Кварталы Нелюдей - Кейт Ивен

Эти спортивные брюки я ненавидела: они были на бёдрах и облепляли мою задницу, словно вторая кожа. Дальше, впрочем, расширялись и были прямыми. Вместо карманов по бокам - белые строчки. А сами штаны чёрные. К ним короткий белый топ в обтяжку и чёрная тёплая рубашка с длинными рукавами. Завязав высокий хвост из своих косичек, я взглянула на себя в зеркало и сразу поняла, что оделась явно не на охоту. Правильно, я надеялась покрасоваться, когда буду проходить мимо зала. А из-за этого меня могут скушать злые-злые гули. Если хотите знать или вообще не знаете, гули - это твари, похожие на зомби из обезьян - и внешне, и размерами, и силой - только лысые, с серой кожей и острыми когтями-зубами. Водятся на кладбищах стайками, поднимаются, как говорят, из могил и по природе своей пугливы. Как тараканы. Но психованные одиночки, которые нет-нет, а бывают, кидаются на всё живое, как мишки-шатуны. На гулей можно охотиться хоть с лицензией, хоть без неё: защиты они не имеют. А вот как и почему берутся - без понятия. Нет, уроки противоестественной биологии я не прогуливала, просто учебники об этом умалчивают.

Я взглянула на часы. Так, сейчас пол-одиннадцатого. Нормально, до рассвета успею. По-крайней мере, обязана успеть. Должна. Потому что так сказано: должна. В желудке медленно перевариваются холодные и вчерашние макароны с мясом - единственное, что я нашла в холодильнике. Конечно, нехорошо идти на дело с полным пузом, но пока я дойду до кладбища, пройдёт полчаса, а к этому времени можно будет хоть на кишках скакать. Словно подтверждая это, из горла вырвалась приглушённая отрыжка - тот самый " лучший комплимент повару ", как сказал Шрек.

Сунув в тёмный рюкзак несколько крупных кухонных ножей для разделки мяса (очень жёсткого мяса), я молча прошла по коридору. В зале никто не обратил на меня внимания, только Никита оторвался от пива и озорно подмигнул, показав два больших пальца, поднятых к потолку. Мол, классно выглядишь. Я сухо кивнула и вышла в холодную ночь, шумящую кронами слившихся друг с другом чёрных деревьев. Прям океан какой-то: волнуется и шепчет под звёздами.

А на крыльце, к моему удивлению, сидел Эдуард и с самым недовольным выражением лица слушал свой мобильник, немыслимо как прижатый к правому уху плечом. Руками он затягивал шнуровку серых кроссовок и то и дело убирал с глаз чёлку. Вот что значит многофункциональность. Неожиданно в его ухе ярко сверкнули изящными узорами в виде египетских кошек кольца-серьги. Чёрт меня подери, а ведь дорогущие: такая хорошая гравировка... Интересно, откуда они у него? Какая-нибудь поклонница бальзаковского возраста вручила? Или сам скоммуниздил?

- ... Твою мать!.. Сейчас уже буду, слышишь?!. - рявкнул белокурый парень в трубку. - Почему сегодня все шибанутые на полторы черепушки?!. Что оторву голову, если хоть...

- Проблемы? - ехидно спросила я, заходя ему за спину. От неожиданности четверть-оборотень взлетел на ноги и обронил мобильник, который весело чмокнулся о доски пола. Однако когда парень увидел, что это всего лишь я, страшный призрак матриархата, то сразу же успокоился, а потом его глаза как всегда ярко вспыхнули от гнева.

- Дома ждёт Мажуа со скалкой? Поторопись, а то мозгов не досчитаешься, - хохотнула я, без задней мысли проходя мимо, и завязала края длинной рубашки вокруг голой талии.

