хохотнул мой первосподвижник. — Нет, они не могут определиться с дарами новобрачным.

— А что с ними не так? — хотелось бы ляпнуть «Деньгами пусть отдарятся», но увы, на мероприятиях подобного уровня это моветон. — И с подарками, я имею в виду, и с новобрачными.

— Дело в том, государь, — тщательно подбирая слова произнес министр, — что невеста и жених, они, гм, несколько разного положения. Все же Нвард из Девяти Столбов всего лишь сын князя, пусть и витязь из Блистательных, а царевна… Это царевна! К тому же родственница инитарского царя! Равные дары им не по обычаю, а неравные умалят достоинство мужа.

Ну точно надо брать деньгами и пофиг на традиции с Мировой Гармонией.

— Знаешь, — чуть подумав ответил я, — думаю выход имеется. Пусть дарят что-то такое, что Нвард и Тинатин будут использовать вместе.

Шедад вздохнул.

— Уже думал об этом, но ведь обычай нашего народа таков, что при разводе свадебные подарки остаются у того, кому их преподнесли. — князь покачал головой. — А неделимое не делится, потому так и прозывается. И послы в этом едины так же.

Я хмыкнул.

— А ты им намекни, что в Ашшории с царевной развести не может ни жрец, ни судья — только палач. Так что пусть дарят неразделяемое и не переживают.

Ну вот и не переживают теперь. Сидят, на танцовище пялятся, ждут следующего выступления.

И Тувия с Лланой тоже. Эти в-шестых. Прислал Висну почетных гостий, понимаешь, чтоб они тут моего стремянного троллили…

— Ну что вы, благородная Птарса. — отозвался Хурам с Большой Горы. — Никто из бычьих плясунов никогда не позволит себе издеваться над быком. Это честный поединок, где зверь, бывает, и побеждает, и максимум что можно допустить на танцовище, это чуть попортить бычью шкуру, чтобы раззадорить и разозлить животное, но не ранить его и не терзать — таких немедля изгоняют из корреры. Верно вы видели, что рати Тумил хлестанул тура своим спатычем, но сделал он это плашмя.

— Честный поединок? — супруга Ториса Карторикса изогнул бровь. — Разве не вы только что сказали, что бык был опоен?

— И мне это было совсем не по нраву, достойнейшая. — ответил Тумил. — Однако именно в этот раз вы наблюдали не бой, а жертвоприношение. Разве в вашей стране не успокаивают жертвенных животных? Во всех же прочих сегодняшних плясках у любого из быков будет шанс.

Парень кривовато улыбнулся.

— Я слышал, у асинов есть традиция бросать людей на арену с хищниками без оружия и одежды — вот тут у бедолаг шансов точно нет.

— Это всего лишь способ публичной казни. — скривилась Тувия, но дальше спор продолжать не стала.

Уж не знаю, осознала, что Тумила фиг перетроллишь, или ее внимание отвлек новый бычий плясун, вышедший на танцовище.

Скоро сказка сказывается… Но время все равно летит еще быстрее. Миновала и неделя гуляний — наступил день бракосочетания Нварда и Тинатин.

Денег из казны ухнули — туеву хучу! Триур, князь Эшпани, даже высказался об этом в том духе, что-де желает моему величеству долгих лет жизни и здоровья, потому как за этот год казна получила уже третий тяжелый удар — похороны Кагена, мою коронацию и свадьбу наследницы, — так что в ближайшие годы от столь масштабных церемоний Ашшории лучше бы воздержаться.

Пришлось его расстроить напомнив, что совершенные лета Асира уже не за горами, и не устроить торжеств по такому поводу будет никак нельзя, не уронив своего международного престижа.

В общем как говаривал мой однокурсник, отслуживший срочную в морской пехоте, «Все пропьем — но флот не опозорим!»

Впрочем, торжества ударили не только по казне, но и по моему рабочему графику — заниматься делами приходилось буквально на ходу, урывками между торжественными церемониями — благо хоть их организацию взяли на себя Валисса, князь Хатикани и Папак из Артавы, не дергая своего пожилого монарха по такой ерунде. Где мне только не пришлось обозначить свое присутствие за эту неделю — в коррере, одеоне, на ипподроме, даже спортивные состязания на марзадаште[14] судить пришлось. А потом там же парад Блистательных, Светлейших, а также первых трех сотен сформированных, наконец-то царских щитоносцев.

Вопрос о том, кого ставить на должность командира последних вызвал серьезные разногласия между Ржавым, Осе Самватини и Яркуном Коваргине — это Светлейших возглавил второй сотник Блистательных (самих конногвардейцев возглавил первый сотник), что вполне понятно, но ведь командир тяжелого полка нового строя, это же тоже вполне себе фигура, и у всех троих главкомов, разумеется, на это место нашлись свои креатуры.

Наивные люди — лично передо мной-то вопрос о том, кого на это формирование назначить, вообще изначально не стоял.

— Не сомневаюсь, князья, что все предложенные вами кандидаты — это достойные и опытные люди. — произнес я, когда все трое наконец выговорились и за столом повисла тишина. — Однако же первый отряд щитоносцев должен возглавить человек не только опытный, но и проверенный в своей верности короне. Серьезно проверенный, так чтоб по полной, имею ввиду. Поэтому пусть полк возглавит Труир, хефе-каракол Благой заставы.