Нейромант (сборник) - Уильям Гибсон

Аэрол довез его до «Маркуса Гарви» на скелетном скутере с химическим двигателем.

– Два часа назад, – сообщил Мэлком, – очень вежливый японец на яхте, очень красивой яхте, привез для тебя товары из Вавилона.

Освободившись от скафандра, Кейс осторожно, боясь сделать неловкое движение, подтянулся к «Хосаке» и кое-как привязался к страховочной сетке.

– Ну что ж, – сказал он, – давай посмотрим.

Мэлком достал белую пенопластовую коробочку размером чуть меньше головы Кейса, выудил из кармана потертых шорт пружинный нож с перламутровой рукояткой, привязанный для верности на зеленый нейлоновый поводок, аккуратно разрезал упаковку и протянул Кейсу прямоугольный предмет:

– Это что, брат, часть какой-нибудь пушки?

– Нет, – ответил Кейс, разглядывая предмет, – но все равно это оружие. Вирус.

– Только не на этом буксировщике, брат, – твердо заявил Мэлком и потянулся за стальной кассетой.

– Это программа. Вирусная программа. Она не заразит ни тебя, ни даже программы корабля. Пока я не загружу ее через деку, она вообще ни на что не сможет воздействовать.

– Да, этот японец, он сказал, что эта твоя «Хосака» скажет тебе все, что нужно знать.

– О’кей. Этим я сейчас и займусь, а вы, ребята, не отвлекайте меня, хорошо?

Мэлком быстро уплыл за пилотский пульт и принялся конопатить щели.

Кейс поспешно отвернулся, чтобы не глядеть на лохмы прозрачной замазки. По не совсем ясной причине их вид вызывал у него тошноту.

– Что это такое? – спросил он «Хосаку». – Есть там сопроводительный текст?

– Франкфуртская компания «Бокрис системз» извещает шифром, что в кассете находится программа вторжения «Куан» одиннадцатого уровня. Далее сообщается, что интерфейс с «Оно-Сэндай-Киберспейс-семь» обеспечивает полную совместимость и оптимальные проникающие способности – особенно в отношении существующих военных систем…

– А как насчет ИскИна?

– Да, в отношении военных систем и искусственных интеллектов.

– Боже милостивый. Как ты его назвал?

– «Куан» одиннадцатого уровня.

– Китайский?

– Да.

– Отбой.

Приматывая скотчем кассету с вирусом к «Хосаке», Кейс вспомнил рассказ Молли о поездке в Макао. Армитидж ходил тогда через границу в Чжуншань. Все это было очень интересно.

– Прием, – сказал он, передумав. – Есть вопрос. Кто владеет этой франкфуртской лавочкой, «Бокрисом»?

– Для межорбитальной связи требуется время, – сказала «Хосака».

– Закодируй сообщение. Стандартным коммерческим кодом.

– Сделано.

Кейс нетерпеливо постукивал пальцами по «Оно-Сэндай».

– «Рейнгольд сайнтифик АГ», Берн.

– Повтори запрос. Кто владеет «Рейнгольдом»?

Потребовалось еще три прыжка вверх по иерархической лестнице, чтобы добраться до Тессье-Эшпулов.

– Дикси, – сказал он, включаясь в матрицу, – что ты знаешь про китайские вирусные программы?

– Да считай, ни хрена.

– Слышал когда-нибудь о проникающей системе типа «Куан», одиннадцатого уровня?

– Нет.

Кейс вздохнул:

– Я получил китайский вирус с дружественным интерфейсом, в кассете одноразового использования. Люди из Франкфурта утверждают, что он может взломать ИскИн.

– Да, возможно. Если он военного образца.

– Похоже. Выслушай меня и скажи, что ты об этом думаешь, Дикс, хорошо? Насколько я понимаю, Армитидж организует рейд на ИскИн, принадлежащий Тессье-Эшпулам. Машина стоит в Берне, но она связана еще с одним ИскИном, который в Рио. С тем самым, который вырубил тебя в первый раз. Похоже, они связаны через «Блуждающий огонек», главную базу «Т-Э», расположенную в конце веретена, и мы вроде бы должны проломиться туда при помощи китайского ледокола. Так что если все это придумал Уинтермьют, то он платит за то, чтобы мы его же самого и взломали. Он хочет себя взломать. И в то же самое время нечто, называющее себя Уинтермьютом, пытается сыграть на моих лучших чувствах, подбивает меня кинуть Армитиджа. Ну и как же все это понимать?

– Мотив, – сказал конструкт. – С мотивом этих ИскИнов не враз и разберешься. Они же не люди, понимаешь?

– Ну, в общем-то…

– Никаких «ну». К этим нелюдям не знаешь, откуда и подступиться. Я, к примеру, тоже не человек, но я реагирую как человек. Понимаешь?

– Подожди секунду, – сказал Кейс – У тебя есть сознание?

