Пленники старой Москвы - Анна Князева

Старушечий голос ответил:

– Слушаю…

– Виктория Кузьминична?

– Я…

– Здравствуйте! Вас беспокоит ассистентка режиссера Подберезина.

– Стасика?

– В его новом фильме есть возрастная роль.

– Несите скорее сценарий! Я в форме и готова сниматься!

– А что, если я приеду сейчас?

– Вы далеко?

– Скажите, куда ехать.

– Улица Правды. Это у Белорусского вокзала. – Флерова назвала дом и квартиру.

Рядом с Катериной остановилось такси. Усаживаясь на заднее сиденье, она сообщила:

– Через сорок минут буду у вас!

Глава 25

Встреча с артисткой

Дверь открыла старуха, весьма отдаленно напоминавшая красавицу Флерову.

– Вы от Стасика?

– Да! – Катерина решительно шагнула в прихожую, захлопнула дверь, после чего сообщила: – Нет!

– Так да или нет? – обидчиво спросила старуха.

– Я соврала.

Флерова заколебалась, решая, стоит ли пускать в дом такую нахалку. Широкая в плечах, грудастая, пышная, она оттеснила Катерину к двери, но та с жаром воскликнула:

– Пожалуйста, не выгоняйте меня! Мне очень нужно с вами поговорить!

– О чем? – с подозрением спросила старуха и показала маленький пульт. – Это – тревожная кнопка. Не вздумайте напасть на меня!

На долгие объяснения времени не было, и Катерина произнесла заветный «пароль»:

– Лиля Глейзер…

– Откуда вы знаете это имя?

– Мне про нее рассказывали.

– Что вам нужно?

– Разыскать ее.

– Не найдете. – Флерова сунула тревожную кнопку в карман и зашаркала в гостиную.

– Почему? – спросила Катерина.

– Идемте со мной.

Они зашли в большую темную комнату, увешанную картинами и фотографиями. Когда они сели на диван, Катерина спросила:

– Почему?

– Лиля пропала.

– Что значит – пропала? – Катерина недоверчиво улыбнулась и сдвинулась в угол дивана.

– Пропала, значит – исчезла. Так же как ее мамаша.

– В то время люди не пропадали…

– В то время как раз пропадали. – Флерова смерила ее взглядом. – Ваше счастье, что не пришлось жить в те времена.

– Ну хорошо, предположим. Ее кто-то искал?

– Не я – это точно. – Старуха отвечала очень вальяжно.

– А мне сказали, вы были подругами.

– Ничуть не бывало, – возразила она. – Снялись вместе в одном фильме…

– Я знаю, в «Счастливой жатве».

– Фильм так себе. Но первый фильм – это как первая любовь. Надеюсь, вы понимаете…

– Очень хорошо понимаю, – заметила Катерина. – Только вот ведь какое дело…

Не дав ей закончить, Флерова продолжила говорить:

– Лиля Глейзер была посредственной актрисулькой и, по сути, в первом же фильме провалилась.

– А мне говорили, она была очень талантлива. – Катерина была готова к тому, что ее выгонят, но промолчать не смогла.

– Бред! Кто вам такое сказал?

– Уважаемые люди. Знатоки киноискусства.

– Чего вы хотите? – Флерова закипала.

– Расскажите о Лиле. У меня серьезные подозрения, что с ней что-то случилось.

– Вы родственница?

– Нет.

– Тогда почему вас так волнует ее судьба?

– По стечению обстоятельств я живу в ее бывшей квартире.

– На Мясницкой? – старуха заинтересованно взглянула на Катерину. – Давно там живете?

– Нет. Мы с мужем недавно ее купили.

Виктория Флерова еще раз смерила взглядом Катерину, на этот раз уважительнее.

– Вы состоятельная женщина? Кто ваш муж?

– Какое это имеет значение?

– Большое. Для женщины важно, какое положение занимает ее мужчина.

– Только не для меня.

Флерова по-девичьи рассмеялась, откинув назад голову. Потом похлопала Катерину по кисти руки.

– Милочка, меня не обманешь. Мне – восемьдесят три, и я еще дружу с головой.

– Если дружите, расскажите про Лилю.

– Далась она вам!

– Вы знали, что она встречалась с конструктором Кавалеровым?

– Признаться, я ее отговаривала. Кем он был? Гол как сокол. Кто мог знать, что он так продвинется?

– Поэтому она ему отказала?

– Что вы! Лиля была наивной. Она любила его.

– Тогда что же случилось?

– Этот вопрос моего прошлого, и я не хочу его ворошить.

– В вашем прошлом есть темные пятна?

Флерова хитро улыбнулась.

– Как у любой женщины.

– Можете не говорить про себя. Расскажите только о ней. У нее пятен не было.

Флерова артистично вскинула руки.

– О боги!

– Что? – не поняла Катерина.

