Подземелья Хейвена - Саймон Грин

– Минутку, – нахмурилась Изабель, – но что с нами может случиться, коль скоро Шторм защитит нас от магии Домейна?

– Я могу защитить вас именно от магии, – вмешался Шторм, – но Домейн очень сильный колдун. Он может оживить трупы убитых и призвать их на помощь. Он может заставить сражаться с тобой сам дом. Если я стану защищать вас от этого, вы окажетесь открытыми для его магической атаки.

– Успокойся, – усмехнулась Изабель, – мы сумеем постоять за себя.

– Думаю, сумеете, – согласилась Джессика. – Вы же знаменитые Хок и Изабель, не так ли? Если то, о чем твердит молва, верно хотя бы наполовину, вам предстоит обыкновенная прогулка, как, скажем, в парке.

– Молва лжет, – холодно улыбнулся Хок, – про нас говорят неправду. На самом деле, мы еще страшнее.

– У вас появилась возможность доказать это.

Изабель взглянула на Джессику и погладила рукоятку меча. Хок снял с пояса свой топор и повернулся к Барберу.

– Бесполезно спрашивать, остался ли у вас хоть один «дух огня»?

– К сожалению, все, что у нас было, мы сожгли в Преисподней.

– А кроме этих камешков ничего?

– Ничего, что в данном случае могло бы оказаться полезным. По-моему, вы теряете время. Вам надо всего лишь пройти по улице и показать, на что вы способны. Я буду рядом, даже если вы меня не увидите. Давайте же, не заставляйте Домейна ждать.

Хок кивнул и, накинув капюшон, вышел под дождь. Изабель, одарив Винтер презрительным взглядом, поспешила за ним.

– Прогулка в парке, – фыркнула она. – Когда ей приходилось в последний раз гулять в городском парке?

Хок и Изабель, не скрываясь, шли посреди улицы. Пусть Домейн увидит их. Они обогнули хохочущую толпу, изнемогающую от собственного веселья, и стали пробираться сквозь завалы. Хок постоянно осматривался, но кругом не было ни малейшего движения, и лишь шум дождя нарушал тишину.

Они прошли уже половину пути, как вдруг из низких туч брызнули огненные стрелы молний. Широкая трещина зазмеилась вдоль по мостовой, но молнии пропали, не коснувшись обоих Стражей. Хок бросился вперед, Изабель поспевала за ним. Хотя магия Шторма и защищала их, Хок вовсе не собирался испытывать ее на прочность. Дом волшебника угрожающе нависал над ними, в его окнах горел странный свет. Хок, распахнув дверь ударом ноги, ворвался внутрь, а молнии по-прежнему бессильно били в землю перед крыльцом. Изабель захлопнула дверь и привалилась к ней спиной.

Минуту оба отдыхали, переводя дыхание и осматривая темную прихожую. Хок молча показал на лестницу, и Изабель так же молча кивнула. Они медленно двинулись вперед, проверяя каждую ступеньку, вглядываясь в каждую тень. Почти вся лестница осталась позади, как вдруг входная дверь внизу с грохотом распахнулась. Хок и Изабель мгновенно обернулись, готовые к бою. На пороге стоял мертвец, по его лицу и немигающим глазам стекали капли дождя.

