НеТемный 3 (СИ) - Изотов Александр

— А на рынке видел… Это воришка, у меня свидетель есть! — он аж ощерился от счастья, наспех придумав свою ложь.

Я оглянулся на десятника. У того на пальце явно был перстень, как и у Сидора, позволяющий определить ложь. Но командир тоже был зол, что бард от них ушёл, и ему очень хотелось хоть кого-то схватить.

— Ну вот видишь, громила, — командир недобро ухмыльнулся, пряча руку с кольцом за спину, — Надо бы пройти в околоток наш.

— Невиноватого гребёте? — повысив голос, возмутился я. Горожане стали оглядываться.

— Ну ты рот-то не разевай, рожа северная, — рявкнул усач, — Если не виноват, то чего тебе бояться? Там же и отпустим.

— Знаю я, как вы отпускаете!

— Сам пойдёшь, или силой? — командир показал верёвку.

Со вздохом я посмотрел на блюстителей. Двое спереди, трое сзади. Да я в два счёта их раскидаю, но такой конфликт в мои планы пока не входил, и пришлось убрать руку с топорища.

Где-то позади один из мальчишек, которые следили за нами, подорвался по улице, спеша с донесением. На Сидора я особо не надеялся, но если за мной не будет явных залётов, то он мог бы и подсуетиться.

Узнав через Кутеня, что Виол уже в гостинице и заставляет Креону с Дайю собирать монатки, я со вздохом отдал топорище командиру.

Кнезово разрешение я пока не спешил показывать. Одно дело тыкать этой бумажкой в торговцев, и совсем другое — городскому стражнику.

— Ну, вот и ладненько, — усач даже немного подобрел.

Стражник, из-за которого меня повязали, всё ловил мой взгляд, довольно скалясь, но я его игнорировал. Этот тупица навряд ли сможет придумать что-то связное, чтобы не опозориться ещё раз.

Ну, по крайней мере, на ближайшие несколько часов у меня будет спокойное место для уединения…

Глава 19

Участок, куда десятник по имени Анатоль привёл меня, встретил не особо дружелюбно. Потому что, свет смердящий, тут был низкий потолок, и стоять я мог, только пригнув голову.

Естественно, у меня сразу нашли кнезово разрешение на покупку оружия, и начальник стражи как-то сразу приободрился. Глаза у него заблестели, словно ему Сияна свои прелести персонально явила.

Я даже приуныл, раздумывая, что, если я сейчас их всех тут раскидаю, мне придётся убегать из города. А ведь только-только тут обустроился, вон даже в библиотеку магическую попал.

Потом при обыске они увидели на моей спине татуировку святолиственника. Тот стражник, который злобным шёпотом обещал сгноить меня в тюрьме, сам же и ахнул, попятившись назад, когда увидел татуировку.

— Да ты ещё и листва⁈ — усатый Анатоль, сидя за своим столом, выронил из рук разрешение и уставился на меня, — Какого хрена, спрашивается?

Я даже не знал, что на это ответить. Мне пока не довелось выяснить, как в Солебреге относятся к лиственникам. Только раз я видел их проповедь, народ там с ними спорил, но особой ненависти не ощущалось. Скорее всего, поклонники Вечного Древа тут воспринимались, как диковинка.

Стражники, которые держали мои локти, переглянулись между собой. Усач задумчиво постучал костяшками по столу, глядя то на меня, то на кнезово разрешение, то на мою дубинку, лежащую рядом.

— Каба, мать твою за ногу, — выругался десятник, вдруг посмотрев на сдавшего меня стражника, — Ты понимаешь, что получается?

Тот слегка съёжился под недовольным взглядом начальства. А усатый Анатоль всё нервнее и нервнее постукивал костяшками, хотя под его усами блуждала улыбка.

Вообще, если так подумать, то вся эта путаница должна была вызвать у него подозрения. Мало того, что я лиственник, который не должен держать в руках оружие, так ещё и разрешение где-то раздобыл.

Я уже был готов к тому, что во мне раскусят очередного шпиона, но тут Анатоль хмыкнул:

— А это значит, Каба, что никак он не мог воровать на рынке. Ты соврал мне?

Стражник съёжился ещё и усиленно замотал головой.

— Нет, десятник! Я бы не подумал… я… это…

— Остаёшься ещё и в ночь, — буркнул усач и махнул рукой, — Дуй давай, тебя улицы ждут. И не выводи меня, Каба!

