Семь чудес и временной разлом - Питер Леранжис

– Каких еще сводов? – спросила Элоиза.

– Своды, – пояснил Касс, – это древние тексты. Итак, монахи нашли архитектора, который построил Колосса, и Массарим спрятал в нем локулус полета и оставил грифона его охранять. Проблема была в том, что Твити любил полакомиться монахами, поэтому Масс убрал птичку и наложил на статую заклинание. В обычное время это было всего лишь каменное изваяние, но стоило кому-либо попытаться украсть локулус – статуя оживала и превращала вора в мусаку из человечины. Монахи были такие: «Круто, по рукам!», и он свалил. Но сложность была в том, что Массарим таскал атлантийских зверюшек с собой на корабле. И его экипаж был в ужасе. Одна большая зеленая штуковина умудрилась просочиться из своей клетки и кое-кого сожрать.

– Та самая, которую Марко Великолепный заколол в разломе? – с гордостью уточнил Марко.

– Ну, не конкретно та самая, но, возможно, ее младший братик или сестра, – ответил Касс. – В общем, на этом моя часть заканчивается.

– В моей Массарим поднимается по Евфрату и встречается с шаманом в месте, которое называлось Сиппар, – продолжила Элоиза. – Тот отводит его в Древний Вавилон. Когда Массарим приходит во дворец, царица как раз швыряет в царя обувь. А у ее величества было очень много обуви. Царь смущен и объясняет это тем, что царица тоскует по родине. Что она, типа, дитя гор, а Вавилон – сплошная равнина. И Массарим предлагает: «А построй ей гору! Ну знаешь, такую большую конструкцию с Висячими садами и всем в таком духе, чтобы выглядело точь-в-точь как гора. А я дам тебе четырех существ для охраны, и… ой, да – ничего, если я оставлю внутри эту сферу?» Все прошло на ура. Затем он возвращается на корабль, и там его встречает мятеж. Он выпускает кучку монстров, которые заплевывают кислотой экипаж и разносят все на корабле. Но счастья экипажу это не прибавляет. Они так злы, что едва не убивают Массарима. И на этом у меня все.

Элоиза опустила свою часть свитка и посмотрела на Марко:

– И вы побывали во всех этих местах? Я так вам завидую!

Марко пожал плечами:

– Чувиха, там не всегда было весело.

– Я тебе не чувиха, – огрызнулась Элоиза.

– И с тобой тоже не всегда весело. – Марко крутанулся в сторону, уходя от пощечины. – Всего лишь шутка! Ну ладно, едем дальше. Массарим начинает разбрасываться налево и направо заклинаниями. Он избавляется от экипажа и наколдовывает себе новых матросов, которые беспрекословно ему подчиняются. Он также запасается парочкой-другой сверх того на случай, если Зеленка опять кого-нибудь сожрет. После чего отправляется в Галикарнас, где, как ему известно, умер этот знаменитый Мавсол. Он уговаривает его вдову Артемисию построить крутейший домик, ставший мавзолеем. Вот только тут его настигает папочка, он же король Ула’ар, который объявляется в Галикарнасе в перекособоченной тоге. И Массарим пытается сбить его со следа, делая вид, что швыряет локулус с обрыва…

– А затем они вновь встречаются недалеко от Олимпа, – подхватил я, – где Массарим накладывает на своего папу заклинание и заточает его в статуе Зевса. Это есть в моей части свитка. После этого Массарим чувствует вину за то, что он сделал с Ула’аром. Но он получил что хотел. Папа больше ему не мешает, экипаж ни в чем ему не отказывает. Единственная проблема – это что сбежала Зеленка.

– Такая громадина? – удивился Марко.

– Ага, – кивнул я. – Так что большая часть моего свитка посвящена ли’ану Массарима.

– Что это значит? – спросила Элоиза.

– Ну, я не очень понял, даже с локулусом языков, но, думаю, смысл из контекста уловил – знаешь, когда по соседним словам понимаешь, о чем речь. – Дальше я зачитал: – «Несмотря на блестящее мастерство Массарима в искусстве магии и его способность убеждать, несмотря на то что он сумел заточить собственного отца и собрать новый экипаж, он так и не смог подчинить себе многих из атлантийских чудовищ. Они часто вели себя своевольно. Сложнее всего было приручить тех, что обитал в воде или мог по ней перемещаться. Массарим привез их на Материк в клетках, но все равно самому страшному из них, великому атлантийскому Му’анху удалось сбежать. И так началось великое ли’ану Массарима, в ходе которого он достиг по морю далеких северных земель».

– Значит, ли’ану – это что-то вроде поисков, – сообразила Элоиза.

