Народ, да! - Автор неизвестен

— Мазила! Даже в белое не попал! — заревели все.

— Зря глотки дерете! — огрызнулся Майк. — Я попал в самое яблочко.

И правда, проверили и увидели, что Майк попал в самое яблочко. И не просто в яблочко, а в самую его сердцевину, и корову присудили ему, точнее, шкуру и жир, потому что сочли его выстрел самым метким.

— Случайно подвезло! — ворчали некоторые.

Тогда Майк еще раз поднял Всех Застрелю и снова попал в самое сердце яблочка. На этот раз он получил четверть говяжьей туши.

— С кем поспорить на другую четверть говядины? — бросил вызов Майк, засыпая порох и забивая пулю в дуло Всех Застрелю.

— Прозакладываю мой охотничий рог с порохом, что тебе это не удастся, малыш! — крикнул кто-то.

Что ж, следующим выстрелом Майк заработал еще четверть говядины. К концу состязания Майк выиграл всю корову и охотничий рог с порохом и запасом пуль.

Ведя корову домой, он довольно улыбался.

— Скажите спасибо, что выручил вас! — заявил он остальным. — По крайней мере вам не придется тащить на себе четверть туши. Я всегда стреляю до пяти. Тогда добыча сама идет за мной… И запомните: в другой раз зовите меня мистер Финк.

Вскоре после этого Майка исключили из всех состязаний, потому что никто не мог его победить. Фермеры, жертвовавшие коров в награду победителю, заявили, что пусть Майк Финк забирает шкуру и жир без единого выстрела, тогда хоть мясо останется в награду прочим стрелкам.

Но Майку стало скучно без состязаний в его родном Питтсбурге. И пришлось ему искать чего-нибудь новенького. Майк давно приметил, что самыми могучими и сильными были гребцы на баржах и плоскодонках, что ходили вверх и вниз по Огайо и Миссисипи между Питтсбургом и Новым Орлеаном. У каждого гребца было что порассказать об опасной жизни на воде и о сражениях с индейцами и с пиратами. Чего-чего, а уж приключений на реке хватало. А только этого и надо было Майку, чтобы не зачахнуть совсем от скуки.

Вот отправился он однажды к хозяину, то есть к капитану плоскодонной баржи — или габары, как ее еще называли, — стоявшей на якоре у причала.

— Хочу наняться к вам на габару! — сказал Майк.

— Я беру только мужчин, — сказал хозяин. — Мужчин, которые умеют стрелять, драться, грести и работать багром. Толкать баржу багром вверх по реке, по такой, как наша Миссисипи, может только полуконь, полукрокодил. А ты еще жеребенок!

Майк ничего на это не возразил. Он только взял со стола капитана оловянную кружку, зачерпнул ею воды в реке и поставил на макушку спящему гребцу, который сидел на палубе. прислонившись к бочке. Потом вскинул Всех Застрелю, прицелился и выстрелил. Оловянная кружка не шелохнулась, но из двух дырочек от пуль Майка на голову спящего полились струйки холодной речной воды и разбудили его.

Он в ярости вскочил.

— Шесть месяцев я не знался с водой! — заорал он. — Ох, и проучу я того, кто окунул меня!

— Еще посмотрим, кто кого проучит! — заорал в ответ Майк. — Со мной никто тягаться не может. Ку-ку! Я кого хочешь перегоню, переборю, одолею в открытой схватке и в состязании по стрельбе. Я первый герой в наших краях. Ку-ку!

А ну-ка попробуй, сразу узнаешь, какой я крепкий орешек! Если ударю, как деревом пришибет. Пройдусь разок топором по деревьям — и вот вам в лесу новая солнечная полянка. Меня хлебом не корми, дай мне подраться. Вот уже целых два дня мне не с кем было померяться силой, и мышцы мои одеревенели, как старый сундук. Ку-ка-ре-ку-у! — И Майк замахал руками, ну точно петух на насесте. — Ку-ка-ре-ку-у!

— А ну на берег, там места больше! — не вытерпел старый гребец.

Их встреча состоялась посреди широкой и грязной улицы. Майк сбросил с себя замшевую куртку, а гребец — красную рубаху. Потом каждый схватил друг друга за шею и стал гнуть и крутить.

— Будем драться по-благородному или свободно? — спросил Майк, имея в виду силовые приемы и грубость.

— Ясно, свободно! А то как же иначе? — отозвался гребец.

— Вот это похвально! — обрадовался Майк. — Так я люблю! Значит, будет веселье. — И он откусил у гребца кончик уха.

Потом наступил ему на ногу, сделал выпад правой в живот, вцепился обеими руками в волосы и приложил лицо врага к своему колену.

