Прекрасная притворщица - Сьюзен Джи Хейно

Едва они отъехали от Уорика, как он свернул на узкую дорогу, отходящую от главной. Она петляла и извивалась вдоль Эйвона, и Джулия снова спросила Растмура, в каком направлении они едут, но тот лишь отмахнулся. Разумеется, она напомнила ему, что наиболее логичным для Линдли и Софи было бы поехать на юг, в Лондон, но ее слова лишь вывели Энтони из себя. Он сказал, чтобы она помалкивала и постаралась отдохнуть, пока у нее есть такая возможность. Как будто она могла отдыхать! Джулия была прижата к Растмуру на тесном сиденье, и это вовсе не располагало к отдыху. Очевидно, двуколка предназначалась лишь для коротких дневных прогулок, и к тому же не предполагалось, что в ней будут ехать люди, которых так влечет друг к другу и которые предпочли бы сохранять как можно большую дистанцию. Если бы Джулия последовала совету Растмура и заснула, то скорее всего попросту выпала бы с сиденья на обочину. И Растмур, как она полагала, был бы только рад оставить ее там.

— Как ты можешь быть уверен, что тебе известно о намерениях Линдли? — снова спросила она. — Кажется, ты не понял, что он участвовал в заговоре против тебя.

— Поверь мне. Я знаю, что делаю.

Что ж, похоже, он и в самом деле знал, что делал. Однако Джулия предпочла бы, чтобы он поделился с ней своими планами. Куда они едут? Что будут делать, когда наконец достигнут цели? Понимает ли он, что они скорее всего двигаются навстречу опасности? Вместо того чтобы односложно отвечать, Растмуру следовало бы потратить немного времени и обсудить с ней дальнейший план действий. Все эти раздумья, которым он предавался, лишь раздражали ее и были совершенно бесполезны.

Но она слишком устала, чтобы настаивать. Кроме того, если бы она так не беспокоилась о Софи, ей было бы даже приятно достигнуть, наконец, их места назначения и убедиться в том, что выводы Растмура ошибочны. Без сомнения, это было не слишком хорошо по отношению к бедной Софи, но в глубине души Джулия надеялась, что сейчас они едут в направлении, прямо противоположном тому, где Растмура могла ждать смерть.

Но бедняжка Софи! Невозможно поверить, что она по доброй воле захотела участвовать в заговоре. Конечно, Джулия знала ее не так давно, но просто не могла представить, чтобы Софи бросила горящий факел в окно гостиницы. Джулия была уверена, что Софи ни за что не связалась бы с Линдли по собственной воле.

Растмур натянул поводья, экипаж резко остановился, а через мгновение повернул на боковую дорогу.

Когда они проехали мимо внушительной каменной постройки, похожей на дом сторожа, Джулия нахмурилась. Никто не попытался остановить их, да и сам Растмур не колебался. Впервые с тех пор, как они выехали из Гейдона, он пустил лошадь быстрее. В груди у Джулии что-то сжалось.

Дорожка была такой же ширины, как и та, по которой они ехали все время, но все же было ясно, что это частные владения. Без сомнения, они въехали на территорию какого-то большого поместья. Очевидно, это и была та цель, к которой стремился Растмур.

— Где мы? — спросила Джулия.

— В Хартвуде, — ответил Энтони.

— Это мне ни о чем не говорит, — проворчала она. — Что такое Хартвуд?

— Здесь живет мой друг.

— Линдли?

— Нет. Друг, я сказал.

— Такой же друг, как Линдли?

— Нет. Друг, который не имеет привычки убивать людей.

— Привычки?

— Здесь ты в безопасности.

Джулия не могла сосредоточится: ее внимание привлек огромный аккуратно подстриженный газон, а справа от дорожки — озеро, в котором отражался закат.

Осознав, что сказал Энтони, Джулия повернулась к нему и спросила:

— Ты в этом уверен?

— Это поместье принадлежит моему другу Дэшфорду. Здесь ты будешь в безопасности.

Они обогнули небольшую рощицу, и Джулия увидела огромный дом. Впрочем, он больше походил на дворец. Кем бы ни был этот Дэшфорд, он, очевидно, был состоятельным человеком. В этом доме, должно быть, можно заблудиться. Видимо, именно это и входило в планы Растмура.

— Ты собираешься оставить меня здесь?

Джулия едва справилась с собственным голосом, чтобы не выдать раздражение.

— Я оставлю тебя здесь, — ответил Энтони. — И тебе придется вести себя прилично.

— Этого не будет!

— Будет. Дэшфорд и его молодая жена мои друзья, и с ними ты будешь в безопасности. Я не могу представить тебя как Александра Клеммонса — они слышали это имя и подумают, чего доброго, что ты муж Софи. Лучше всего будет придумать что-нибудь другое. Как насчет Персиваля Нанси? Из тебя получится весьма убедительный Персиваль Нанси, я уверен.

— Нет! Если ты хоть на минуту можешь поверить, что я стану сидеть здесь, пока ты едешь навстречу собственной гибели, то ты…

— Ты останешься здесь до тех пор, пока я не дам знак, что ты можешь отсюда уехать, не подвергая себя опасности. Это больше не обсуждается. Ты остаешься у Дэшфордов и ни при каких обстоятельствах не откроешь им ни своего настоящего имени, ни того факта, что ты женщина. Понятно?

— Вполне понятно, — пробормотала Джулия сквозь зубы.

Боже, она едва могла поверить своим ушам. Он оставляет ее здесь? Он ждет, что она будет терпеливо подчиняться его приказам? В таком случае он просто идиот.

Нет, это она идиотка. Как она могла не понимать, что происходит? Разумеется, Растмур не видел необходимости в том, чтобы понукать лошадь или задавать вопросы встречным. Он с самого начала поездки знал, что Линдли отправился в противоположную сторону. Боже, он привез ее сюда просто для того, чтобы избавиться от нее, как от какой-то ненужной вещи. А сам все это время отлично знал, что Линдли повез Софи на юг, в Лондон.

Последняя возможность переубедить Энтони была потеряна, когда на пороге дома показался лакей, спешащий их встретить. Передав ему поводья, Энтони предоставил Джулии выбираться из двуколки самой. Он бросил на нее предостерегающий взгляд, а затем привычно широкими шагами направился к входной двери. Еще несколько слуг поприветствовали его. Казалось, все хорошо знали и любили Растмура, Джулия же почувствовала, как на нее устремилось сразу несколько пар любопытных глаз.

— Я рад снова вас видеть, милорд, — произнес дворецкий Дэшфорда, спеша им навстречу.

— Благодарю, Уильямс, — ответил Растмур, передавая свою перепачканную шляпу и перчатки горничной. — Простите нас за это неожиданное вторжение, но, возможно, вы уже догадались, что на пути мы столкнулись с непредвиденными неприятностями.

— В самом деле? — Уильямс мастерски игнорировал неподобающее состояние их одежды. — Я уверен, что его сиятельство будет счастлив услышать о вашем прибытии.

— Да, я тоже в этом уверен. Я буду благодарен вам, если вы также сообщите ему, что со мной прибыл мой хороший друг, мистер Персиваль Нанси.