Наше вам с кисточкой, босс (СИ) - Броницкая Илона

Я едва не помахала ему, чтобы поприветствовать. Такой неловкой ситуации навскидку вспомнить не могла. Поэтому приняла единственное верное решение — плюхнулась на стул и написала Аньке, что она может выходить. Минут пятнадцать на моральную подготовку у нас было. 

— Я такая голодная, — извиняясь, пробормотала я. — Мы сегодня закрыли очень важный проект. Но Сергей Геннадьевич, наверное, вам рассказывал? 

— Нет, он не посвящает меня в свои дела, — Андрей сел на стул и медленно повернул тарелку с круассанами, будто пытался справиться с волнением. — Не помню, когда в последний раз рассказывал, чем вообще занимается. Мы оба — трудоголики до мозга костей. Иногда просто времени нет. Но я здесь из-за него. Не знаю, как вы догадались, возможно, женская интуиция подсказала. И я наверняка неправильно понял, зачем вы запросили доступ к моему аккаунту. Ох, извините, давайте сначала кофе выпьем.

Нет, мне не показалось, он жутко нервничал. Официантка, увидев поднятую руку, немедленно подошла к нам.

— Карамельный капучино, — попросил кардиохирург. — Алина, а вы что будете?  

— Латте классический, — сказала я. 

Девушка записала заказ и ушла к баристе. А я подумала, что интересную задачку задала Давыдову-старшему, когда подписалась на него в инстаграме. Прям видела, как он сидел в родительском особняке у камина и сомневался между вариантами: "Впарить портрет и ему тоже" и "Снять для подруги, как он танцует стриптиз". 

— Я заметила, что любовь к выбранной профессии — ваша семейная черта, — я едва сдерживала смех из-за неуместных мыслей. Нервничала не меньше брата начальника. Медленно выдохнула и продолжила уже абсолютно серьëзно: — И что отношения между вами непростые. Но не понимаю, причём тут я? Вы сказали, что пришли из-за него. 

— Да, — Андрей отклонился на спинку стула и сложил руки на груди. Рукава кашемирового свитера будто бы завязались узлом. Крепким узлом благородного оттенка кофе с молоком. — Только слепой не заметил бы на семейном обеде, как он изнывал от ревности. Вот я и решил немного ускорить события. позволить ему через гнев на меня осознать свои чувства к вам. Надеюсь, не переборщил. И надеюсь, что вы на меня не в обиде.  

Где-то треснула моя самооценка. Не сильно, но хруст я слышала. Всё правильно, два красавчика слишком много для одной маленькой художницы. Но думать иначе было приятно. 

— Я не обижена, — искренне ответила я. — Но странно, что вы просто не поговорили. К чему было строить хитроумные планы? 

— Детская привычка, — виновато улыбнулся он. — У нас разница всего в год. Мы росли, соперничая друг с другом. Опасно было подходить к брату и поздравлять его с чудесным выбором. Позволять себе несколько комплиментов в ваш адрес — вообще смерти подобно. Приобретённая паранойя Сергея тут же встала бы на дыбы и заставила его искать подвох. А так всё получилось строго в рамках привычных ролей. Я — злой павлин, сущий свой пушистый хвост под нос всем подряд. Сергей — отважный щегол, защищающий свою территорию.   

Я всё-таки рассмеялась. Не зря братья Давыдовы напоминали мне мальчишек, перетягивающих канат. Старший, как оказалось, откровенно поддавался, чтобы у младшего была возможность почувствовать себя победителем. Единственный вопрос, который меня заинтересовал, — что бы Андрей делал, если бы я купилась на пёстрый павлиний хвост, а щегол остался с пустым клювом? Играл бы роль дальше или мягко отшил влюбившуюся девушку? Но спрашивать я не стала.

— В следующий раз предупреждайте, что мы разыгрываем сценку, — успокоившись, попросила я. — Не обещаю, что подыграю, но хотя бы ничего не испорчу. 

— Я верю, что мой брат достаточно умён, чтобы сделать выводы из нашего противостояния с первого раза, — смутился кардиохирург. — В противном случае, если мы продолжил в шутку флиртовать у него на глазах, то меня ждёт как минимум мордобой. 

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Девушка, мне нужен столик Андрея Давыдова! 

Я обернулась на знакомый голос и внутренне содрогнулась. Похоже, мордобой нас ждал прямо здесь и прямо сейчас. Анюта забыла о своём волнении и теперь напоминала злобную фурию.

