Ибупрофен - Булат Альфредович Ханов

Приступить к еде Витя не успел. Данил мягко отодвинул тарелку от него и выдержал недоуменный детский взгляд.

– Нам надо поговорить.

Ребенок выжидающе молчал.

– Не переживай: ты ничего не натворил. Этот разговор мы с мамой планировали давно.

– Час настал, – подтвердила Лена.

Ее поддержка воодушевляла.

– Витя, ты ведь взрослый человек? – продолжил Данил.

– Ага.

Это словечко с характерным «г», произнесенное неизменно вежливым тоном, сын употреблял в последнее время регулярно. Где только подхватил?

– Мы с мамой тоже полагаем, что ты взрослый.

– Ага.

– Как день прошел? Что нового?

Витя пожал плечами.

– В школе две пятерки. По русскому и физре. А по роботам – фейл. Я целый час рисовал модельку, а система внезапно начала обновляться, и файл слетел.

– Бедняга, – сказала Лена. – Я тебе свой ноутбук дам. На нем модельку нарисуешь. Закроешь гештальт.

– Оптимальное решение, – согласился Данил. – Будет тебе моделька. Знаешь, кстати, как в древние времена называли фейлы?

– Нет.

– Неудачи.

Витя послушно кивнул. Шутка его не развеселила.

– Итак, тебе повезло жить в уникальную эпоху, – вернулся к делу Данил. – Технологии достигли невиданных высот. Люди научились выращивать мясо в пробирках, и ради котлеты теперь необязательно убивать корову. Смартфоны стали такими выносливыми, что держат заряд больше недели. Кружки робототехники появились в каждом районе. Наука процветает, но личные отношения остаются такими же дремучими, как и сто лет назад. Что тебе известно об отношениях, сынок?

Витя встрепенулся. Таких тем папа еще не касался.

– Смелей.

– Мужчины встречаются с женщинами и заводят семью.

– Правильно. Что дальше?

– У них появляются дети.

– Отлично. Откуда они берутся?

Сын покраснел и перевел взгляд на Лену.

– Вспомни, мы с тобой говорили об этом, – сказала она.

– Мне пока это неинтересно. Я роботами занимаюсь.

Витя уткнулся глазами в недосягаемую тарелку с гречневой кашей. Ох уж эта мода на асексуальность.

– В общем, ты хорошо осведомлен, – заключил Данил, – пусть и стыдишься признаться. Я бы тоже стыдился в красках расписывать родителям, как мужчина втыкает член в женщину и стреляет в нее белой жижей. Не самое аппетитное зрелище, надо заметить.

Витя стойко смотрел на тарелку. Лена насторожилась, но мужа не прервала.

– Впрочем, мы ушли в сторону, – сказал Данил. – Мы обсуждаем отношения. Как ты считаешь, Виктор, заводить их могут только мужчины с женщинами? Не бывает ли так, что друг в друга влюбляются два дяденьки?

Не отрывая взгляда от каши, сын едва заметно пожал плечами.

– Не случается ли так, что мальчику понравился другой мальчик?

Витя молчал.

– Может, тебе тоже кто-то из одноклассников нравится? Тимур, например. Не стесняйся, скажи.

– Мне никто из мальчиков не нравится, – выдавил сын.

– Если кто-то понравится, скажи нам с мамой. Мы не осудим.

– Так и есть, сыночек, – поддакнула Лена. – Если ты откроешь нам сердце, мы всегда тебя поддержим.

Данил чуть не хохотнул: так тепло прозвучали слова жены. Кажется, у них складывается полное согласие насчет эксперимента.

– В молодости я залипал на одного парня, – доверительным тоном сообщил он. – Его звали Руслан, мы учились вместе. Между нами, фантасмагорический ушлепок. Терял телефоны, засыпал на занятиях. И при этом дикий красавец, глаз не оторвать. Мы с ним даже переспали разок.

– Заставляешь ревновать.

С игривостью Лена пересластила.

– Руслан уже в прошлом. Я встретил тебя и забыл обо всем на свете.