Тот вылетел наружу, подарив мне на прощание растерянный, но злобный взгляд.

Я всё же удивился. Десятник не производил впечатление глупого человека. И возраста он был уже почтенного… Ему бы поимка такого странного преступника, наоборот, помогла бы подняться по служебной лестнице.

Ведь собери все слухи с округи — из замка Вайкула, из деревни Попутной — и обязательно кто-нибудь да скажет, что тут замешан бросс. Одного этого было достаточно, чтобы передать меня кнезу, мол, пусть он сам дальше разбирается.

Анатоль глянул на второго подчинённого, который так и стоял, удерживая меня под локоть. Впрочем, при разнице в наших комплекциях это выглядело даже забавно.

— И ты иди, — он махнул.

— Но десятник, он же… — стражник окинул меня взглядом, задрав голову.

— Что мне сделает лиственник? — со смехом спросил Анатоль, — Грехи мне замолит?

Наконец, мы остались одни, и я, оглянувшись на закрывшуюся дверь, молча уставился на Анатоля. Тот, положив палец на бумагу с разрешением, чуть сдвинул его ко мне.

— Это ведь Сидорова писулька, так?

Я прищурился. Ах, вот оно что… Всё золото я отдал барду, и откупаться от десятника мне было нечем.

— Не понимаю, о чём вы говорите, господин, — я наивно поднял глаза к потолку, хотя это было трудно сделать, пригнувшись.

— Мы тут пару дней назад много его прихвостней поймали. Некоторых до сих пор не отпустили. Я слышал, Сидор жаловался, ему людей не хватает, — тут он засопел от смеха себе в усы, довольно потирая ладони, — Хотя мы оба знаем, что ему просто золота не хватает, чтоб всех выкупить.

Усач расхохотался, и я многое прочёл на его лице. Как же прогнил этот Солебрег, взяточник на взяточнике. Ну, с таким кнезом это немудрено — если тот сидит и видит, как он будет царствовать в Моредаре, то что ему до этого городка?

Анатоль продолжал:

— А ведь кнез ловко это всё придумал, да? Ваши деляги всё жмут свою дань, а мы тут — р-р-раз! — и всех скрутили… А вытаскивать же надо, работа не ждёт! Вот и казна немножко пополнилась.

Я стоял, мысленно в очередной раз прогоняя то, о чём прочитал в библиотеке. Главное, не забыть схемы, а то уже начинаю путаться.

Теперь-то я понял, что именно спасло меня от лишнего подозрения. Этот Анатоль просто хотел подзаработать, и думать, зачем вдруг Сидору понадобился бросс-лиственник, ему было лень.

Может, Сидор какой тайный канал организовал через служителей Вечного Древа? Это не его дело, пока кнез не прикажет ловить лиственников.

— Ну что ж, посидишь тут пару ночек, — улыбнулся Анатоль, — А там Сидор, быть может, и пришлёт за тобой кого.

— Давай уже быстрей, — проворчал я.

Медитация особо не получалась.

Меня отвлекали вонь, пыль, и вездесущие клопы… Да ещё всхлипывание моего соседа по камере просто раздражало.

Со вздохом я открыл глаза, рассматривая камеру, в которой мне предстояло провести ночь, а то и две. Типичная темница — грязные каменные стены, окошко с решёткой под самым потолком, и толстая дубовая дверь с одной дыркой для еды.

Никаких скамеек тут не было, а спать предлагали на полу, застеленном давно не менянной и отсыревшей соломой. Да ещё от окна сквозило так, что у обитателей камеры сопли висели до колена.

Обитателей, кроме меня, тут было двое. Одетые в лохмотья существа мужского пола, возраст которых даже мне было сложно определить.

Один скрючился в углу, обняв колени, и с опаской поглядывал на меня, время от времени всхлипывая. Второй лежал в другом углу, уткнувшись носом в солому.

— Молишься? — спросил я у сидящего.

Тот сразу же закивал, утирая сопли, и старательно зашептал:

— Древо, вечное и бесконечное, даруй мне Лиственный Свет…

— Правильно, — улыбнулся я и снова прикрыл глаза.

Второй дышал, но витал где-то в обморочных облаках. За решёткой у него, видимо, крыша совсем протекла, потому что, когда я вошёл в камеру, он начал мне угрожать, хотя сам едва доставал мне до пупка.