Земля за Туманом - Руслан Мельников

Хватит ему одного трупа и головы Алибека на сегодня. Да и в своих можно было попасть: на пути беглецов стояли машины. Из машин уже выскакивали омоновцы, прибывшие для сопровождения задержанных.

Эти, вообще-то, не подчинялись Косову и вполне могли пальнуть с перепугу. Хотя, по большому счету, нужды в этом нет. Даже если беглецы и прорвутся за ограждение КПМ, то как они влезут на коня? И как эти двое ускачут со скованными за спиной руками?

Нет, шансов у шустрого азиата и русобородого здоровяка не было никаких. Так казалось Косову.

Бежать, когда руки за спиной, а на запястьях стальные кандалы, неудобно. Но Далаан бежал. Со всех ног бежал. Так быстро бежал, как только мог.

Прямо перед ним стояли русинские колесницы с синими полосами на железных боках и красно-желто-синими выступами наверху. Видать, нукерские повозки: из тэмэр тэрэг выскакивали русинские воины в пятнистых нагрудниках и шлемах, похожих на котелки.

Дорогу Далаану преградил один из пятнистых нукеров.

— «Стоя-а-ать-су-у-у!» — орал он, пуча глаза и поднимая свою огненную трубку.

Далаан чуть пригнулся. И с разбега — удар-толчок плечом… Наплечником. В нагрудник.

Звякнуло.

— «…ук-кха!» — выкашлянул русин, падая наземь. Галтай гаахан отлетела в сторону.

Далаан перепрыгнул через нукера. Ох, самому бы сейчас не упасть, а то ведь подняться на ноги уже не дадут!

Не упал. Вскочил на выступающую, чуть скошенную переднюю часть самобеглой колесницы. Под ногой громыхнуло железо. Прыжок — и он уже на крыше тэмэр тэрэг.

Еще прыжок.

Далаан перемахнул на вторую повозку, стоявшую рядом. Крыша колесницы чуть прогнулась. Железо оказалось ненадежное, тонкое — видимо, не рассчитано было на сильные удары.

А Хуурмаг — уже совсем близко. Вороной уже вскарабкался по насыпи и жмется к ограждению. Короткий повод намотан на седельную луку. Такой не помешает скачке.

Еще один прыжок. Со второй колесницы — на третью, поставленную у самого края харагуульной площадки. А уж оттуда, с железной крыши тэмэр тэрэг, — за ограждение придорожной заставы.

В седло.

Ноги привычно поймали стремена. Ну а руки… Тот, кто с раннего детства приучен стрелять из лука на полном скаку и управлять конем одними лишь ногами, сумеет удержаться в седле без помощи рук. Если захочет — сумеет. Далаан хотел. И удержался.

— «Мля-уйдут-ведь-уйду-у-ут!» — кричали русины за спиной.

— Плоскиня! — обернулся Далаан. — Быстрей!

Броднику не повезло. На пути подотставшего Плоскини оказались сразу два русина, выскочивших из тэмэр тэрэг.

— Далаан, не жди! — крикнул бродник. — Спасайся сам!

Ну, уж нет. Так не договаривались. Пока есть хоть малейшая возможность уехать вдвоем, он будет ждать.

— Быстрее! — поторопил Далаан.

К нему уже бежали русинские нукеры, но Хуурмаг — молодец, не срывался без команды.

Плоскиня попытался свалить обоих стоявших на его пути нукеров. Бросился грудью на вскинутые огненные трубки. И…

Па-па-па-бах! Громкий отрывистый звук галтай гаахан снова ударил по ушам.

Кольчуга урусу не помогла. Плоскине разорвало грудь и шею. Окровавленное тело швырнуло на землю. Бродник был мертв, и ждать больше не было смысла. Да и возможности тоже.

На этот раз оглушительный грохот не стал неожиданностью для Далаана. Он успел покрепче обхватить ногами конские бока и чуть пригнулся в седле, удерживая равновесие.

Гром, извергнутый русинским оружием, подстегнул Хуурмага лучше всякой плети. Коня словно смело с насыпи.

— Хэй-и-и! — Далаан подбодрил скакуна. Ударил пятками по черным влажным бокам. Выноси, родной!

Па-бах! Па-па-бах! Па-па-па-бах! — громыхало за спиной. Но вороной уже нырнул в хрусткую камышовую стену.

Па-па-па-бах-ах-ах! — грохот галтай гаахан удалялся. Хуурмаг уносил Далаана прочь от русинского харагуула, от шумного каменного пути, от большого и негостеприимного города.

Глава 20

Короткую цепь на кандалах разрубили сразу же по возращении из-за Тумана. Однако на руках Далаана еще оставались браслеты из крепкой русинской стали, которые теперь долго придется спиливать. Если придется. Если его поступок сочтут достойным. Если сохранят жизнь.

В гэре Субудэя решалась не только судьба русинов, поднявших руку на послов, но и участь Далаана — единственного уцелевшего из всего посольства человека. За его спиной застыли вооруженные нукеры. Их сабли были обнажены, лица — суровы.