– Именно, – подтвердил я и вернулся к пересказу: – В общем, он был на тот момент в Греции, поэтому он поплыл на Родос, чтобы одолжить локулус полета… «Под покровом ночи Массарим перелетал из одного места в другое, скрываясь в лесах и на болотах. Повстречавшиеся ему дикие воинственные племена принимали его за некое божество, что, разумеется, ужасно ему льстило. Он нарисовал подробные карты мест, где побывал, кое-какие из них мне удалось украсть, другие я перерисовал. Лишь когда он оказался в этих холодных, сырых и неприятных землях, до него впервые дошли слухи об огромном зеленом морском чудовище. Люди называли его по-разному, но чаще всего упоминали слово «кракен». После долгих поисков он наконец обнаружил Му’анха в длинном и узком озере, где он забавлялся тем, что держал в страхе местные племена».

Касс схватил лежащую передо мной карту и впился взглядом в нарисованный на ней кружок.

– Ребята, это Европа! – воскликнул он.

Элоиза закатила глаза:

– Скажи нам что-нибудь, чего мы не знаем.

– Эта местность… – продолжил Касс. – Это Шотландия.

– Погодите, – я указал на кружок. – То есть это озеро…

Касс кивнул.

– Лох-Несс.

– Погодите, – вмешался Марко. – Так Несси – это Зеленка? Обалдеть!

– Погодите, разве ее не видят там до сих пор? – спросила Элоиза.

– Все эти сообщения ошибочны, – ответил Касс. – У людей просто разыгрывается воображение. Наслушаются легенду в течение многих лет и начинают видеть что-то такое… но лишь потому что сами хотят увидеть.

– «У Массарима ушло немало времени, прежде чем он смог заставить Му’анха покинуть озеро и выйти на сушу, – вернулся я к свитку. – Для перемещения по воздуху он был слишком громоздким, поэтому Массариму пришлось воспользоваться самым опасным локулусом из всех, локулусом… де’алетея?..

– Видимо, телепортации, – догадался Касс. – Он телепортировал Зеленку – но куда?

Я продолжил:

– По прибытии чудовище оказалось на грани смерти. Скорбь Массарима была столь велика, что он решил во что бы то ни стало найти способ, как вернуть страшного монстра к жизни. В его отсутствие архитектор Сострат закончил план величайшего…»

– Величайшего чего? – Марко нетерпеливо хлопнул ладонью по локулусу.

– Это все, – ответил я. – На этом свиток заканчивается.

– Погодите. Как, ты сказал, звали того парня? – Касс бросился к столу и уселся за компьютер. Я продиктовал по буквам имя «Сострат», и он вбил его в поиск.

Торквин, Элоиза, Марко и я подошли к нему и заглянули поверх его плеч.

– Бинго! – объявил Марко.

На экране светился наш ответ:

Глава 30

ДОПоСЧуС

– Она мертва, – сказал Марко, сидя в джипе, скачущем по неровной дороге по направлению к взлетному полю. – Я про Зеленку.

Элоиза сердито посмотрела на него.

– Откуда ты зна… Ай! Торквин, можно помедленнее?

Несмотря на все наши мольбы к Алии, Торквин сел за руль. Пересчитывать на предельной скорости все до единой попадающиеся на пути ямы всегда было одним из его любимейших занятий. Но сегодня в его обращении с рулем чувствовалась некая рассеянность. Словно он банально не обращал внимания, куда и как его поворачивает.

– И… Извини, – буркнул он, вдавив педаль тормоза. – Сложно… маневрировать колесным аппаратом… как этот.

– Не смешно, – отрезала Элоиза.

– Маневрировать колесным аппаратом?.. – Марко с подозрением прищурился. – Торквин, не пытайся произвести на нас впечатление. Просто веди машину, чувак.

Торквин тут же прибавил газу.

– Отвечая на твой вопрос, Э, – вспомни, что тот локулус сделал с нами, – Марко подставил под макушку руку, чтобы не биться о крышу автомобиля головой. – Атомов в Зеленке в миллионы миллиардов раз больше, чем в нас. Как сказал брат Асклепиус, все дело в атомах. Чем у тебя их больше, тем сложнее воссоздать твое тело. Та штука никак не могла выжить после телепортации.

– Что, если у Массарима был локулус исцеления? – предположила Элоиза.

– А если не было? – вопросом на вопрос ответил Касс. – Что, если он уже спрятал его в Галикарнасском мавзолее?

Джип так резко дернулся, что я подумал, не врезались ли мы в дерево.

– А-ай, у меня только одна голова, Торк! – взвыл Марко. – Блин, это нам не помешал бы локулус исцеления!

– А? – буркнул Торквин, под большим углом выводя джип на бетонную площадку. Он вдавил тормоз, и мы развернулись на все триста шестьдесят градусов, внеся панику в толпу, занимавшую почти все поле.