Безмятежное зло - Яна Розова

Катя говорила счастливым шепотом, будто боялась вспугнуть удачу.

– Ох, Катя! Вспомнила бы раньше – раньше и нашли бы твоего мужа. Пришлю тебе ссылку на страничку сообщества, а ты спишись с кем-нибудь из Гривасов… Например, с вот этим парнем – Демисом Гривасом. Он по возрасту ближе всех к Лукасу. Спишись и скажи – мой муж погиб, я так переживаю. Хочу с вами по скайпу поговорить, поняла?

– Поняла, – Катя судорожно вздохнула. – Но что я скажу по скайпу?

– Не парься, сейчас приеду, и все решим!

…В доме стояла тишина, потому что детей Катя отправила к бабушке в поселок, расположенный где-то в Гродинской области. Катя виновато пояснила, что она все время взвинчена до предела и срывается на детей, чего никогда прежде не было.

– Это все он виноват! Он меня переменил, перестроил, я теперь – другое существо. Не знаю, может, я стала плохой, – Катя опустила плечи и села в кресло возле компьютерного стола. И вдруг обернулась: – Но я стала более живой!

– Сила любви, – Феня закатила глаза.

– Смейся, смейся! Когда-нибудь и тебя накроет!

Ах, как Фене хотелось рассказать, что именно она разрабатывала все те манипуляции, которые помогли Кате обратить внимание на Лукаса и полюбить его! Но это было табу.

Не заметившая переживаний консультанта детективного агентства Катя рассказала: она списалась с Демисом Гривасом, попросила встречи через скайп, он не отказал – обещал выйти на связь в ближайшее время. Демис изучает русский язык, поэтому можно рассчитывать на полноценное общение.

Катя вышла в скайп, вскоре на мониторе компьютера появился и сам Демис. Он выглядел как любой российский студент, только был значительно более волосат и лохмат в сравнении со среднестатистическим россиянином 20 лет. Майка с Че, джинсы. Демис вышел на связь из уютной комнатки с большими, полными синего неба окнами.

– Демис, позови к компьютеру Лукаса! – Скомандовала Феня, использовав фактор неожиданности.

Лицо Демиса вытянулось:

– Какой Лукас? – Спросил он с сильным акцентом.

Его выдал взгляд – «Нас раскрыли!» – направленный чуть выше камеры его компьютера. Феня хмыкнула, не сомневаясь, что там находился Лукас. Ее клиентка была не менее сообразительной:

– Лукас! – Вскрикнула Катя, подскакивая к компьютеру. – Ты мерзавец!.. Как ты мог так со мной поступить!

Следом поклонница Сент-Экзюпери добавила несколько непечатных выражений, что заставило Феню разразиться аплодисментами. И – словно бы матерщина была магией – на экране возникло лицо Катиного беглого супруга с влажными от слез карими очами.

– Катенька, не сердись! Катенька…

– Какой же сволочью надо быть, чтобы удрать от меня и от детей! – Заорала Катя. (Тут Феня вспомнила слова Славовны: «Не зли интеллигентного человека, а то сам виноват будешь!»). – На хрена ты это сделал, зачем?!.. – Катя задохнулась собственной яростью.

– Если я скажу, то ты меня разлюбишь, – шмыгал своим большим греческим носом Лукас. – Катенька, я не могу, чтобы ты меня разлюбила!

Феня бросила взгляд на Катю – над ее головой заискрило. Позвенела небольшая пауза.

– А лучше, чтобы я похоронила тебя, гад?.. – Произнесла Катя таким тоном, что всем стало страшно. – Черт бы тебя побрал, Лукас, с твоей любовью!

У Лукаса вытянулось лицо, он просто не мог найти нужные слова.

Катя села на пол перед компьютером и устало опустила голову в ладони – ее охватило полнейшее оцепенение, отток сил, эмоций и чувств после большого потрясения. Феня, которая вдруг попала в кадр на мониторе Гривасова компьютера, не стала ее утешать.

Именно в этот момент Лукас увидел и узнал советника брачного агентства «Юдифь». На лице грека отразилось удивление, он уже открыл рот, чтобы рассекретить ее роль в организации своего семейного счастья, но Феня приложила палец к губам и нарочито громко произнесла:

– Здравствуйте, Лукас. Меня зовут Александра Фенина, я работаю в детективном агентстве «Просто Бонд». Мы проделали кое-какую работу и обнаружили ваше местонахождение, господин Боев. Теперь нам с Катей надо обсудить ситуацию. – Пользуясь тем, что Катя продолжала тереть пальцами глаза и размазывать по лицу слезы, Феня подмигнула Лукасу. – Мы сообщим вам наше решение!

Захлопнув крышку ноутбука, Феня задала вопрос:

– Почему ты не спросила – с чего это Лукас надумал смыться?