Слева, чуть в стороне от Субудэя, стоял Бэлэг-шаман, по правую руку сидел Джебе. Мудрый Субудэй-богатур и горячий Джебе-нойон выслушали рассказ Далаана молча, не прерывая. И некоторое время молчали после, глядя в горящий огонь походного очага. Оба словно силились разглядеть в пляшущих языках пламени подсказку.

Затем военачальники заговорили друг с другом, не обращая более внимания на присутствие Далаана.

— Послы не исполнили порученного, — сухо сказал Джебе. — Они не смогли встретиться с наместником Пэрэздент-хана. Они не передали ему наши слова и наши дары. Они потеряли тайлбарлагча Плоскиню. Они не уберегли пленника, который мог бы помочь в переговорах. Они позволили обмануть себя харагуульной страже. Они не сумели попасть в большой город русинов, куда были посланы. Все они заслуживают смерти. Далаан тоже.

— Ты не прав, Джебе, — возразил Субудэй. — В случившемся нет вины наших послов. Они делали, что могли и как могли. Большего не сделал бы на их месте ни ты, ни я. Кто мог предвидеть, что на первом же харагууле за Туманом простые нукеры осмелятся самовольно напасть на чужих послов?

Джебе не ответил, и старый монгол продолжил:

— Случилось то, что случилось. Но Великий Тэнгри снова уберег Далаана, и не нам с тобой перечить воле Вечного Синего Неба. Верно ли я говорю, Бэлэг?

Субудэй повернулся к шаману.

— Ты говоришь правильно, Субудэй-богатур, — кивнул тот.

— Почему же Тэнгри не спас остальных? — спросил шамана Джебе. — Почему хваленая удачливость Далаана не распространилась на все посольство?

— Возможно, за Туманом кроются силы, которые трудно подчинить даже Великому Тэнгри, — развел руками Бэлэг. — А может быть, тому были иные причины, о которых мне не ведомо, ибо я не в силах смотреть сквозь Туман, и духи наших степей ничего не могут сказать мне о затуманных землях.

Шаман умолк. Снова заговорил Субудэй:

— Далаану повезло, что он вернулся. А нам повезло вдвойне, что он привез с собой важные сведения из тех мест, о которых не знают даже илбэчины и всеведущие духи.

— Но в этот раз он даже не побывал в городе русинов! — поднял голову Джебе. — Он не узнал ничего нового!

Субудэй покачал головой:

— И тут ты ошибаешься тоже, Джебе-нойон. Он узнал многое. Ты просто молод и не умеешь слушать сказанное.

— Он оставил Дэлгэра! — нахмурился молодой нойон. — Он бросил своих людей! Он не убил ни одного врага!

— Потому что Далаан не мог спасти от смерти мертвого, не мог увезти с собой запертых в клетке и не мог драться со скованными руками, — ответил Субудэй.

Джебе недовольно фыркнул:

— Он трусливо бежал! Это плохой пример нашим воинам и лишний повод для гордости русинам.

— Он спешил предупредить нас, — сверкнул глаз старого монгола. — Это разумный и достойный поступок.

— Он должен умереть! Ему нужно сломать хребет в назидание другим. Чтобы никто впредь не смел спасаться бегством.

— Нет, Джебе, нет, — покачал головой Субудэй. — Он бежал не с поля боя. Он вырвался из плена. И благодаря ему я узнал о русинах больше, чем знал прежде. Я дарю ему жизнь. И я ставлю этого десятника-унбаши над сотней-юзом погибшего Дэлгэра.

— Но, Субудэй-гуай!..

Субудэй предостерегающе поднял растопыренные пальцы:

— Однако я запрещаю ему снимать с рук кольца от русинских оков до тех пор, пока не будет отмщен Дэлгэр, пока не будет смыта кровью кровь нашего союзника Плоскини и пока не будут вызволены мои воины, плененные русинами!

Пальцы старого полководца сжались в кулак.

— Сотня Дэлгэра, ставшая сотней Далаана, не будет охранять мой шатер. Когда придет время, сотня Далаана будет сражаться с русинами в первых рядах.

Субудэй-богатур вновь обратил на Далаана свой единственный глаз:

— Ты все слышал, юзбаши?

— Да, непобедимый, — кивнул Далаан. — Я слышал все. Благодарю тебя.

— Можешь идти.

Нукеры за спиной Далаана расступились. Десятник, в одночасье ставший сотником, с поклоном удалился.

— Все идите! — распорядился Субудэй. — А ты, Джебе, останься.

Вслед за Далааном из гэра вышла стража и Бэлэг.

— Не хмурься, Джебе. — Субудэй повернулся к молодому нойону. — Далаан был хорошим десятником и станет хорошим сотником. А русинские браслеты будут долго еще напоминать ему о случившемся. Эти стальные кольца придадут Далаану храбрости и сделают его еще более непримиримым и яростным в бою. Ты не пожалеешь о том, что сегодня этому воину была сохранена жизнь.