Мне хотелось спрятаться под стол. Или попросить официантку проводить мою подругу на второй этаж. Мы успели бы сбежать, пока она разбирается что к чему. Но никто, кроме меня, не знал, что пора эвакуировать, поэтому Анютку спокойно проводили к нам и дали ей меню. У Андрея, конечно, лицо вытянулось. Но так как он происходил из интеллигентной семьи, то стандартное “какого полового органа” кардиохирург заменил на вежливое:

— Чем обязан такому вниманию? Мы с вами знакомы? 

— Нет, ты посмотри на него, — задохнулась подруга. — Серьëзно не помнишь? 

Сумку она взяла ярко-салатовую. Символами агрессии в ней служили острые заклёпки на клапане, будто стильный аксессуар отрастил шипы. Сама будущая мать нарядилась в радикально-чёрный, а на распущенные рыжие кудри нацепила несколько металлических бусин.

— Поверьте, настолько яркую внешность я не смог бы забыть, — признался кардиохирург. — А что случилось?  

Анюта нахмурила брови и прикусила губу. Всмотрелась в лицо Андрея. 

— Двенадцатое июня, — уже не так уверенно сказала она. — Паб "Ливерпуль". Мы пили эль и говорили о друидах. Припоминаешь? 

— Нет, простите, — Андрей скованно улыбнулся. — Двенадцатого июня я был в Германии. Коллега попросил ассистировать ему на сложной операции. Намечался научный прорыв.  

— И как? — дрогнувшим голосом спросила Анюта. — Прорвало? 

"Твою мать", — читалось по её лицу. Щёки пылали, а глаза бегали. Неловко было и перед Андреем, и передо мной. 

— Операция прошла успешно, — ответил, как я поняла, уже несостоявшийся отец. — Пациент давно дома, а коллега готовится представить результаты научному сообществу. Послушайте, милая девушка, мне правда жаль, но вы обознались.

— Мне тоже жаль, — призналась она. — Алин, я тебя на улице подожду. Не торопись. Мне нужно проветриться. 

— Хорошо, — кивнула я Анюте и проводила взглядом. — Извините, Андрей. Я даже не знаю, как всё объяснить, чтобы вы не злились на мою самодеятельность. 

— Всё в порядке, — великодушно ответил он. — Я, к сожалению, так и не понял, что случилось, но думаю, это уже не имеет значения. И вам лучше поддержать подругу. Уходила она сама не своя.

— Спасибо, — я неловко поднялась из-за стола. — Пожалуй, вы правы. Я побегу за подругой. До свидания. 

— До встречи, — кивнул Андрей. 

Я поспешила на улицу. Анюта стояла на крыльце и теребила ремешок своей боевой сумочки. Не понадобилось сегодня оружие. А вот платок лишним не был бы. 

— Нют, ну чего ты расстроилась? — я нашла бумажные салфетки и потянула пачку зарёванной подруге. — Вычислим мы твоего красавчика, если хочешь. Съездим в паб, поговорим с барменами. Проверим камеры, позвоним в такси. Ты ведь у него проснулась? Ещё по адресу можно поискать. 

— Я уже ходила туда, — всхлипнула она, тщетно пытаясь оттереть бумажным платком чёрные разводы под глазами. — Почти девяносто этажей домина. Москва-сити, чтоб ей, пристанище мажоров. Ну не запомнила я этаж, не запомнила. Точно не первый, потому что в лифте ехала. И не второй. Кто ж мне позволит в каждую дверь постучаться и спросить: “А вы, случайно, не пили с рыжей девушкой в “Ливерпуле”? Да я один этаж не успею обойти, психбригаду вызовут. Нет, Алина, прости, но по адресу совсем не вариант.  

— А помнишь, ты Ваську на мальчишнике брата вычислила? 

— По геолокации фотки посмотрела, он там случайно в кадр попал. Но сейчас-то месяц прошёл. Это невозможно. Даже если нам повезло и кто-то его "поймал", мы утонем в фотографиях. А ещё не факт, что я его узнаю. Как выяснилось, это не так просто. 

— В ту ночь ты была пьяна и расстроена разрывом с Васькой, — я попыталась её утешить. — А мажор твой, видимо, не настолько запоминающаяся личность, как мы думали. Поехали ко мне? Там осталось мороженое, и мама грозилась испечь пирог с мясом.