Хок сбежал по ступенькам и, подняв топор, устремился на него. Широкое лезвие секиры сверкнуло и глубоко вонзилось в холодную грудь. Мертвец пошатнулся, но устоял. Синие руки протянулись к горлу Хока, а бесцветные губы искривились в торжествующей улыбке, улыбке Домейна. Выдернув топор, Хок отскочил и обрушил новый удар на бедро противника. Мертвец рухнул, как сноп, и Хок, упершись ногой ему в живот, старался высвободить лезвие из раны. В следующую секунду посиневшие пальцы трупа обхватили его щиколотку и сжали, точно тисками. Скривившись от боли, Хок обеими руками потянул за рукоятку и вырвал топор из раны. Брызнула черная кровь, но пальцы мертвеца сжались еще сильнее. Стиснув зубы, чтоб не закричать, вне себя от ярости Хок, размахнувшись, как дровосек, опустил секиру на шею трупа. Лезвие рассекло тело и глубоко вонзилось в деревянные половицы. Голова, скрежеща зубами и вращая глазами, покатилась к двери, но хватка пальцев ничуть не ослабела, труп начал судорожно корчиться, словно пытаясь встать. Внезапно рядом очутилась Изабель и двумя точными ударами отсекла мертвецу кисти. Хок отпрянул назад и с трудом оторвал их от своей ноги. Даже брошенные на пол, кисти продолжали угрожающе шевелиться, словно громадные пауки. Обезглавленное тело уже выпрямлялось во весь рост, но Изабель, взмахнув мечом, подрезала ему сухожилия, и труп бессильно распластался на полу. Сквозь шум дождя послышался мягкий топот. Из серой пелены появлялись новые темные фигуры, угрожающе протягивая к Стражам окоченевшие руки.

Хок, выругавшись, метнулся к двери и захлопнул ее, навалившись всем телом и задвигая засов. Изабель помогала ему. Заперев дверь, Хок быстро оглянулся.

– Хотел бы я знать, есть ли тут черный ход? Изабель взглянула на него.

– Ты думаешь, нам лучше удрать?

– Кажется, это не худшая мысль. Мне как-то не по себе среди ходячих покойников.

– А как, по-твоему, посмотрит на нас Дружина Молота, Винтер, Барбер? Мы станем для них посмешищем, если пустимся наутек.

– Предпочитаю, чтоб надо мной смеялись, чем плакали… над моим трупом, – Хок нахмурился. – Но ты права. Бежать нельзя, нам надо отвлекать Домейна, пока Барбер не доберется до него. Иначе этот ублюдок уничтожит черт знает сколько людей.

– Что ты предлагаешь? – спросила Изабель. – Оставаться здесь и сдерживать мертвецов, пока Барбер не сделает свое дело?

– Ну, нет, – решительно заявил Хок, – их слишком много, и если все они так же упрямы, как их дружок, сдержать всю ораву будет трудновато. Для нас с тобой не нужно столько ударов, хватит и одного, чтобы поставить в неловкое положение. Мы даже не можем помешать им войти в дом. Дверь не продержится и пяти минут. У меня есть лучший план: мы поднимемся по лестнице, найдем Домейна и изрубим негодяя в куски. Полагаю, это здорово отвлечет его внимание.

– Неплохо, – одобрила Изабель, – только защитит ли нас магия Шторма от его атак с близкого расстояния?

– Может, ты предпочитаешь сразиться с мертвецами? – осведомился Хок.

– Н-да, не будем терять время, идем…

Она не успела договорить. Из боковой комнаты на них бросился обезглавленный труп, подняв сжатые кулаки. Хок и Изабель отпрянули друг от друга и одновременно обрушили на труп удары с двух сторон. Топор Хока отшвырнул мертвеца на стену, и в следующую секунду Изабель пронзила мечом бедро. Тело стало заваливаться влево. Хок снова взмахнул топором и отсек правую ногу мертвеца чуть выше колена. Оставив труп, пытающийся ползти за ними на руках, Стражи бросились вверх по лестнице. Входная дверь гудела и устрашающе трещала под тяжелыми ударами. Со звоном разлетелось оконное стекло. Хок и Изабель, не оглядываясь, бежали по ступенькам на второй этаж.

Барбер, не спеша, шел по изуродованной улице, невидимый ни для живых, ни для мертвых. Меч он держал наготове, но не думал, что его придется пустить в дело. Никто не знал о его присутствии и не должен узнать, пока он не всадит в Домейна пять дюймов железа и не положит конец этим глупостям. В конце концов, что бы ни говорила Джессика, в девяти случаях из десяти дело решал именно меч Барбера. Шторм может бормотать заклинания, Макреди – молоть языком, Винтер – изобретать хитроумные планы, но без него, Барбера, они беспомощны, как котята. Точку во всех делах ставит острый меч. Вот почему Барберу нравилось в Дружине. Он твердо верил – для того, чтобы остановить убийцу, его надо убить!