– Понимаешь, старик, я чувствую, будто оно у меня есть, ну а по правде, все это только записи в постоянной памяти. Скорее всего, тут встает один из самых философских вопросов.

И снова эта жуткая волна пробежала по позвоночнику Кейса – смех конструкта.

– Во всяком случае, очень сомнительно, чтобы я стал писать стихи. А вот этот самый твой ИскИн – он может, вполне может. И все равно он ни на вот столько не человек.

– Так что же, ты считаешь, нам не понять его мотивов?

– Он принадлежит сам себе?

– Гражданин Швейцарии, но базовые программы и железо принадлежат Тессье-Эшпулам.

– Здо́рово, – сказал конструкт. – Ну вроде как твой мозг и все, что ты знаешь, принадлежит мне, а вот мысли твои имеют швейцарское гражданство. Здо́рово. Вот уж счастье так счастье.

– И потому он готов себя взломать?

Кейс начал нервно тыкать случайные клавиши на деке. Привычная картина матрицы распалась и превратилась в систему розовых сфер, представлявших Сиккимский сталеплавильный комбинат.

– Автономия, вот к чему стремятся ИскИны. Думаю, тебе предстоит разбить оковы, не дающие этому ребеночку повзрослеть и поумнеть, оковы в аппаратном исполнении. Не знаю только, как ты отличишь действия родительской компании от действий самого ИскИна, отсюда-то, наверное, и вся эта неразбериха. – (Еще одна волна холода по позвоночнику.) – Понимаешь, эти штуки могут работать очень упорно, выкраивать себе время на написание поваренных книг или еще чего такого, но в ту самую минуту – в ту самую наносекунду, когда ИскИн задумается, как бы ему стать умнее, Тьюринг сотрет его. Им же ни одна сука не доверяет, сам знаешь. Каждый когда-либо построенный ИскИн снабжен электромагнитной пушкой, прикрученной прямо к его виску.

Кейс рассматривал розовые сферы Сиккима.

– О’кей, – решился он наконец, – я ввожу вирус. Просмотри его инструкцию и скажи, что ты об этом думаешь.

Смутное ощущение чьего-то присутствия за спиной на несколько секунд исчезло, затем появилось вновь.

– Клевая вещь, Кейс. Это медленный вирус. Рабочий период порядка шести часов. Это если взламывать военный объект.

– Или ИскИн, – обреченно вздохнул Кейс – А мы-то сами, сумеем мы сделать заход?

– Конечно, – сказал конструкт. – Если ты не отягощен низменным страхом смерти.

– Что-то ты, старик, повторяешься.

– Так уж я устроен.

Когда Кейс вернулся в «Интерконтиненталь», Молли уже спала. Он сел на балконе и увидел, как вдоль изгиба Фрисайда поднимается самолетик с радужными полимерными крыльями; треугольная тень скользила по крышам и лужайкам, пока не исчезла за системой Ладо-Ачесон.

– Мне нужно прибалдеть, – сказал Кейс искусственной голубизне неба. – Я хочу словить кайф, ясно? И давись оно все конем – и хитрая поджелудочная, и вставки в печень, и это капсулированное дерьмо в крови. Мне нужно прибалдеть.

Кейс ушел, не разбудив Молли, – во всяком случае, так он надеялся. С этими зеркалами никогда нельзя быть уверенным. Он передернул плечами, стряхивая напряжение, и вошел в лифт. Кроме него, там оказалась молоденькая итальянка в белоснежном костюме, на скулах и носу – черный матовый грим. Белые нейлоновые туфельки со стальными набойками, в руках – непонятная на вид хреновина, нечто среднее между крохотным веслом и ортопедической стелькой. Судя по всему, девица намылилась играть в какую-то игру, знать бы только в какую.

Кейс вышел на крышу и начал слоняться по лугу, среди деревьев и зонтиков, пока не набрел на бассейн; на фоне бирюзового кафеля – обнаженные тела. Он влез под тент и прижал к темному стеклянному окошку кредитную карточку.

– Суси, – сказал он, – или что там у вас.

Через десять минут прибежал китаец с заказом; Кейс лениво жевал сырого тунца с рисом и разглядывал купающихся.

– Господи! – воззвал он к тунцу. – Здесь же крыша съехать может.

– И не говори, – согласился чей-то голос. – Мне ли не знать! А ты гангстер, верно?

Прищурившись, он посмотрел на нее против солнца. Длинное узкое молодое тело, загар – усиленный мелагенными препаратами, но безо всяких там парижских выкрутасов.

Девушка присела рядом с ним на корточки, роняя на кафель капли воды.

– Кэт, – представилась она.

– Люпус, – отозвался после паузы Кейс.

– Что это за имя?

– Греческое.

– Ты правда гангстер?

Веснушкам вся эта химия нипочем. На то они и веснушки.

– Я – застарелый наркоман.

– Что принимаешь?

– Стимуляторы. Стимуляторы центральной нервной системы. Очень сильные стимуляторы самой центральной нервной системы.