Петля - Сергей Александрович Арьков

Людоеды помечали места с ловушками, чтобы случайно не влететь в них самим. Андрей укорил себя за то, что не осмотрел коридор в районе первой ловушки. Если бы и там, на потолке, оказался крестик, он бы точно знал, что его предположение верно.

За очередной дверью раскинулся огромный темный зал с бетонными колоннами, внешне напоминающий подземную парковку. Андрей вспомнил, что ему уже доводилось бывать здесь. Тут он впервые имел счастье воочию наблюдать Кабана и Лося.

Удаляющиеся голоса людоедов доносились из глубины зала. Лампочек здесь горело всего штуки три, что одновременно являлось и плюсом, и минусом: легко было спрятаться самому, но легко и не заметить затаившегося убийцу. Андрей решил не рисковать и немного выждать. Оля Олей, но он точно не собирался бездумно жертвовать собой ради этой воровки.

Лишь когда голоса почти стихли, Андрей проник в зал. Двигаясь, он старался держаться темных участков, чтобы не быть замеченным издалека. Но и у этой тактики оказались и свои минусы. Кое-где в зале из пола торчала железная арматура, и на один такой прут метровой высоты он и налетел сослепу, да еще и приложился раненой ногой. От резкой жгучей боли перед глазами пошли красные круги. Чтобы не заорать во все горло, Андрей впился зубами в древко копья, и стоял так до тех пор, пока боль не отступила.

– Доконает меня эта нога, – прошептал Андрей, чувствуя струящиеся по щекам слезы.

Он прислушался к наступившей тишине. Голоса людоедов больше не звучали, и это было плохо. Похоже, они успели покинуть зал. Но было неясно, где именно они сделали это.

На поиски выхода ушло немало времени. И чем больше его тукало впустую, тем ниже становился шанс на успешное завершение затеянного спасения. С каждой секундой Андрей все отчетливее понимал, что если логово людоедов находится не где-то поблизости, он, скорее всего, никогда сумеет его отыскать. К тому же, как назло, в дальнем от лифта участке зала не горела ни одна лампочка, и приходилось либо довольствоваться проникающим сюда скупым светом, либо вслепую шарить руками. Вновь и вновь выставляя перед собой ладонь, Андрей боялся наткнуться ей на тело затаившегося людоеда, уже занесшего для удара лопату.

Нервы были взведены до предела. А потому, когда его рука нащупала вместо гладкой стены неровный край пролома, Андрей едва не закричал от неожиданности.

Ощупав его, Андрей выяснил, что пролом довольно широк. Он вел куда-то в неведомую и потенциально опасную тьму. Не было никакой уверенности, что людоеды ушли именно этим путем, но Андрей решил рискнуть. Было страшновато соваться в этот черный тоннель вслепую, и факел мог бы решить эту проблему. Но его изготовление требовало времени. К тому же, Андрей не успел освоиться с трофейным огнивом. А еще свет и дым факела могли выдать его присутствие, чего точно следовало избегать.

Андрей решил пройти по тоннелю на ощупь. Совсем немного. И если вскоре впереди не забрезжит свет, то он просто плюнет на Олю, вернется обратно и займется своими делами.

Пробирался он очень медленно, не отрывая ладони от стены и прощупывая пол под ногами перед каждым следующим шагом. Метра через четыре тоннель повернул под прямым углом, затем сделал еще один поворот в обратном направлении. И после этого Андрей увидел впереди знакомый желтоватый свет здешних лампочек.

Через несколько шагов он выбрался в коридор. Тот, как и положено, имел по двери в торцах, но одна из них была полностью завалена кусками бетона. Судя по всему, это был тот самый бетон, что остался после пробития тоннеля в толще стены. Кто, как и зачем проделал это, Андрей не понимал. Прорубить в монолитном бетоне почти десятиметровый тоннель – это не шутка. Если работать ручным инструментом, то это месяцы, если не годы тяжелого труда. Притом труда бессмысленного.

Единственная доступная дверь привела Андрея в следующий, хорошо освещенный, коридор. Едва ступив в него, он почувствовал трупный запах, чья концентрация усиливалась с каждым шагом. Еще в коридоре мощно воняло испражнениями, и когда Андрей заглянул в одну из комнат, он понял почему. Похоже, кто-то использовал это место в качестве туалета, притом довольно долго и весьма интенсивно. Оставив загаженную комнату, Андрей осторожно заглянул в следующее помещение. И тут же понял, что горы дерьма не самый худший из возможных вариантов.

В следующей комнате были кости. Человеческие. Ну а чьи бы еще? Очень много костей. На некоторых темнели гниющие куски мяса, которые и производили ни с чем несравнимый запах смерти. Андрей пробежался глазами по черепам, насчитав пятнадцать штук. Но это были лишь те, что лежали на поверхности кучи. Судя по размерам, на ее возведение ушло куда больше людей.

Будь это его первый день пребывания в лабиринте, он едва ли сумел бы сохранить хоть какое-то подобие хладнокровия. Скорее всего, выплеснул бы через рот содержимое желудка, заорал во всю глотку, и помчался бы подальше от этого места, на ходу подвывая от ужаса. Но недолгое время, проведенное в этом бесконечно огромном подземелье, определенным образом закалило его. Он уже успел досыта насмотреться на трупы. Даже сам поучаствовал в их производстве. Что уж там, и человечину отведал. После всего пережитого огромная куча людских останков производила сильное впечатление, но не более. За считанные сутки в нем произошли большие перемены, чем происходят с человеком за годы и даже десятилетия однообразно и безопасной жизни. Андрей осознавал, что и прочие обитатели лабиринта, в том числе Кабан и Лось, до попадания сюда отнюдь не являлись кончеными извергами. Жили как все. Детишек, должно быть, имели, на работу ходили. Футбол, пивко, в выходные на дачу. А если бы кто-то сказал им, что однажды они будут охотиться на людей, рассмеялись бы и покрутили пальцем у виска.

Много ли понадобилось времени, чтобы отсутствие сдерживающих факторов и чувство голода превратили их в монстров? Думать об этом было страшно. Но куда больший страх рождало осознание неизбежности подобной метаморфозы для всех обитателей лабиринта. Для всех, включая себя самого. Далек ли тот день, когда он хладнокровно зарубит лопатой первого встречного, возможно, только что очнувшегося в этом месте и страшно напуганного новичка, без тени эмоций разделает, зажарит, съест, и воспримет все это как должное? И когда этот день наступит, будет ли в нем еще теплиться желание покинуть проклятый лабиринт? А вдруг нет? Вдруг свыкнется, смирится, и начнет считать этот кошмар нормой?

Вслед за этим в голове оформилась мысль, которую Андрей упорно гнал от себя все время пребывания в