– Не поверишь, так разозлилась, что забыла!

– Тогда будем снимать стресс!

Выудив из своей сумки предусмотрительно запасенную обморочную бутылку коньяка, Феня поискала глазами бокалы. Катя, увидев бутылку, улыбнулась сквозь слезы.

Феня шла, шла, шла

Феня решила проведать отца и Валерку, которые теперь дислоцировались неподалеку друг от друга – на разных этажах одной больницы. Сев в троллейбус на остановке у Катиного дома, Феня… проснулась на конечной, проехав половину города от нужного места. Сто граммов коньяку сделали свое дело.

Открыв глаза, Феня первым делом увидела перед собой «билетчицу» (слово из детского лексикона Варьки). По гродинскому обычаю, она была накрашена как звезда борделя и одета, как французы зимой 1812 года.

– Девушка, приехали! – Сказала билетчица пропитым голосом. Кажется, она сочувствовала бедной пьяной бомжихе, заснувшей в траллике. – Выходите!

Краснея, Феня покинула троллейбус.

Вот так она и оказалась в нижней части города, в самом начале бульвара. Где-то тут находился ледовый дворец, в котором занимались хоккеем Фенины племянники. Феня припомнила, что в это время они должны были мотаться по льду с клюшками в руках, и решила полюбоваться зрелищем.

Потоптавшись на углу Вокзальной улицы, консультант детективного агентства таки смогла обнаружить слона, то бишь, ледовый бокс: белая крыша, похожая на толстое стеганое одеяло, накрывшее продолговатую коробку, хитро пряталось посередине улицы. Списав приступ невнимательности на остатки коньяка в организме, Феня направилась к боксу.

Буквально тут же она увидела галлюцинацию: ее родная мама, наряженная в розовенькую с опушкой курточку и натянутый по самый нос розовый беретик (Кристина Петровна страшно боялась простудиться даже в сорокаградусную жару), шла под ручку со стройным высоким блондином.

Руководствуясь своим врожденным чувством справедливости, Феня вырулила навстречу парочке.

Увидев дочь, Кристина Петровна приняла рассеянный вид, однако избежать лобового столкновения уже было невозможно. Зато на лице (конечно же!) Богдана отразилась искренняя радость:

– Александра! Вы хотите посмотреть, как играют мальчики?

Феня любовалась ситуацией. Мама выглядела так, будто другие девочки поймали ее за игрой чужими игрушками, Богдан продолжал открыто и дружелюбно улыбаться – как ни странно, он не осознавал всей неловкости ситуации. Пахло жестким сюром.

– А мама уже видела игру? – Невинно поинтересовалась Феня, приближаясь к прячущей глаза Кристине Петровне.

– Там холодно, – буркнула любящая бабушка. – Что это тебя сюда занесло, Саша?

– Значит, Богдан, ты встречаешься с моей мамой? Почему не говорил об этом?

Богдан просиял, будто выиграл сто миллионов и теперь давал интервью об этом на первом канале:

– Все произошло совершенно неожиданно, – сказал он, переводя взгляд своих ласковых глаз на Кристину Петровну (та продолжала поджимать губы). – Саша, я понимаю, почему тебе это все неприятно. Только у нас с тобой все равно ничего не получилось бы…

Феня подняла брови, чувствуя, что в ее мозгу вдруг стали активно рождаться вопросы. Пока у этих вопросов не было четких формулировок. Они больше походили на новорожденных котят – бесцельно бродили, натыкаясь друг на друга, а больше ничего.

Кристина Петровна впервые посмотрела на дочь прямо.

– Так ты, Саша, влюблена в Славу? – В ее душе боролись эгоизм и материнская любовь. – Слава, но ты ничего не говорил об этом…

– Почему «Слава»? – Феня насторожилась.

– Я вспомнил свое настоящее имя. Меня зовут Вячеслав Горяинов.

– А что еще вспомнил?

– Больше ничего.

– Что же, – широко улыбнулась советник брачного агентства, – рада была вас видеть, до свидания!

Уходя, Феня заметила, как изменилось лицо мамы – она будто спала, а теперь проснулась. Было забавно думать, что мама чувствует себя виноватой, отбив мужчину у родной дочери. Будь у Фени другая родительница, Феня избавила бы ее от необоснованных самоистязаний, сообщив, что между ней и Богданом ничего не было и быть не могло, но Феня свято верила в Кристину Петровну: она никогда не изменяла единственной страсти своей жизни, а именно любви к себе самой.

Теперь Феня отправилась домой. Хотелось есть, но хотелось и праздника. Вспомнив, что Валерка в коме и не пригласит ее на суши, она позвонила в суши-кафе и заказала себе восемь роллов «Филадельфия» на дом.

Ехал Грека через реку

И суши были доставлены, и жизнь готовилась улыбнуться Фене, когда затрещал телефон.