Волшебник-юнлинг - E. ea I
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дадли завис в тетрисе, Вернон завис на дороге, Петунья воображала варианты вертикальных клумб, Гарри-Грегарр читал — машина катилась по шоссе Англии на юго-запад. В окне иногда мелькали деревеньки, на дома которых все пялились, сравнивая себя с другими. В основном каменные, деревянные целиком и на каменном первом этаже, а кирпичный новодел в глубинке едва ли строился. Обязательно встречался дом, увитый плющом. Один раз пыхтел старый тепловоз, тащивший вагоны с углём, и дважды рядом с шоссе гремели электропоезда с длинными вереницами грузов.
Годрикова лощина — глушь та ещё. Деревенька примерно на сотню домов, большей частью выстроившихся вдоль петляющей брусчатой дороги. Автомашины тут считались редкость или роскошью — ни одного дома с гаражом! Зато коняга тащил телегу с сеном, зля мистера Дурсля за рулём. От бибиканья животина выбросила яблоки, полностью миновать которые у колёсного транспорта не получилось.
Стоянка обнаружилась у единственного паба — тут уже стояли припаркованными джип и седан. Семейство тут же ринулось в уборные, оставив фунт на тарелке у старинной кассы с крупными кнопками и ручным механизмом прокручивания чековой ленты. За барной стойкой стоял рыжий мужчина с проседью на висках и квадратным подбородком с ямочкой, его цепкий взгляд равнодушно прошёлся по маггловскому семейству, которое явно ничего не будет заказывать и уберётся побыстрее. Бармен не обратил внимания на то, как младший мальчик в бейсболке слегка задержал взгляд на газете в руках старого сквиба в несколько отделённой части зала. Репортёры отсутствовали.
Выходящий по утрам «Ежедневный пророк» светил затравленной рожицей Рона Уизли, раз от раза испуганно вздрагивающего от вспышки колдофотоаппарата, проявившей все веснушки на мертвенно бледном лице отрока, находившегося в больничном холле, судя по интерьеру и контексту события. Заголовок гласил: «Сова-убийца Мальчика-который-убил атаковала его друга Рона Уизли».
А в туалете Поттера в отделении для подтирок привлекла нарезка более старого номера «Ежедневного пророка». Как раз сверху выделялся кусок текста:
Комментарий от авторитетного сокурсника, Драко Малфоя: «Отморозок Поттер накануне заживо испепелил профессора и потом как ни в чём не бывало жрёт на пиру, даже не блюя! Ой, извините за эмоциональность, профессор Квиррелл хорошо учил…»
Через несколько минут странная семейка собралась на улице у паба.
— Поттер, где он? — раздражённо цедя и расстёгивая верхнюю пуговицу рубашки из-за жары в погожий летний день.
— Дайте мне руки, — надев очки-велосипеды и поправив панаму от солнца, он повернулся лицом к центральной площади и поднял обе руки, разведя в стороны.
— Ах!.. — Петунья взялась и увидела…
Массивный памятник, выглядящий подобно обелиску, посвящённому местным участникам Второй Мировой Войны. Каменные изваяния Джеймса и Лили Поттер, у матери маленький мальчик на руках, ещё без шрама. Тёмный гранит оказался заляпан зелёной эктоплазмой, причём исключительно фигура матери с сыном.
— Клятые ненормальные, чтоб вы все в Аду горели! — выругался Вернон, когда взялся за руку и тоже увидел памятник посередь площади, которую он точно проезжал по самому центру, но ни в какой памятник не врезался. Самые заборные ругательства достались усам, а ручонку мальчишки он сдавил почти до хруста, не заметив.
— Я ничего не вижу. Мама? Папа? — Дадли заволновался, держась за одолженный фотоаппарат.
Поттер поморщился — экстренно потребовавшийся приём Сила Тела сбил Ощущение Жизни. Он высвободил руку из хвата бывшего боксёра и взялся за предплечье кузена.
— Снимай, Дадли, — буркнул Гарри-Грегарр.
— Вау… Фу-у, что это за зелёная мерзость? — Дадли дважды переменился в лице.
— Тьфу, ненормальные! Все тут ненормальные, абсолютно все. Никакой ремонт тут невозможен! Поехали, — сердитый мистер Дурсль весь исплевался.
— Вернон, я хочу увидеть дом и могилу родной сестры, — мрачная Петунья заняла сторону племянника.
— Идите, — процедил Дурсль и с громким хлопаньем дверцы заперся в машине как в спасательной капсуле звездолёта.
— Это эктоплазма, кузен, её оставляют призраки. Ты будешь фоткать или тоже спрячешься в машине? — произнёс Поттер, которого неприятно тронуло поведение Дурсля, зациклившегося на неприятии всего магического.
— Я… я подожду с папой, — и торопливо залез в душегубку.
— Идёмте, тётя, нам определённо дальше, — Поттер отвернулся от трусишек, чьи страхи понятны, но неприятны. Все труды по мягкому Убеждению Силы катились псу под хвост! Стоило заранее предположить, что культовые объекты волшебников будут сокрыты от магглов.
— Мгм… Хоть бы кто убрал эту… эктоплазму, — старшая сестра в детстве любила младшую сестру, пока магия не перебежала им дорогу. Тем не менее, она сама когда-то смирилась с подброшенным ребёнком, потому что — родственников не выбирают.
— Угу, странно это. Любой ученик Хогвартса за первые курсы осваивает заклинание Скурж.
— А ты его не выучил.
— Угу… Это программа третьего курса, но некоторых Пивз достаёт уже с первого, вот им приходится пораньше, — поделился Поттер, широко шагая вперёд по узкому тротуару, отделённому бордюром от проезжей части.
Петунья оглянулась на машину с мужем и сыном, опасаясь, что Вернон может психануть и бросить их тут. Женщина остро пожалела, что поддалась на уговоры Поттера, но раз уж она здесь, то обязана побывать на могиле сестры и почтить её память, а потом поставить свечку на воскресном молебне в церкви Литтл Уингинга.
Дома в этой деревне походили один на другой, стиль как в Косой аллее. Пусто и тихо, словно все в одночасье сбежали.
— Господи боже, — Петунья прикрыла рот свободной ладошкой и едва не споткнулась.
Из-за поворота показался полуразрушенный дом. Первый этаж цел, а правую часть второго снесло, причём обломки до сих пор валялись в саду. Особняк был вдвое больше дома Дурслей. Его окружала каменная стена взрослому по грудь. Спереди просторная лужайка, позади заросший сад. Всего земли где-то с акр.
Ощущение Жизни помогло Поттеру по растениям, разросшимся снаружи и внутри дома, судить о планировке. Вход с правой части вёл в холл с лестницей напротив и пристройкой-верандой справа. Здесь же находился декоративный камин, никогда не топящийся, но имевший по бокам две ниши под жаровни для разговоров по каминной сети через пламя. Второе окно слева от входа — кухня. Дальше просторная гостиная и столовая.