– Надо же такое сказать!

– Я не понимаю, о чем вы.

– Если хотите знать, ту грязь, в которой побывала она, никто из моих подруг видом не видывал!

Немного растерявшись, Катерина заметила:

– Теперь вы все должны объяснить.

– Я вам ничего не должна.

– Понимаете… – Катерина старательно подбирала слова, чтобы произвести на старуху должное впечатление. – Вы намекнули, что Лиля Глейзер была…

– Развратной.

– И я хочу знать, почему.

– Ну хорошо. – Флерова встала, проковыляла к столу и взяла сигаретку. Оглядевшись, нашла зажигалку и тотчас от нее прикурила. Пройдясь по комнате, пыхнула дымом и стала рассказывать: – После премьеры фильма «Счастливая жатва» мы с Лилей стали весьма популярны. Нас приглашали на разные мероприятия и показы. Не буду скрывать – на вечеринки влиятельных чиновников.

– Вас приглашали вместе?

– Да, только меня и Лилю.

– Почему?

– Мужчин там хватало.

– Это я поняла.

– Однажды нас позвали на просмотр американского фильма на дачу к Лаврентию Берии. Кажется, это была лента «Сестра его дворецкого».

– Вы поехали к нему по своей воле?

– Не помню, чтобы меня везли туда силой. Нас пригласили официально, через студийное руководство, но мы не знали, куда едем. Желаете, чтобы я продолжала?

– Да, простите, что перебила.

– После просмотра все гости, их было человек десять, прошли в столовую. Там был накрыт шикарнейший стол: черная икра, копченая осетрина, семга, салаты, яблоки, мандарины…

– Что было после этого ужина?

– Меня увезли домой.

– А Лилю?

– Лиля задержалась у Лаврентия Павловича.

– Вы видели, как это случилось?

– Так уж случилось… – проворчала старуха. – Он просто взял ее под руку и увел. Правда, потом она поделилась: Берия взял ее силой. Плакала… Но их встречи продолжились. Лаврентий Павлович очень ею увлекся. Это она мне как подруге сказала.

– С ваших слов, подругами вы никогда не были.

– Не нужно ловить меня на слове!

Катерина задала провокационный вопрос.

– А если бы вы оказались на месте Лили Глейзер?

– Уж я бы своего не упустила.

– Что было потом?

– Лаврентий Павлович частенько присылал за Лилей машину. Матери Лиля врала, что едет на пробы и машина студийная. – Флерова усмехнулась. – Фаина Евгеньевна, хоть и была еврейкой, но оказалась форменной дурой. Лиля выходила из дома, дверцу машины открывал офицер КГБ, и все считали, что Лиля едет на пробы. Скоро все это закончилось…

– Почему?

– Лиля заболела. На глазах стала чахнуть и вскоре взяла академический отпуск.

– Вы встречались с Лилей во время ее болезни?

– Я приходила к ней на Мясницкую по поручению комсомольского комитета. Это было в октябре пятьдесят второго, как раз перед ноябрьскими праздниками. Она к тому времени Кавалерову отказала. Помнится, талдычила, что недостойна его. Глупая была, наивная. Хоть и была любовницей Берии, но ведь не убыло от нее!

– Это все?

– С Лилей мы больше не встречались. Театральный институт она не закончила. Про нее как-то разом забыли. Как будто Лили не было никогда. Мы были молоды, жизнь била ключом: занятия, постановки, съемки, знакомства. Хорошее было время!

– Не для Лилии Глейзер.

– Несовременная она была. Не от мира сего.

– Не от мира сего… – повторила Катерина. – Теперь я знаю, какой была Лиля. – Она поднялась с дивана. – Ну что же, спасибо вам за беседу. Мне пора…

Виктория Флерова проковыляла к двери и, как только Катерина вышла за дверь, со стуком ее захлопнула, как будто на что-то обиделась.

Катерина пошла пешком. У Белорусского вокзала свернула на Первую Тверскую-Ямскую и направилась в центр.

Здравый смысл подсказывал: пора заканчивать погоню за призраками. Нужно заняться делом. Дойдя до Пушкинской площади, она дала зарок сесть за учебники и постараться найти работу.

Два вопроса не давали Катерине покоя: куда делась Лиля и почему ее болезнь так точно совпала с расселением коммунальной квартиры?

Глава 26

Вся правда о лягушке

Вечером в отсутствие Германа Катерина обложилась учебниками и с завидным усердием стала изучать новинки всемирной фармакологии. Когда в голову ломились посторонние мысли, она затыкала уши и начинала громко читать вслух. Какое-то время это помогало. До тех пор, пока в разделе «Яды» она не наткнулась на знакомое слово «batrakhotoksin». Катерина тут же нашла в Интернете происхождение этого слова: от греческих βάτραχος – «лягушка» и τοξίνη – «яд».