Подлежит Удалению - Евгений Леган

– (Заторможено) А у нас… – поёжился, – и вторая бутл… есть?

– (Эротично) Ну конечно, глупыш. Конечно же, есть ещё одна. Я обо всём позаботилась. Всё предусмотрела. Всё… – демонстративно выпустила язык.

Девушка разжала пальцы, и бутылка выскочила из ладони с грохотом упав.

– Ой, – прикрыла ротик, – случайно…

Стекляшка рухнула, но так и не разбились. Интерес к ней быстро угас.

Указательный пальчик активно задрыгал на потаённое место под столом. Лярва просто не могла сидеть на коленях ровно. Косило. Ёрзала как на шесте. То ноги задерёт, то башку до пола опустит. Повсюду мельтешит. На шее повиснет. Подобно кошке вотрётся в живот. Местами липнет сродни пиявке, которая шибко старается укусить. Парень буквально скручен. Нет никаких нормальных шансов отлипнуть, хотя-я-я… в таком положении только на пользу. Когда выдастся ещё момент титьку помять. Одна беда – молодой организм обмяк. Пошла совершенно другая реакция. Хотелось спать.

Скрепя сердцем, миру явилась ещё напасть. Склянка с чудесным эликсиром пойла внутри. Тяжело. Тягостно. Вяло и уныло. Да, Лоя всё ещё способствовала чужой недееспособности, но каким-то чудом вместо рук, он сумел дотащить тару поочерёдно ногами. Еле докатил ту стекляшку, извиваясь в объятиях скрученный змеёй. Один пальчик. Второй. Пока пытается поднять, зараза вертит круги другой рукой. Едва звучит знакомый, стеклянный стон, как внимание переключается на стол. Темп сбавляется. Затихает. Взгляду льстит яркая этика. Повезло.

– (Опьянённо) Неважно, – взмахнула, – нам стакашки не нужны. Открывай. С горла попьём… Так, даже, – ущипнула за шею, – романтичнее будет…

Ладонь дёрнулась и чуть ли не уронила винцо. Заторможенные движения. Запоздалая реакция. Разум быстро затупляется, растворяясь в слабоумии.

Последним актом прелюдии становится затычка, неумело пущенная в рот. Гадюка с радостью захотела испить первой. Выхватила. Ребром ладони сбила торчащую пробку как в кино. Будь обычная крышка из-под газировки – глупышка кожу бы себе содрала. Если не кожу, так повыплёвывала зубы, стараясь откусить.

Желанное горлышко коснулось пожёванных губ. Сперва профессиональный хлебок. Следом неловкий сербок. Поочерёдно всасываются в отверстие, но только с чужого позволения. Она, как заботливая мать, каждую каплю бережёт. То, что ребёнок не выпил, слизывает с него сама. Бутылка пустеет. Силы редеют. Груз тяжести всё ближе давит ко дну. Головы медленно отлипают друг от друга не в силах больше держаться. Становится крайне неудобно жить. С общего позволения затылки постепенно обтачивают спинку дивана. Ощущение дряхлости на лицо.

– (Расслабленно) Блин-н-н-н… Я действительно… чувствую такой…

– (Приятно) Кайф? – улыбнулась.

– Да-а-а… Прямо такой… прилив заливной…

– А дава-ай-й-й… – взболтнула остатки, – ещё по глотку и в целовашки? – заторможенно повернула голову.

– А так… тоже взрослые делают, да?

– Ну коне-чно. Нахрена нужно тогда эту гадость пить… Ровно, собственно, – облизнулась, – для этого…

– (Притупленно) Эм-м-м… Ну ладно тогда… Давай.

Змея обратно поползла неуклюже на колени. В предыдущий раз было мало грации. Другая попытка, куда больше штормила. Бесконечно ляпалась головой. Коленями старалась пробить живот и даже грудину. Она толком не понимала, что хочет сделать. Усесться поудобнее или взобраться на плечи. В конечном счёте получилось другое. Задницу задрала. Подобно кошке выгнула спину. Попыталась ровно попасть горшылком в зубы. Руки дрожали, а глазомер безбожно косил. То по носу ударит, то в дёсны. Над телом зависла реальная угроза. Ещё один косой ряд и фингал останется под глазом. К этому планомерно и шло.

– (Притуплённо) Ай-й-й… – болезненно отвернул голову. – Ты мне в зубы прямо засадила… – двумя пальцами приглушил боль.

– (Медленно) А ты-ы-ы… не дёргайся… – прицелилась. – Сам… виноват…

В такт прозвучал тупой смех. Такое дурацкое поведение очень было, кстати. Отпила сама парочку хлебков и повисла над лицом. Улыбнулась. Из щелей зубов потёк сок. Каким-то чудом, практически удалось не запачкаться, хотя со стороны, смотрелось весьма странно. Неоднозначный обмен жидкостями. Кай испил ровно половину глотка из слюн и вина. Едва улыбка на лице закончилась, над головой зависла бутыль. Хват трясся пуще прежнего. Сконцентрировалась и произнесла:

– (Медленно) А теперь… то же самое, только высунь язык подлин-н-не-е-е, а то я… не попаду-у… Вот так… – прицелилась. – Вот та-а-ак…

Кай растянул рот и высунул язык. Широта с долготой в пользу не сыграли.

– Ой, – вздрогнула, – не попала… Не повезло, – улыбнулась.

Вместо того чтобы как можно точнее приблизить кончик бутылки к губам, вытянутая к верху рука, просто пролила часть жидкости в области лба. Ни о какой точности не шло речи. Ручейки быстро стекли по кончикам волос. Запачкались скулы и часть шеи воротника. Небольшие капельки сползали всё ниже. С виду… оплошность, пошла на пользу. Своеобразное охлаждение, кажется, снимало жар, но это не точно. Он всё ещё был красный как бурак. Подобная итерация сгущала краски намерений. Хотелось ещё.

– (Медленно) Погоди… Да не дрыгайся ты так. Ща всё будет.

Пока язык старался слизать, до чего доставал, горлышко опять норовилось попасть кончиком в губы. Ничего не вышло. С бутылкой пришлось повременить.

Сперва опрокинули на спину. Хорошо что не на пол, хотя и тут не обошлось без увечий. Не деликатно и любя, а как можно напористее, резче и грубее. Чтобы плюхнулся и отбил последние мозги. Мяготкой дивана не так сильно получиться на отшиб опустошить мусорное ведро, но и этого вполне достаточно. Плацдарм для дальнейших действий открыт. Можно удобно