На подступах к Сталинграду. Издание второе, исправленное - Александр Тимофеевич Филичкин

вернулись к полегчавшей повозке и справились с ответственным делом за десять минут. Они подняли телегу на холм, выгрузили ящики со снарядами и отвели двух лошадок к их сильно уставшим сородичам. Пусть отдохнут после тяжёлой работы.

А вот людям потом, не пришлось даже присесть. Два коновода остались с упряжками и занялись измученными донельзя животными. Нужно всех осмотреть, как там подковы — в полном порядке или же нет? Если вдруг расшатались, то придётся их быстро снимать. Чистить копыта и снова ковать. Хорошо, что один из бойцов умел это делать и возил инвентарь с собою на телеге.

Кроме того, нужно хорошо посмотреть, не возникли, где-либо ранения кожи от сбруи? Тогда смазать потёртости мазью. Напоить, накормить и вообще привести всех животных в надлежащую норму. Вдруг придётся двигаться дальше, а лошадки не способны к езде?

Другие солдаты прошлись по дворам и собрали тот инструмент, какой только смогли отыскать. Но если лопат нашлось даже с избытком, то за отсутствием кирок пришлось прихватить пару ломов и пяток топоров.

Сначала взялись за обустройство места для пушки. Во-первых, она в их отряде главная сила, а во-вторых, если фашисты нагрянут сейчас, то на вершине холма могут спрятаться и все пехотинцы. Даже без индивидуальных ячеек, они окажутся в лучшей позиции, чем те фашисты, что будут стоять у подножия возвышенности. Снизу красноармейцев вряд ли достанешь.

Бойцы вновь поднялись на холм и стали рыть широкий окоп для орудия. Лейтенант приказал его разместить в двух шагах от крутого обрыва, смотрящего прямо на запад. Другое укрытие предназначалось для ящиков, в которых лежали снаряды. Оно должно быть, чуть меньших размеров, и находиться метрах в пяти на восток.

Глинистый грунт в этом месте давно не видел людей и слежался удивительно сильно. За прошедшие годы, он обрёл высокую прочность неплохого цемента. Пришлось его не столько копать, сколько долбить тупыми ломами и рубить топорами.

Другие солдаты вбивали в прочную почву железные колья для колки брёвен и дров и откалывали от материнской породы кусок за куском. Дно круглых ям опустили почти на полметра. Вокруг углублений насыпали брустверы высотой чуть выше локтя и соединили их между собой неглубокой траншеей.

Затем пушкари взялись за рытьё индивидуальных укрытий. Из-за того, что почва оказалась до чрезвычайности твёрдой, пришлось ограничиться только щелями глубиною в полметра. Причём они оказались удивительно узкими. В них удавалось лежать, лишь вытянувшись, словно струна.

Пехотинцы тоже не остались без дела. Они отправились на невысокий пригорок, где принялись обустраивать другую позицию. К счастью бойцов, земля там оказалась чуть мягче, и ближе к вечеру, работу закончили.

Лейтенант спустился с холма, осмотрел их траншею и остался доволен. По верху бугра протянулся окоп, параллельный реке. Он получился длиной метров двенадцать. Совершенно достаточно для восьми человек. В середине передней, западной стенке устроили нишу для пулемёта и пары бойцов — стрелка и помощника, подающего ленту.

С краю задней, восточной стены вырыли узкий длинный проход, ведущий к тыльной части пригорка. По нему можно, незаметно для фрицев, спуститься с вершины и дойти до ближайшего дома, не попав под пули врага.

Мало ли, зачем это вдруг пригодится? Например, отнести раненых в безопасное место, сходить за водой и патронами или послать весточку артиллеристам, сидящим на соседнем холме.

Правда, для этого им придётся проскочить через улицу, но там всего метров десять-двенадцать вместе с обочинами. Вряд ли кто из фрицев сможет попасть в согнувшегося крючком человека, бегущего в полную прыть.

Два коновода выполняли приказ командира и усердно трудились не хуже других. Они проехали на телеге по опустевшей станице, добрались до знакомой копёшки и, отыскав поблизости вилы, погрузили корм для животных в пустую повозку. Потом, привезли его в облюбованный раньше сарай и бросили в ясли. Часть свежего сена доставили к подошве холма и к бугру пехотинцев.

Лишь после этого, они вернулись в конюшню, выпрягли бедных лошадок из длинных оглобель и, обтерев их от пота, поставили к уставшим коням. Затем, бойцы пошли за водою к колодцу. Хорошо, что они здесь имелись в каждом дворе. Так что, носить, далеко не пришлось.

Солдаты взяли сухую траву, оставленную для них коноводами, и подняли её к своим укреплениям. Потом раскидали по брустверам свежих окопов и скрыли под стеблями перерытую землю. Заодно, присыпали ящики, в которых лежали снаряды или патроны.

По приказу начальства, они натаскали жердей, вырванных из соседних заборов, и воздвигли над пушкой невысокий навес. Натянули поверху рыбацкие неводы, что отыскались в деревне, и бросили сверху пару охапок душистого сена. Отчего вся конструкция стала похожа на невысокий стожок.

Павел отошёл в сторону от укрытия «дивизионки», глянул на результаты народного творчества и горько подумал: — «Наверно, именно так выглядели передовые посты в давние годы. В те времена, когда Русь защищалась от половцев и монголо-татар. Впрочем, чем они лучше фашистов? Все хотели пограбить людей, а то и продать их в вечное рабство».

Остатки сена и старых сетей пошли на маскировку пригорка, где расположилась пехота. Но и после большого труда люди продолжали работать. Они опять пробежались по сараям и хатам и собрали бидоны с приличными крышками, которые удалось отыскать.

Среди прочих находок оказалось немного зерна, ведро прошлогодней картошки и четвертная бутыль с самогоном. Выпивка, как и другие продукты, были сложены в погребе одного из домов.

«Вино» и продукты принесли на позиции, но пить без разрешения командира, бойцы не решились, всё же сейчас военное время. Кто его знает, как поведёт себя офицер? Может и шлёпнуть в назидание другим.

Солдаты отдали питьё и еду лейтенанту. Тот выдернул бумажную пробку, скрученную из старой газеты, и понюхал открытое узкое горлышко. Он сморщился от сильного сивушного запаха, отставил склянку в сторонку и твёрдо сказал:

— Налью всем перед ужином. — А затем приказал двум бойцам: — Разведите небольшой костерок в летней кухне ближайшего дома. Сварите конину и картошку в мундире.

Ожившие было, солдаты протяжно вздохнули и вернулись к прежним делам. Они достали воды из колодца, стоявшего рядом, заполнили порожнюю тару и принесли к оборонительным рубежам их отряда. Пусть стоит под рукой, где её можно попить и залить в пулемёт. Во время жаркого боя влага лишней не будет.

Работа по устройству артиллерийской засады продолжалась до позднего вечера. К этому времени, красное солнышко скрылось на западе. Небо стало темнеть, и лишь после этого, бойцам удалось бросить лопаты и вёдра. Все так сильно устали, что едва шевелились.

Они собрались