Гребец в долгу не остался: он работал ногтями, молотил кулаками. Они с Майком держали друг друга мертвой хваткой, швыряли друг друга с одной стороны улицы на другую. И наконец Майк улучил свою минутку. Одной лапищей он обвил шею противника, а другой ухватил за штаны и поднял в воздух. Донес его до реки и бросил в воду.

— Драться ты умеешь, как настоящий мужчина, — похвалил Майка хозяин. — А вот с работой как, справишься?

Майк показал, как он умеет работать веслом и багром, и отправился в свое первое плавание до Нового Орлеана.

Так он стал гребцом на габаре и носил теперь красную рубашку, коричневые брюки, прозванные «ореховыми бриджами», голубую куртку и кожаную шапку с козырьком.

Из всех молодцов, живших на фронтире, гребцы были самыми сильными. А Майк вскоре доказал, что он самый сильный среди гребцов. Он выучил много песен, в которых пелось о реке, и оглушал всех своим зычным голосом. Его хозяину очень повезло: не пришлось тратиться на сирену, чтобы предупреждать другие суда, что габара идет. У Майка это получалось даже лучше, чем у любой сирены.

По ночам, когда габара пришвартовывалась к берегу, Майк любил потанцевать на твердой земле, а часто и днем он принимался плясать на гладкой палубе, пока габара легко шла сама вниз по реке. У него был зоркий глаз на индейцев и речных пиратов, когда судно приближалось к берегу. Майк научился управляться и с парусами.

А на обратном пути из Нового Орлеана, вверх по реке, он постиг еще много наук. Вот когда начиналась настоящая работа — работа для богатырей, работа для полуконя, полукрокодила. Долгих четыре месяца Майк и другие гребцы сражались с могучим течением реки, чтобы доставить габару назад в Питтсбург. Случалось им и садиться на весла. Но чаще они работали длинными баграми, толкая тяжелую габару против течения. А иногда и «кустарничали», то есть хватались за кусты и ветви деревьев, росших вдоль берега, когда габара проплывала близко, и подтягивали ее. Бывало, что приходилось вылезать на берег и тянуть судно на канатах.

Майк в любой работе был среди лучших — и на веслах, и у каната, и с багром. А вечером он любил размяться в дружеской схватке со своими ребятами или же с кем-нибудь из новых приятелей, с кем свел знакомство на берегу. И вот он уже стал первым гребцом, а потом и рулевым. Он мог провести судно через любые заверти и быстрины, обойти подводные гребни и песчаные отмели. И наконец, стал сам хозяином и капитаном плоскодонной баржи-габары и воткнул в шляпу красное перо.

Но одного красного пера Майку показалось мало. Теперь, когда он встречался на реке с какой-нибудь баржей, он вызывал на бой ее хозяина. Конечно, он всегда выходил победителем и в награду забирал себе капитанское красное перышко и втыкал в свою шляпу. Вскоре с этими перьями он вообще стал походить на вождя индейцев. Тогда-то он и получил прозвище Король Гребцов.

Однажды случилось так, что во время очередного рейса вниз по реке у Майка на полдороге кончились все припасы. Баржа его была загружена нюхательным табаком, и команде не оставалось ничего иного, как жевать нюхательный табак. Но вот на берегу Майк заметил стадо жирненьких овец, и тут же ему пришло в голову, что баранина внесет приятное разнообразие в их меню.

Украсть несколько овец было легче легкого. Но Майк терпеть не мог легких дел.

— Что в них интересного? — говорил он.

Поэтому он отдал приказ причалить к берегу, вскрыл бочку с нюхательным табаком и направился прямиком к овцам. Он дал бедным животным понюхать табаку, ткнул этим табаком им прямо в нос, и когда овечки начали чихать, кашлять и с перепугу носиться кругами, Майк послал своего человека за фермером—хозяином этих овец.

Фермер очень удивился, когда увидел, как его овцы чихают, кашляют и трут потемневшие от табака морды о траву.

— Я вынужден огорчить вас, — сказал ему сочувственно Майк, — пять ваших овец заболели. Я наблюдал такую же картину, вверх по реке. Очень опасная болезнь, она называется «ящур». А главное, очень заразная. Лучше вам пристрелить их, чтобы спасти все стадо.

Фермер испугался насмерть. Он готов был на все, только бы спасти стадо, однако его одолевали сомнения.

— Нет, ни за что не попасть мне прямиком в больных. А ну как заместо этого я попаду в здоровых? Нет, такое дело не одолеть никому! Разве что одному Майку Финку.

Тут Майк Финк скромно и вставил:

— Майк Финк перед вами, это я!

Уговорились так: фермер дает Майку одну здоровую овцу за то, что он пристрелит пять больных. Потом их бросят в реку.

Все вышло, как уговорились, и, пожелав фермеру и его стаду всего наилучшего, Майк поплыл дальше.