Ташкент: архитектура советского модернизма, 1955–1991. Справочник-путеводитель - Борис Чухович
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дворик с бассейном в микрорайоне Ц-5. Кон. 1960-х
Застройка микрорайона Ц-5 и спорткомплекс «Буревестник». 1977
ПОИСК ОПТИМАЛЬНЫХ РЕШЕНИЙ
Представление о красивом, современном и комфортном «городе будущего на Востоке» вступало в противоречие с необходимостью строить быстро и дешево — в результате землетрясения тысячи человек остались без крыши над головой. Но именно амбиции создать максимально современный и привлекательный город, а также просто здравый смысл не позволяли проектировать этот новый Ташкент как однообразный монотонный город, застроенный малым количеством типовых серий — тем более когда речь шла о центральных районах. Несмотря на экономию и спешку, нужно было учитывать и особенности климата, и традиции жизненного уклада — как реальные, так и существующие в представлении проектировщиков, приехавших восстанавливать Ташкент из разных частей СССР.
Для беспрецедентных масштабов восстановления и нового строительства возможностей местных проектных институтов и строительной индустрии Узбекистана было явно недостаточно. Поэтому Ташкент фактически превратился в грандиозную стройку, в которой участвовали все республики Союза. Территория эпицентра землетрясения, обозначавшаяся на строительных чертежах литерой «Ц» была поделена на части с разными номерами и распределена между РСФСР, Украинской ССР и местными архитектурными институциями: так, микрорайоны Ц-1 и Ц-2 проектировали архитекторы из Москвы (а строили москвичи и киевляне), Ц-13 — из Ленинграда, Ц-4, Ц-5 и Ц-6 — из РСФСР (и бригады строителей прибывали в Ташкент на «стройпоездах» из разных городов, например из Свердловска, Челябинска и Новокузнецка), Ц-7{9} и Ц-15 — из Киева, а Ц-27{21} проектировал институт Ташгипрогор.
Проектированием микрорайонов Ц-4, Ц-5 и Ц-6 с населением по 2–2,5 тысячи человек каждый занимались два союзных института — Гипрогор и ЦНИИЭП жилища. Первый отвечал в основном за планировочное решение территории, второй — за разработку непосредственно жилых домов на базе уже существовавших типовых серий.
Предложенное Гипрогором планировочное решение исходило из уже сформировавшихся к середине 1960-х представлений о том, как должен быть устроен микрорайон. В основу был положен принцип свободной планировки с учетом рельефа местности и ступенчатого обслуживания населения, то есть, расстояние до объектов социальной инфраструктуры от подъездов домов не должно было превышать установленные радиусы. Жилые дома были сгруппированы вокруг расположенных в центральной части микрорайонов детских садов-яслей и школ. Ведущие к ним пешеходные дорожки не должны были пересекаться с автомобильными проездами. Эти принципы опробовались и дорабатывались еще в первых микрорайонах РСФСФ и к середине 1960-х стали уже общим местом в советской градостроительной теории (хотя на практике они воплощались далеко не всегда). Однако для новых центральных жилых районов Ташкента были разработаны варианты дополнительного улучшения архитектуры и жилой среды и их адаптации к местным условиям.
Среди ключевых принципов, которыми руководствовались специалисты институтов Гипрогор и ЦНИИЭП при проектировании микрорайонов[151] Ц-4, Ц-5 и Ц-6, был принцип создания максимально разнообразной застройки, насколько это было возможно в условиях советского типового домостроения. Как писала позже архитектурная критика, «жилой массив, построенный РСФСР, является одним из наиболее удачных по своему архитектурно-планировочному и композиционному решению. Авторы использовали широкую палитру различных типов домов, что позволило придать застройке выразительный характер»[152]. Авторы искали способы сделать жизнь в панельных домах в жарком климате комфортной и находили во всех домах «палитры» разнообразные, более или менее удачные варианты.
4-ЭТАЖНЫЕ ДОМА
В микрорайонах Ц-4, Ц-5 и Ц-6 использовались три основных типа домов. Самыми популярными были четырехэтажные многосекционные дома серии I-310-И/64[153], разработанной ТашЗНИИЭПом[154] на основе более ранней серии I-310[155]. Четырехэтажные секционные дома, вытянутые по горизонтали, по своему образу были ближе всего к типичным хрущевкам, хотя и адаптированным к жаркому климату. В каждом таком доме было 80 квартир, из которых 8 однокомнатных, 32 двухкомнатных, 34 трехкомнатных и 16 — четырехкомнатных[156]. Для этих домов изначально было обязательным сквозное или угловое проветривание, а также приквартирные летние помещения-веранды (по сути — расширенные лоджии), защищавшие жилые комнаты от прямых солнечных лучей. После 1966 года в домах этой серии была увеличена площадь кухонь и передних, сокращено количество проходных комнат, запроектированы раздельные санузлы, а также была увеличена глубина и площадь веранд, чтобы предоставить жильцам больше места в этих летних помещениях и лучше защитить квартиры от перегрева — веранды служили «промежуточным слоем» между палящим солнцем и панельными фасадами, кроме того, они были дополнительно снабжены бетонными солнцезащитными решетками. При этом, как отмечалось через несколько лет, бетонная солнцезащита, прогревшись в дневное время, ночью начинала отдавать тепло, «создавая тем самым тяжелые микроклиматические условия в летнем помещении как раз в тот период (вечерний), когда их начинают активно эксплуатировать»[157].
9-ЭТАЖНЫЕ ДОМА
Вертикальными доминантами, придававшими «выразительный силуэт застройке», стали 9-этажные жилые дома двух типов (точечные и галерейные), разработанные московским ЦНИИЭП жилища[158]. В микрорайоне Ц-4 девятиэтажные жилые дома составляли 64 процента общего жилого фонда, в Ц-5 — 37,2 процента.
Ц-4: 9-этажные дома башенного типа и 4-этажные дома, за ними — 9-этажные галерейные дома. 1960-е
9-этажный галерейный дом (№ 36) в микрорайоне Ц-5. 1968
Наименее престижными и комфортными из девятиэтажных серий были галерейные секционные жилые дома, предназначенные для семей малого и среднего состава. Они включали в себя 1-, 2- и 3-комнатные квартиры (схема 3–2–2–1–2–3 на секцию). При этом применение галерей, то есть, фактически, длинных общих балконов-коридоров с одной стороны здания, из которых жильцы домов попадали в свои квартиры, в дальнейшем было признано не соответствующим климату Ташкента: летом эти открытые галереи перегревались под солнечными лучами и в темное время суток начинали отдавать тепло, что «оказывало влияние на проживающих и тяжело сказывалось на их самочувствии»[159], а в осенне-зимний период из-за своей небольшой глубины галереи были слишком доступны для осадков и ветра, иногда в зимнее время на полах галерей образовывалась наледь, что сильно осложняло жизнь владельцам квартир.
Более комфортабельными были односекционные 9-этажные дома башенного типа с 3-, 4- и 5-комнатными квартирами (серия 132–62). Всего в каждом доме было 36 квартир, по четыре на этаже. Эти дома состояли из двух поставленных зеркально по отношению друг к другу П-образных в плане блоков, объединенных внутренним двориком-шахтой, в котором размещались лифты и где находились входы в квартиры. В этот дворик были обращены летние помещения-веранды, которые таким образом всегда были затенены — ведь в дворик-шахту не попадали прямые солнечные лучи, он был закрыт со всех сторон