– Ты ж мой хороший!

Лена погладила супруга по волосам.

– Мур! – отозвался Данил.

Витя из последних сил пытался сохранять невозмутимый вид. Не получалось, но Данил мысленно похвалил ребенка за старания.

– Сынок, чего ты раскраснелся, как кирпич? Мы обсуждаем приличные вещи. Ты ж не старушка в церкви, чтобы воротить нос от крепкой гейской дружбы.

– Папа, хватит, – робко попросил Витя.

– Нет уж, мы закончим этот взрослый разговор. Тебе кажется, что крепкая гейская дружба противна Богу?

В семье они никогда не поминали Бога и не говорили о религии.

– Бог вообще странный тип. Всеобъемлющий и неуловимый. Жил на свете немецкий философ Ницше – со страшными усами и не менее страшными идеями. Он страдал шизофренией и получал пенсию по инвалидности. Однажды усатый шизофреник изрек: «Бог умер». Ницше ошибался. Бог не умер – Бог спятил. Этому неуловимому старику по барабану, с кем мы спим: с девочками, с мальчиками, с собаками… Любишь собак, Виктор?

– Папа, давай поедим?

– Не любишь? А кошек? Сладеньких таких кисок?

– Пожалуйста…

– Потом, Витюш, – вмешалась Лена. – Сначала закроем гештальт.

– Слушай маму, – согласился Данил. – Она мудрейший человек. Ну как, любишь кошек?

– Нет.

– А мальчиков?

– Нет.

– Если любишь, это не зазорно. Приводи сюда дружков и целуйся с ними сколько влезет. Здоровая связь с экологически чистым мужчиной – это абсолютно нормально. Мы с мамой прогрессивные родители. Поможем тебе определиться с достойным кандидатом. Или, по крайней мере, подскажем правильный лубрикант.

– Хватит! – завизжал Витя и зажал ладонями уши.

– Знаешь, что такое лубрикант?

– Хватит!

– Знаешь?

– Нет!

– Лубрикант – это смазка. Намажешь на член и скользишь ручками – без страха и сомнений. Можно с партнером использовать.

– Хватит, пожалуйста!

– Дарю оригинальную рифму: лубрикант – фабрикант. Пригодится. Вдруг тебя на творческую терапию потянет, если парень бросит. Стихи начнешь строчить.

– Папа, хватит надо мной издеваться!

– Прекращай истерить, – спокойно приказал Данил. – Смирись с суровой реальностью и прими свою природу. Ты же Виктор – победитель по призванию. Вот и научись ставить раком других мальчиков и обладать ими. Крушить их анусы без всякого стеснения, а затем удалять из друзей. Будь самцом и господином. Будь решительным и ответственным…

Витя сорвался с места и, опрокинув табурет, умчался в спальню. Дверь, конечно же, хлопнула как надо.

А ведь шестнадцать лет пареньку.

Когда установилась тишина, Данил произнес:

– Эх, не дал эксперимент закончить.

– Боюсь представить, что ты еще затевал, – откликнулась Лена.

Она сидела за столом и протирала салфеткой чайную ложку. Данил не заметил, как она начала это делать. Наверное, Лена и сама не заметила.

– Я планировал снять с тебя сарафан и показать тебя голой.

– Чтобы проверить, хватит ли его инфаркт?

– Не совсем. Хотел узнать, как он отреагирует на слова, что ему незачем спать с женщинами, так как в конечном счете все они похожи на его мать. Меня волнует теория, будто гомосексуалистам отвратительна связь с женщинами, потому что они мысленно подставляют на их место мать. Ими движет страх инцеста. Как думаешь, это правда?

– По-моему, глупая теория.

Данил пожал плечами. Надо же упустить такую возможность. Перегнул палку.

Он придвинулся к жене и запустил пальцы ей в трусы. Лена вздрогнула.

– Разрешите вас поиметь?

Лена отставила руку супруга.

– Назначаю вам сеанс интенсивной сексотерапии. Ровно в полночь жду вас в постели. Наденьте ваше лучшее белье.

– И вы