И внезапно чьи-то цепкие пальцы впились мне в плечо и, резко повернув на сто восемьдесят градусов, грубо швырнули в стену дома. Эдуард очутился рядом мгновенно, крепко стиснул мои предплечья и, прижимая их к холодной кирпичной кладке, разъярённо прошипел прямо мне в приоткрывшиеся от неожиданности губы:

- Если бы ты не была любимицей Саноте, я бы тебя убил на месте, - белая чёлка мягко скользнула ему на глаза, яростно пылающие среди этого снега в нескольких сантиметрах от меня, - но не сделаю так ради Вэмпи... Твою мать, настоящей Вэмпи, а не той мрази, которой являешься ты!.. Однако, Браун, запомни: я заставлю тебя пожалеть обо всём, что ты когда-либо мне говорила! Обо всём! В этом я тебе клянусь!!!

Такая себе лёгкая ароматная дымка - от его дыхания веяло дорогим вином. Но вот от взгляда - холодной, мучительной и очень долгой смертью... В нём была та пустота, которую я видела в драгоценных камнях музея Роман-Сити. Они красивые, они блестят, но этот блеск холоден и безжизнен. И сколько ты ни вглядывайся в недра самого огненного рубина, ты увидишь только ледяную пустоту. Я однажды заглянула в изумруд перстня, который принадлежал какому-то самодержцу. Что я хотела там найти - не помню, но вот точно помню, что нашла... Такими же были глаза четверть-оборотня. Как два драгоценных камня, как две зелёные льдинки, что не растают никогда.

Что до моей смерти... Знаете, что? Я ему поверила.

Чёрт...

- Итим?.. Я сейчас буду, - парень опять прижал мобильный телефон к уху. - Но без меня... Отлично, жди.

Он выключил миниатюрную серебристую игрушечку, которая в сложенном виде была чуть больше спичечного коробка, и повернулся ко мне.

- Ты меня слышала, - произнёс Эдуард. - Запомни мои слова хорошенько.

- Я лучше выучу наизусть всю Библию и стану читать Крысам проповеди, - огрызнулась я прежде, чем подумала, и зашагала прочь.

К счастью, никто меня догонять не стал. Чужая гордость иногда спасает твою шкуру.

Не хватало только десятой. Чего они, совсем припадочные в такое время? Скольких переловила - каждый страдает нервным расстройством. Когда буду считать мелкие царапины - обязательно собьюсь. Но это мелочь, лучше объясните мне, куда девались хозяева? Два ночи, а я как дура шляюсь меж покосившихся каменных крестов и слушаю птиц (кажется, это соловьи), что примостились на ветвях Памятниковых деревьев. Кстати, надо будет кого-нибудь попросить, чтобы возле моей могилы посадили клён. Большой-большой и зелёный-зелёный... Ну вот, погуляешь здесь и о смерти вспомнишь. Полезное место.

Сверчки всё не стихают... Вообще, сколько раз гуляла одна по кладбищам, а всё равно сейчас жутковато, к тому же ещё и полнолуние... Мало ли чего может выползти? Дикие вампиры - упыри то есть - зомбяки всевозможные, ну те, которым не спится?.. Нет, наверное, не вылезет ничего: уж больно много у нас охотников за скальпами. Попробует хоть один спятивший вурдалак появиться - затравят. Как этого бедолагу.

Я остановилась перед мертвено-белым скелетом, который словно прилёг отдохнуть. Отвисшая (но не отпавшая почему-то) челюсть придавала ему вид улыбающийся, а при лунном свете и в тени крестов даже, скажем так, жутковатый. Угу, сдох и радуйся. Правильно! Во всём надо искать свои плюсы и минусы!

Фыркнув и поплотней запахнув рубашку, в которую возле кладбища было облачено моё тельце, я пошла дальше, утопая по колено в траве. Здесь уже шли... простите, находились абсолютно старые могилы, одни из первых. Кто похоронен - стёрто временем. От крестов осталось одно воспоминание в виде каменной крошки или более-менее больших осколков, некоторые надгробные плиты раздробили сорняки, упорно тянущиеся к свету, а иные и вовсе не заметишь, пока не споткнёшься. Э-э-эх! Скукотища! Нет, всё это, конечно, страшно, но скучно - брести по пояс в траве и искать свою жертву. И думать, чьей можешь оказаться ты ...